Боже, храни хоть кого-нибудь!

Распутин (Владимир Машков) – вовсе не зловредный мошенник, а невинно убиенный экстрасенс, едва не спасший Россию от Первой мировой войны. Фото: wikpedia.com

Одними из самых популярных российских телесериалов 2014 года стали исторические «Григорий Р.» и «Екатерина». Оба – о переломных для Российской империи эпохах.

Мы привыкли думать, что рождение империи неотрывно связано с Петром Великим, но его эпоха была рывком вперед, потребовавшим страшного напряжения сил. Россия надорвалась. И если путь от Полтавы до Гангута был временем славы, то последующие годы вплоть до смерти

Петра – это время утраты позиций, распада, морального падения птенцов гнезда Петрова, превратившихся в заурядных коррупционеров и казнокрадов. Империя напоминала флот, построенный наспех, из непросушенных досок: корабли приняли бой, одержали несколько славных побед – и сгнили.

Описывать эпохи (полу)распада и, условно говоря, декаданса для художника, возможно, интереснее, чем пребывать «в начале славных дел». Неслучайно Валентин Пикуль, предпочитавший тонкому графическому рисунку размашистую малярную кисть, лучшие романы написал об эпохах распада – «Слово и дело» (царствование Анны Иоанновны) и «У последней черты» (история Распутина).

О «Григории Р.» трудно говорить, не поминая роман Пикуля, а также фильм Элема Климова «Агония» с гениально сыгранным Алексеем Петренко Распутиным, но с неверно расставленными акцентами. Еще вспоминается французско-российский фильм «Распутин», с которым произошла удивительная история: оригинальную версию перемонтировал – да так, что режиссер Жозе Дайян ужаснулась и сняла с титров свое имя, – Ирак-лий Квирикадзе. Распутина сыграл Жерар Депардье, императрицу Александру Федоровну – Фанни Ардан; обоим делать этого не следовало.

Распутин в этом фильме безобразничал со всей широтой необузданной русской натуры, как ее понимает Депардье, сам не промах по части скандалов. При этом он попутно совершал столько добрых дел, что его грешки казались милыми шалостями. Не обошлось и без сцены, в которой Распутин топчется на дворцовом паркете, полагая, что танцует вальс, с переодетым женщиной Феликсом Юсуповым (Филипп Янковский). Да, князь Юсупов и великий князь Дмитрий Павлович горячо одобрили бы наш закон о сожительстве; брак Дмитрия Павловича с дочерью Николая II Ольгой расстроил Распутин, намекнувший царице на противоестественную интимную дружбу Дмитрия с Феликсом – за что и был убит. Но мадам Дайян при попустительстве батоно Ираклия явно перегнула палку.

Русский ответ французскому безобразию

Восемь серий «Григория Р.» (постановка Андрея Малюкова, сценарий Эдуарда Володарского и Ильи Тилькина) в отличие от французской лабуды – картина с идеологией, характерный пример «фолкс-хистори», которая нагло вытесняет честное историческое исследование. Здесь убийство Распутина организовано британской разведкой из опасений, что старец убедит царя заключить сепаратный мир с Германией. К Феликсу (Владимир Кошевой) приходит британский посол Бьюкенен и предлагает убрать Распутина. Так как Феликс и Дмитрий (Никита Ефремов) не слишком приспособлены для мокрухи, страсти в них разжигает тайный агент Intelligence Service Освальд Райнер. Он же добивает Распутина контрольным выстрелом в голову.

Достоверно тут только одно: Распутин был против участия России в Первой мировой войне. Летом 1914 года старец, гостя в родном селе, был ранен ножом в живот фанатичкой Хионией Гусевой и в дни объявления войны лежал в больнице в тяжелом состоянии. Распутин был уверен, что если бы не это, он сумел бы удержать царя от вступления в войну. Хватило бы его влияния? Сомнительно.

Простую до примитива концепцию сериала спасают усложненная композиция и прекрасный, хотя и не всегда оправданный кастинг. Сериал построен как расследование, которое по личному поручению Керенского ведет следователь Генрих Свиттен (Андрей Смоляков). Председателю Временного правительства нужны доказательства того, что Распутин был конокрадом, хлыстом, шарлатаном и вообще преступным типом. Свиттен – фигура вымышленная. Ему неслучайно дана немецкая фамилия: он «честный немец», педант, стремящийся докопаться до истины – и плевать ему на высшие интересы. В хаосе весны и лета 1917 года Свиттен остается верен себе. Он доказывает, что россказни о темных сторонах натуры Распутина – клевета.

Владимир Машков во французской версии «Распутина» играл царя – и Николай получился у него куда более крупной и волевой личностью, чем в жизни. Но взрывной темперамент актера остался неиспользованным – и в сериале Машков в роли Распутина берет реванш. Правда, порою кажется, что он доигрывает то, что играл в «Русском бунте» и «Идиоте». Его Распутин – фигура мощная, таинственная, неуправляемая... И очень обаятельная. Распутин все время мрачен – он страдает от фальши высшего света. Открыт и светел он с дочерью, с Вырубовой и, разумеется, с царевичем Алексеем. Авторы сериала некритично верят в легенды о способностях старца (исцелять по телефону или по телеграфу – это уж слишком!). Зато в распространенную версию убийства Распутина они не верят. В фильме он не ест отравленных пирожных и не пьет отравленного вина; убивают его грубо, зверски, всем скопом – и неумело, что особенно противно.

За этой развесистой клюквой таится важная мысль: новый режим (революционный) жестоко и не по делу мстит осколкам прошлого. Комендант Петропавловской крепости, хамоватый и злобный грузин, украсивший кожаную тужурку красным бантом, измывается над несчастной хромой Вырубовой (та не была похожа на красавицу-актрису Екатерину Климову; во французском фильме ее играла более подходящая по внешности Анна Михалкова). Дочери Распутина Матрене приходится скрываться от новой власти... Авторам сериала претит любая революция, что буржуазная, что пролетарская. Между прочим, советский взгляд на личность Распутина мало чем отличался от буржуазно-либерального.

Долой историческое правдоподобие!

«Екатерина» тоже вписывается в уже готовый киноряд, созданный Светланой Дружининой, чей костюмно-исторический триллер «Тайны дворцовых переворотов» вполне может заменить если не учебник, то популярную книгу по истории. Дружинина сняла восемь сериалов про первую треть XVIII века, про эпоху, когда, как сказал поэт,

...Кротко или строго

Царило много лиц.

Царей не слишком много,

А более цариц.

– и довела повествование от Екатерины I до Анны Иоанновны. Пусть не все соответствовало истине, зато какие выпуклые были характеры! Меншиков – Сергей Шакуров, Иван Долгорукий – Дмитрий Харатьян, Остерман – Владимир Ильин, Анна Иоанновна – Инна Чурикова...

На этом фоне сериал «Екатерина» режиссеров Александра Баранова и Рамиля Сабитова и сценариста Арифа Алиева выглядит тускло. Дружинина, уважая зрителя, стремилась к максимальной точности воплощения исторических коллизий и воспроизведения деталей (костюмы, парики, оружие). Авторы «Екатерины» держат зрителя за ограниченное существо, которому нужно постоянно потрафлять. Знакомые актеры в париках будут выглядеть непривычно – так долой парики!

От костюмированных актеров вовсе не требуется соответствие образам. Фаворит Елизаветы Алексей Разумовский в исполнении Александра Лазарева-младшего (у Дружининой тот блестяще сыграл Бирона) – интеллигент, даже философ, умудренный жизнью и доброжелательный; он с ангельским терпением поучает неадекватного и закомплексованного наследника Петра Федоровича (Александр Яценко), как тому вести себя с женой и с Елизаветой. Между тем Разумовский был «из простых», сын украинского хуторянина, замеченный царицей, когда он пел в хоре; конечно, кроме прекрасного голоса он обладал и другими оцененными Елизаветой достоинствами, но интеллект в их число не входил.

Историю авторы знают в лучшем случае на троечку, пробелы в знаниях восполняют фантазией. Екатерина и Петр убеждены, что Елизавета поженила их ради того, чтобы получить наследника трона – едва Екатерина родит, как ее с Петром заточат в монас-тырь или того хуже, а наследника станет воспитывать императрица. Ничего подобного, конечно, не было. Альков авторам интереснее, чем широкая историческая панорама. О Семилетней войне сказано вскользь. Опущен тот факт, что и Петр, и Екатерина не хотели разгрома Пруссии. Фельдмаршал Апраксин попал в застенок не из-за мифического заговора с целью свержения Елизаветы, а из-за того, что после победы при Гросс-Егерсдорфе он по наущению тесно связанного с «молодым двором» канцлера Бестужева приказал отступать – и в ходе беспорядочного отступления армия понесла большие потери, чем на поле битвы.

Апология красотки Фике

Образ Екатерины авторы выстраивают в обратной перспективе. Взойдя на трон, она, в самом деле, сделала для России не меньше, чем Петр Великий. Но пламенной российской патриоткой она стала лишь тогда, когда заполучила страну в полное владение. Урожденная София-Фредерика Ангальт-Цербстская, она же Фике, была гениальной женщиной и входила в любую роль, которую подбрасывала судьба.

Красавица Марина Александрова играет Екатерину в том же сентиментально-мелодраматическом ключе, в котором играла Валентину Седову (т.е. Серову) в «Звезде эпохи». Отношения Екатерины с Петром выстроены по мотивам известного анекдота: «А если мужчина может, но не хочет, кто он?» Хор женских голосов: «Сволочь он!» Трогательна сцена, когда 16-летняя Екатерина в брачную ночь искушает Петра прелестью зрелых форм, уже тронутых целлюлитом, а ему не до этого.

Женская часть аудитории после такого будет всецело на стороне отверг-нутой девушки и одобрит ее роман с Сергеем Салтыковым, который, по мнению авторов, и стал отцом Павла Петровича. (Такие слухи ходили, но отчего тогда Павел выдался маленьким, некрасивым и импульсивным – в Петра III, а не в рослого и красивого Салтыкова?)

Авторы совершенно переврали обстоятельства переворота, затеянного Екатериной, и двумя годами ранее, чем следовало, укокошили Ивана Антоновича – единственного легитимного претендента на престол, заточенного в крепости. Словом, пошли по стопам Дюма, считавшего историю гвоздем, на который он вешает свою картину. То ли гвоздь был криво вбит, то ли картина неряшливо намалевана, но снять сериал в духе Дюма не получилось.

Все же в «Екатерине» есть две актерские работы, ради которых стоило смотреть сериал. Александр Яценко – Петр Федорович: несчастный одинокий человек, не пригодный не только управлять этой огромной, прекрасной, страшной страной, но и жить в ней. И императрица Елизавета Петровна, сыгранная уроженкой Нарвы Юлией Ауг. «Веселая царица / Была Елисавет: / Поет и веселится, / Порядка только нет», – охарактеризовал ее поэт.

Ауг создает куда более сложный образ: ее Елизавета – правительница переходного периода, когда государство едва оправилось от перенапряжения сил Петровской эпохи и застойного (но и кровавого) хаоса следующих правлений. Она изо всех сил старается мыслить государственно – и иногда ей это удается, однако в сущности она простая баба, малость обделенная женским счастьем и одинокая.

Царствующие особы нынче в моде. Не охваченных телесериалами царей почти не осталось – наверно, скоро сценаристы пойдут по второму кругу. Вот и «Екатерина Великая» на подходе: другие актеры, другой режиссер – а события те же.