Тыну Трубецки: перевести русский на латиницу и накормить голодных

Тыну Трубецки не устраивает перспектива заниматься наемным трудом на благо крупного капитала: сам музыкант, по его словам, живет на доходы от концертов. Фото: Михаил Колосок

Тыну Трубецки, состоявший прежде в Партии зеленых, а потом в Центристской партии, баллотируется в Рийгикогу – на этот раз вновь по списку «зеленых».

Предвыборная программа панк-музыканта состоит из ряда предложений, противоречащих капитализму и национализму современной Эстонии и способных конкурировать с предвыборным манифестом писателя Андрея Хвостова. Такое случается, когда в качестве кандидата выступает анархист-индивидуалист.

Печальный демон, дух центристов

– В 2010 году вы вышли из Партии зеленых, затем, в августе 2010-го, вступили в Центристскую партию, три месяца спустя – вышли и из нее. В каком качестве вы участвуете в выборах на этот раз? Сейчас вы беспартийный?

– Я буду беспартийным кандидатом в списке «зеленых». Программа «зеленых» мне нравится, поэтому я и согласился

войти в список. Не исключаю, что стану членом Партии зеленых снова, но сначала посмотрю, в каком направлении партия будет развиваться.

– Было интересно наблюдать за тем, как широкая общественность обсуждала ваше кратковременное пребывание в рядах Центристской партии.

– СМИ как будто сговорились и подавали связанные со мной новости в негативном свете, при этом сам я пребывал в изоляции – медиаканалы не давали мне возможности полноценно ответить на нападки.

– Эта изоляция имела место только в медиапространстве или же пришлось также столкнуться с непониманием в среде друзей и знакомых?

– Ничего страшного, конечно, со мной не случилось. Были люди, которые перестали со мной общаться, повернулись спиной, но в основном друзья встали на мою сторону. Почему я вообще вступил тогда в Центристскую партию? Дело в том, что у нас царит тотальная паранойя, причина которой – мифологизированный образ Центристской партии, демонизация Сависаара. Лидеру центристов приписывались черты совершенно мистического характера. Сависаар в представлении многих был словно сидящий на троне черт. Конечно, есть множество причин критиковать Центристскую партию, и мой выход из партии был неизбежен. Но имидж партии в глазах оппонентов – это уже из области парапсихологии. О том, какой ореол окружает центристов, можно целую книгу написать.

Левые, зеленые, эстонокантонные…

– Не обидно, что поддержка Партии зеленых так сильно упала?

– Полагаю, «зеленые» сами в этом виноваты. Прежде у них доминировало явное желание сотрудничать с правыми партиями. Я поэтому и вышел из рядов Партии зеленых. Мне всегда было больше по душе европейское зеленое движение. Сейчас, на мой взгляд, «зеленые» у нас больше напоминают своих соратников в остальной Европе, сегодня это партия скорее левого толка.

– В Германии, например, «зеленые» пользуются гораздо большей популярностью, чем в Эстонии.

– В Эстонии всё словно застыло, люди крайне консервативны, три крупные партии делят между собой власть – и всё. Нет новых идей в обществе, политический ландшафт огорчает. Я бы отменил политику в принципе, чтобы общество могло заниматься самоорганизацией без посредничества политического государственного аппарата.

– То есть правительства должно быть как можно меньше в общественной жизни? Где проходит наиболее приемлемая, на ваш взгляд, граница, которую государство при вмешательстве в дела граждан не должно пересекать?

– Моя идея заключается в том, чтобы национальные государства были разделены на более мелкие государственные образования, как было в свое время в Германии. Это были бы культурные, а не политические единицы, как Тироль в Италии и Австрии, как Королевство Сету в Эстонии, как древние эстонские «мааконды»: Уганди, Сакала, Вирумаа. Такие мелкие образования не воевали бы друг с другом во имя большой политики. Наличие центральной власти не настолько важно, как кажется.

Звучит как утопия – в этом виновата не столько суть самого предложения, сколько вечные разговоры о том, что большой и страшный восточный сосед спит и видит Эстонию в составе России. Поэтому, мол, нам и не обойтись без унитарного эстонского государства.

Я понимаю, что никто не готов быстро согласиться с моим предложением. Конечно, речь идет о постепенной передаче власти в руки местных самоуправлений, которые шаг за шагом становились бы все более автономными. Швейцарские кантоны имеют больше власти, чем эстонские уезды, при этом страна даже не входит в Европейский союз.

– Возможно, в Эстонии перед вступлением в Европейский союз недостаточно говорили о том, что есть страны, которые пользуются преимуществами Шенгенской зоны, хотя так и не вошли в состав ЕС?

– Я думаю, что вступление в Шенген – очень положительное событие в эстонской истории. Стало возможным поехать, например, в Италию без очередей и проверок на внутриевропейских границах. Это серьезный шаг в направлении свободы. Однако у меня сложилось впечатление, что в Эстонии это достижение не настолько серьезно воспринимают. Вступление в Шенген ведь было самым настоящим поводом для спонтанных массовых народных гуляний, но в Эстонии ощущения праздника не было.

Но странною любовью

– Принято считать, что Эстонию толкает в объятия таких организаций, как ЕС и НАТО, желание обезопасить страну, которая, в отличие от нейтральной Швейцарии, имеет общую границу с Россией. Что думает политик Тыну Трубецки о России?

– Российский вопрос действительно очень сложный. Если рассуждать с позиции Путина, с позиции президента России, как бы я поступил на его месте? Думаю, что России, как и Эстонии, и многим другим странам, разделение на более маленькие государственные образования пошло бы только на пользу. Когда-то Россия состояла из небольших самостоятельных княжеств. Россия – огромная страна, и ее управление волей-неволей приводит к невероятной концентрации власти в руках центрального правительства. В любом случае, это очень непростой вопрос, и прямо сейчас у меня нет на него ответа, который бы устроил всех. А повторять за другими все, что было в последнее время сказано по поводу России, тоже не хочется.

– В вашей программе содержится оригинальный пункт, посвященный образованию нацменьшинств: вместо объема преподавания на эстонском языке в русских школах вы обращаете внимание на то, что в стране есть масса других национальных меньшинств, которым нынешняя система образования предлагает выбрать из двух вариантов: эстонская или русская школа.

– Еще один сложнейший вопрос (смеется). В девяностые не было такого четкого разделения на две общины, эстонскую и русскую. Потом, в 2000-е, мы пришли к ситуации, когда постоянно идет холодная гражданская война между теми, кто говорит по-эстонски, и теми, кто говорит по-русски. Эту холодную войну надо остановить. Я знаю по опыту своих близких, что люди, приехав в Эстонию, из-за искусственного разделения на две общины начинали говорить по-русски, хотя, например, в Восточной Польше, откуда родом мои близкие, они говорили на западнорусском диалекте. Однако система образования в Эстонии не позволила их детям сохранить этот язык: пришлось выбирать между эстонским и русским.

Мне кажется, надо сближать людей, а не искусственно разделять на два лагеря, чтобы потом сталкивать лбами. К сожалению, когда восстановили Эстонскую Рес-публику, практически с самого начала в межэтнических отношениях все шло по неправильному пути, ощущение свободы сменилось враждебностью друг к другу. Всё, что не было эстонским, автоматически стало считаться «русским», чужим. И мне точно так же неприятно наблюдать, что кто-то здесь мечтает снова русифицировать Эстонию, вернуть СССР. В первую очередь надо понимать, что все мы – люди, национальность не должна быть определяющей.

Сегодня заметно, как люди очень трепетно относятся к вопросу самоидентификации, бьют себя кулаком в грудь: «Я – эстонец! Эстонец! Эстонец!». Или наоборот: «Я – русский! Русский!» Разумнее делить людей по профессиональному, а не национальному признаку. Мне очень нравится традиционная эстонская культура: национальные костюмы, деревянные дома, вот это всё. Важно сохранять культуру, заботиться о диалектах эстонского языка, преподавать диалекты, но находиться все время в состоянии войны с другими культурами, народами, мы не должны.

– Вы предлагаете выплачивать населению гражданскую зарплату, чтобы у людей появилась возможность действовать в своих интересах, без постоянной оглядки на интересы работодателей, капитала.

– Вопрос в том, государство ли создано для человека или наоборот. В Эстонии человек живет для государства, для того, чтобы служить ему. Многие люди в рамках капиталистической модели не в состоянии найти источник дохода. Некоторые трудятся, но их рабочие места либо бессмысленны, либо наносят вред обществу или окружающей среде. Люди соглашаются на такую работу только из-за денег. Люди идут в наемные солдаты, убивают, занимаются проституцией из-за денег. В ситуации, когда каждый десятый голодает, этим людям должна помочь гражданская зарплата.

– Оппоненты наверняка скажут, что подобная раздача денег лишь подстегнет инфляцию, которая в конечном счете съест и этот дополнительный доход.

– Конечно, эта система должна вводиться шаг за шагом. Сумма была бы вначале небольшой, потом ее следовало бы увеличить. Возможно, за счет средств Евросоюза. Этот проект мог бы стать общеевропейским. И потом, бесплатный общественный транспорт – это ведь хороший пример. Если все пользуются услугой, почему бы не гарантировать эту услугу каждому? Следующий шаг – бесплатный хлеб, какие-нибудь еще продукты питания, чтобы люди перестали голодать. Конечно, ради выполнения этой задачи придется чем-то пожертвовать. Но мы не должны забывать, что человек – это самое главное. Если в доме голодные дети, ты в первую очередь думаешь о том, как их прокормить, а не о том, как построить еще один этаж или пристройку.

Справка «ДД»:

Тыну Трубецки

• эстонский панк-рок-музыкант, режиссер, писатель и анархоиндивидуалист. Состоял в Партии зеленых Эстонии,

в 2007 году был ее кандидатом в Рийгикогу, а в 2009 году – в Европарламент.

3 августа 2010 года был принят в Центристскую партию Эстонии. 20 ноября того же года вышел из партии, сославшись на травлю и моральный террор, последовавшие за вступлением.

Маамаа дорогая!

Выдержки из предвыборной программы Тыну Трубецкого.

Гражданская зарплата. Это доход, получаемый без каких-либо условий. Впервые эта идея появилась в работе Томаса Пейна «Аграрная справедливость» в 1795 году. Гражданская зарплата похожа на идею отрицательного подоходного налога Милтона Фридмана. Идею гражданской зарплаты поддерживают лауреаты Нобелевской премии по экономике Герберт Александер Саймон, Фридрих Август фон Хайек, Джеймс Мид, Роберт Солоу. Это первый шаг в направлении разделения зарплаты и работы и далее замены наемной работы прямым действием. Прямое действие – деятельность, которая не производится ради выполнения какого-либо обязательства, заработка или выторговывания каких-либо благ, это добровольная деятельность, которая совершается без намека на вознаграждение.

В 2011 году в Эстонии в абсолютной, то есть предельной, бедности жили 23 тысячи детей, или 9,1 процента детей младше 18 лет. По сравнению с ситуацией в Швеции и Финляндии эстонский уровень детской бедности существенно выше. Накормить или материально обеспечить этих детей – таким должен быть приоритет государства. Этому могла бы поспособствовать и гражданская зарплата.

Восстановление кинопроизводства. В будущем производство фильмов стало бы основным экспортируемым товаром. «Таллиннфильм» мог бы снова производить художественные фильмы.

Введение латышского языка в учебную программу основной школы. Потому что для современного эстонца не существует ни Латвии, ни латвийской культуры. Литература, искусство, музыка и кино Латвии для эстонцев не существуют. За южной границей начинается буквально пустота, из населенных пунктов известна только Рига.

Переименование Эстонии в Маавальд, англоязычный вариант — Estland. Прежде всего мы должны поменять название  Эстонии, в качестве которого сейчас используется немецкое заимствование, на исконное – Маавальд или Маамаа. Можно без конца перечислять причины, почему так надо поступить, поэтому остановлюсь на одной. У меня дома есть сборник песен, изданный в 1873 году, с песнями на трех языках. Титульная страница книги выглядит так: Punsli nelja heälega Laulo-wisi-ramat, mis Saksa kele, Lätti kele ja Ma kele laulo ramatude tarwis Kahheksamat korda ja lissaga trükkitud.

Получается, что в период с 1873 по 1917 год в языке «маакеэль» появилось слово «Эстония». Использование этого названия вместо «Маавальд» совершенно не обосновано. Следует оживить местные диалекты эстонского, водский язык, печатать учебники местных языков и наречий, наладить их преподавание в школах. Затем будет логично преобразовать Маавальд, по примеру земель федеративной Германии, в несколько небольших автономных культурных государственных образований: Алемпойс, Харьюмаа, Хийумаа, Йогентаган, Ярвамаа, Ляэнемаа, Метсапооле, Мыху, Нурмекунд, Пярну, Рявала, Сааремаа, Сакала, Соопоолитсе, Уганди, Вайга, Вирумаа.

Культурное объединение Эстонии с Северными странами. В связи с этим принимается новый государственный флаг с крестом, как у скандинавов. Новый флаг – оранжевый с белыми краями крест на голубом фоне. Новая государственная форма правления – монархия.

Правящая идеология и система ценностей – ночные клубы, алкоголизм, национализм, телешоу с участием суперзвезд – утилизируются. На их место приходит идеология, основывающаяся на анархизме и настоящих ценностях, как, например: доброта, внимание к слабым, сострадание, образование, крепкая дружба, любимая работа, профессиональный успех, материальное обеспечение для всех, настоящий дом, самостоятельность, путешествия с близкими, счастливая семья, занимательные увлечения, искусство жить правильно.

Пропаганда космизма. Космизм – это универсальное уничтожение преследования по национальному признаку, националистические взгляды порицаются. Космизм – это наднациональное братство, в основе которого равенство и взаимопомощь, происходящие из общих интересов всего человечества.

Использование латинского алфавита русского языка (russkaja latinica). Преподавание русской латиницы в школах Эстонии. Переход на латиницу решит многие проблемы, в том числе различное написание имен на местных языках.  

Начать преподавание западнорусского языка (zapadnoruskaja mowa, ruskaja mowa, wialikalitowskaja mowa, prostaja mowa) в школах, издать учебники. Значительная часть так называемого русскоязычного населения прибыла к нам из Восточной Польши.

Обеспечение образования на языках национальных меньшинств. Современное русскоязычное меньшинство образовалось путем слияния национальных меньшинств, поскольку государство не предоставляло образования на языках этих меньшинств. Мне часто приходится наблюдать за тем, как польские дети разговаривают между собой по-русски, потому что не имеют возможности посещать польскую школу. Видел, как разговаривают по-русски между собой ижорцы. Это саморусификация Эстонии. В действительности такая политика приводит к укоренению двуязычного эстонско-русского общества.