Недвижимость. Как ужиться с памятником архитектуры

Ванна-Виру, 13 Фото: Сергей Трофимов "День за днем"

Не знаю, как вы, а я, когда хожу по городу, то всегда примечаю: вот это здание подновили, а это – уже на ладан дышит. И то, что я вижу, чаще меня печалит, а не радует.

Чтобы разобраться, почему уникальные деревянные дома приходят в плачевное состояние, я и пришла к Борису Дубовику, руководителю отдела охраны памятников таллиннского Департамента культурных ценностей. Первое, что увидела в его кабинете, это планшет с чертежом фасада одного из старейших столичных деревянных домов, кружевного красавца на Поска, 41.

– Что сейчас происходит с этим красавцем?

– Чертеж, на который вы обратили внимание, был заказан нашим департаментом еще в 2001 году для исследования фасада дома и последующей реставрации. Но с владельцами у нас сотрудничества не получилось. В то время мы даже были готовы финансировать реставрацию из городского бюджета с одним только условием: они должны были сделать за свой счет крышу. Ведь нет смысла исследовать и реставрировать фасад, если крыша протекает, нет водосточных труб и так далее. А они отказались. Так что с тех пор уже лет десять мы состоим в переписке, недавно говорили о реставрации окон, с чем тоже можем помочь, но с их стороны очень мало инициативы.

– Зато они продают дом уже целую вечность...

– Но цена такая кусачая (на сегодняшний день это 9 миллионов крон! – В.К.), что мало кто польстится, особенно если учесть, что это памятник архитектуры и что примерно еще столько же надо вложить, чтобы его восстановить.

Благими намерениями

Несколько лет назад фирмы получали разрешение на строительство новых домов с условием восстановления рядом стоящего исторического здания. Сразу приходит в голову пресловутый «Черный лебедь». Стройка заглохла практически на корню, а мимо чудесной виллы Mon repos невозможно спокойно ездить. Ее жаль до слез, она гибнет.

– Чтобы сохранить один дом, у нас уходит много лет, – вздыхает Дубовик. – Мы получили гарантию, что в сентябре фирма-застройщик начнет ремонт крыши и фасадные работы. Интерьеры – это потом.

Десять лет мы боролись за так называемый дом Епинатьевых, он горел много раз, разрушался. Теперь он отреставрирован и снаружи, и внутри.

Но что говорить о частных деревянных домах, если, например, пять лет ушло, чтобы город все-таки заказал проект и начал реставрацию знаменитого деревянного дома на Поска, 8, который принадлежит муниципалитету. Там тоже несколько пожаров было, а теперь это очень красивый дом. Точно так же было с Детским музеем в Кадриорге. Я уже боялся, что у него крыша провалится. Это опять же городское владение...

Отобрать, а что потом?

– А есть ли какие-то штрафные санкции для воздействия на нерадивых владельцев, которые позволяют историческому памятнику разрушаться?

– Что касается частных владельцев, да, нас могут обвинять: что же вы не штрафуете? Но если, в принципе, крыша не аварийная, не протекает, если окна застеклены, то штрафовать владельца законных оснований нет. Более того, хозяева могут сказать: ну нет у нас денег на реставрацию – и все! Некоторые умные люди знают, что у государства есть право отчуждения недвижимости. Мы с нашим мэром Сависааром однажды затронули эту тему, и, когда он спросил, почему мы этого не делаем, я ему объяснил, что, по нашим законам, такое право у государства есть, но мы не можем заплатить за дом символическую сумму, нужно внести его полную рыночную стоимость. Например, деревянный дом стоит 10 миллионов, а на реставрацию нужно еще столько же. Ну забрали – и что дальше?

– Как обстоят дела с двумя домами на Вана-Виру?

– Первый дом, под номером 13, не под охраной, он просто находится в охранной зоне. Наши требования были таковы: если состояние конструкций не позволит сохранить дом, то разрешаем его демонтировать и в точности восстановить. У владельца же было желание сломать дом и на всем освободившемся месте спроектировать новостройку. Но тогда уже был бы перевес в пользу новой архитектуры. Я думаю, что эксперимент на Вана-Виру, 13 довольно удачен.

– А каковы перспективы соседнего дома, знаменитой аптеки, где работал когда-то писатель Оскар Лутс?

– Ох (тяжело вздыхает)... Десять лет уже воюем с братьями Сынаялг, которые требуют себе право на застройку всего участка, идет судебное разбирательство, но все время их адвокаты заявляют, что дом не будет реставрироваться, пока требования владельцев не будут удовлетворены.

– Но там одно крыльцо уже завалилось почти...

– Знаете, наши законы не настолько сильны пока. Они сильны при охране частной собственности, а не при охране культуры.

Реставрация или реконструкция

– За качеством реставрации вы строго следите?

– Строго, если учесть, что нас всего четыре человека на 960 памятников архитектуры! Мы требуем, чтобы владелец заказывал методический реставрационный охранный надзор. За это отвечает специалист – архитектор или историк, у которого есть на это лицензия. Он – связующее звено между департаментом и владельцем здания.

– Как-то одна читательница пожаловалась, что реставрация ее квартиры была сделана плохо. В частности, она считала, что барельефы на стенах не доведены до первозданного состояния.

– Одно – понимание владельца, как это должно выглядеть, и другое, как это должно реставрироваться. Мы не имеем права все «срубить» и под линеечку вывести заново. Это будет уже не реставрация, а реконструкция. Владельцам кажется, что это халтура, а на самом деле мы только разрешаем консервировать. Не переписывают же старые фрески!

– Но мне казалось, что барельеф должен быть похож на барельеф!

– В таком случае могу только посоветовать купить в магазине готовый! (Смеется).

Лицензия – не панацея

– Много ли фирм, которые могут реставрировать архитектурные памятники по вашей лицензии?

– В списке очень много, а тех, кто опыт имеет, – очень мало.

– Как же так получается?

– Фирма может получить разрешение, если в ней работает специалист, закончивший реставрационную школу. Если это касается памятников, то у нас правила очень строгие, без проекта и согласования нельзя выполнять такие работы. У нас имеется программа в зонах ценной исторической застройки, отдел даже создан для этого, и если люди хотят отремонтировать фасад, мы заказываем и оплачиваем фасадный паспорт. Мало того, мы помогаем с ремонтом деревянных окон, наружных дверей – и уже многое сделано в Каламая и Копли.

– И последнее, дайте полезный совет: что делать человеку, если он купил или получил в наследство жилье в памятнике архитектуры.

– До того как вы решите что-либо купить, следует узнать, находится ли дом или квартира под охраной. По адресу: Ратушная площадь, 12, Департамент культурных ценностей вы получите бесплатную консультацию и помощь. Это наша работа. И после получения информации решайте, покупать или нет. Чтобы потом не было неожиданностей.