Ахто Лобьякас: cколько дырок в решете?

Ахто Лобьякас. Фото: Peeter Langovits

Еще со времен Древней Греции нам известен один метафизический парадокс: если у нас есть куча песка, то сколько песчинок нужно удалить, чтобы куча перестала быть таковой? У этой задачи нет решения, поскольку ее условия противоречивы: с одной стороны, если из кучи песка взять одну песчинку, она не перестанет быть кучей, с другой стороны, последняя оставшаяся песчинка уже не будет кучей песка.

Об этом парадоксе не стоит забывать, когда думаешь о Полиции безопасности (КаПо) и скандалах, связанных с предателями из ее рядов. Вновь и вновь сталкиваются две противоречивых точки зрения, которые с логической точки зрения совместить невозможно, но необходимо для безопасного существования современного общества. Обратите внимание: ни одно слово в предыдущем предложении не было однозначным, значение каждого слова зависит от исходной предпосылки.

С одной стороны, мы считаем (полагать это теорией было бы слишком), что выявление каждого очередного предателя свидетельствует о том, что КаПо становится сильнее: улучшаются методы, ряды предателей редеют. Внутренний контроль организации работает, прожектор истины беспощадно высвечивает каждый уголок структуры. Никто не останется незамеченным.

С другой стороны, у нас есть теория (назвать это точкой зрения нельзя), что выявленный изменник – или сам себя по-дурацки сдавший, как Уно Пуусепп, – это лишь вершина айсберга. Перевернутый пантеон нашей разведки. При этом не исключено, что крупная рыба пока не поймана. Возможно, она плавает и не в КаПо, а где-нибудь повыше. Во всяком случае, об этом  поговаривают.

Все зависит от исходных позиций, которые в свою очередь меняются не сами по себе, а зависят от точек зрения, интересов, друзей и т.д. История Пуусеппа выглядит как аргумент в пользу второй линии. Он сам вышел из тени, его не выявили, и, судя по всему, так оно и было. Безусловно, Пуусепп – это инструмент в руках Москвы, что придает и без того сложному положению вещей третье измерение.

Тот факт, что Пуусепп является пешкой на шахматной доске Москвы, не значит, что остальные вопросы автоматически теряют значение и общественные дебаты должны вернуться туда, где нередко пребывает Эстония, поникнув головой под метафорическим древом забвения. Очевидно, что рядом с именами тех бывших кагэбэшников, которые по сей день трудятся в спецслужбах Эстонии, стоит жирный знак вопроса. В какой-то степени тень этого вопроса ложится и на всех экс-коммунистов, занимающих в современной Эстонии высокие позиции в политике и бизнесе.

С одной стороны, успешную деятельность эстонской разведки и контрразведки отмечал не только Эдвард Лукас (британский журналист и публицист – прим. ред.), но и Майкл Вайс (главный редактор The Interpreter – прим. ред.) в журнале Foreign Affairs. В своей имевшей широкий отклик статье Вайс приводит слова аналитика  Центрального разведывательного управления США, отметившего «интуитивную способность эстонцев понимать культуру российской разведки».

С другой стороны, тот же Вайс вспоминает, что Херманн Симм, официально признанный самым опасным в истории НАТО «кротом» (англ. mole, двойной агент), был задержан благодаря действиям литовской контрразведки. Как добавляет немецкий журнал Der Spiegel, еще до того, как к расследованию подключились эстонцы, в нем участвовали немецкая разведка BND и ЦРУ. В свете этого можно вспомнить и опубликованное 5 декабря в Postimees предупреждение бывшего сотрудника ГРУ Бориса Володарского: «Ищите крота!»

В широком плане эта дилемма находит отражение в вопросе, может ли вообще разведка демонстрировать общественности свою благородную деятельность. Если судить по мировой практике, то одним из критериев такой деятельности может служить то обстоятельство, что ничего не происходит. Modus operandi разведки предполагает, что она действует скрытно. Все разведорганы являются государственными учреждениями и, будучи таковыми, находятся не над, а под законом, существуют на деньги налогоплательщиков и являются субъектами общественного контроля.

Как показывает опыт других стран, общество время от времени жизненно заинтересовано в том, чтобы подрезать спецслужбам слишком расправленные крылья. Одним из примеров этого может служить казус Эдварда Сноудена, при этом в США в послевоенные годы было немало подобных случаев. Как правило, такая операция по подрезанию крыльев оказывается тем сложнее, чем меньше общество и чем больше его ставки, враги и союзники.

Ставки возвращают нас к принципам. Разведорганы имеют отношение к одному из двух столпов свободного мира. Такими столпами являются свобода и безопасность. Достижение равновесия между ними – задача сложная и для развитых обществ. Опыт показывает, что к свободе относятся, как к внебрачному ребенку, восстановление прав которого требует времени и усилий (например, доклад ЦРУ о пытках). Общественность, как бы мало это ни нравилось разведчикам, должна иметь возможность заглядывать в их мир. В противном случае когда-нибудь придется приподнимать крышу.

Проблема скрытности в том, что серые тона проникают туда, где все должно быть черно-белым, иначе говоря, в ценностные оценки общества. Вспомним доклад ЦРУ о пытках. Ни один ведущий эстонский политик не сказал по поводу этого доклада ни одного слова, а ведь пытки являются грубым нарушением основных прав человека.

Такие общества, как эстонское, подстерегает следующая опасность: ценности могут начать подгонять под союзнические отношения. Сегодня США могут быть даже благодарны нам, но лет через десять, если – не дай Бог – быку придется последовать примеру Юпитера, то уже у США возникнут проблемы с нашей защитой. Ведь тот же президент США Обама сказал в Таллинне: защищают свободу.

Казус КаПо и Пуусеппа является примером противоположного направления. Размер исходящей от России опасности не должен стать для наших разведорганов и правительства предлогом, которым можно извинить все, что угодно.

Против этого у Запада есть проверенное лекарство. Скандал свидетельствует об ошибке, повторяющийся скандал о некомпетентности. Кто-то из числа чиновников или политиков должен понести ответственность. Ответственность имеет профилактическое значение, каким бы горьким ни казалось кому-то это лекарство. Иначе появится очередной изменник, вслед за ним другой, словно это естественный ход событий. Но это не так.

Новые руководители, если они, конечно, не «кроты», будут действовать, сознавая ответственность. Но это иррациональный страх. Вопросы же стоят реальные: кто понесет ответственность не только за шпионов, но и за операцию Эстона Кохвера. Ведь очевидно, что этот промах имеет высокую общественную цену. (Напомним, что задержание Кохвера совпало по времени с отъездом Обамы и саммитом НАТО.) Вливание свежей крови позволило бы расширить и концепцию безопасности. Ни в одном из пяти последних годовых отчетов КаПо нет ни слова о переправляемой из России в Эстонию лавине наркотиков на десятки, если не сотни миллионов евро в год. Ведь это напрямую угрожает безопасности хотя бы уже потому, что самую большую отрасль – фентаниловый бизнес – связывают с российскими спецслужбами.

Пора спросить самих себя, долго мы еще сможем прикрываться щитом в дырах?