Наша жизнь – кино с хорошим концом

Фото: Альберт Труувяэрт

Марина Наабер-Глазистова и Игорь Глазистов знакомы больше 35 лет. За эти годы они не только превратились из учителя и ученицы в мужа и жену, но и состоялись как профессионалы.

Их детской киностудии Meksvideo 18 лет. Но накануне Дня святого Валентина мы решили поговорить о любви. О любви к жизни, искусству, ученикам и, конечно, друг к другу.

Игорь немногословен и сдержан. Марина – эмоциональна и артистична. Жена считает мужа мозгом студии,  а он скромно называет себя человеком за кадром. Игорь родился в Эстонии, в семье военнослужащего. Марина имеет длинную и славную родословную: «Сын составлял генеалогическое древо нашей семьи и был потрясен: сестра моей мамы, живущая  в Петербурге, ведет семейную летопись, которая восходит к XVII веку. Род моего деда с материнской стороны – из-под Москвы, а со стороны папы –  сету. Сын очень гордится, что в нем есть капелька сетуской крови».

Синхрон мыслей и чувств

В 1979 году во Дворце пионеров в Мустамяэ, который сейчас называется Kullo, Игорь создал детскую киностудию Noorfilm. Марина была одной из первых его учениц: «Нас сблизила любовь к кинематографу. Да и первая профессия у нас одна и та же – мы инженеры-энергетики, учились на одном факультете в ТТУ, тогдашнем Политехе, правда, с разницей в десять лет. Но я  всегда хотела писать, заниматься театром, спектакли ставить... А когда пришла во Дворец пионеров, поняла, что самое интересное на свете – это кино».

Когда Марина окончила институт, то пришла в студию уже как преподаватель, легко освоив творческие дисциплины, а впоследствии получила и еще одно – уже связанное с кинематографом – образование в Германии: в Прикладном институте искусств города Киля она изучала медиапедагогику и неигровое кино. Кроме своей студии она работала и в Ласнамяэской гимназии, читала там курс по истории кино и вела фотокружок. «Выставка наших работ экспонировалась в Министерстве образования. Там очень удивились, что русские дети могут так творить!»

– Вы много лет вместе, вы любите и до сих пор не устали друг от друга, а если и бывает, что появляется усталость, то все равно врозь никак... Общее дело, оно, конечно, связывает, а чем подпитываются чувства?

Марина: Это жутко – быть все время вместе (смеется).

Игорь: Мы даже отдыхаем вместе...

М.: Месяц назад мы обвенчались, так что теперь никуда не денемся. Есть такая поговорка, что в семье надо стоять спиной к спине... А я думаю, что надо просто смотреть в одну сторону! Человек, который рядом, должен быть абсолютно своим! Нужно, чтобы вместе с ним было хорошо смеяться.

– А молчать вместе вам тоже хорошо?

И.: Бывает, что мы молчим, но потом вдруг начинаем говорить одновременно и одно и то же. Я и подумать не успею, а Марина уже начинает мои мысли озвучивать...

– Кто из вас лидер?

М.: Игорь! На нем все – и дом, и семья, и студия...

– Сколько лет вы вместе?

М.: Сколько я себя помню!

И.: Мы знакомы 36 лет, но наш семейный стаж немножко меньше. Сыну Денису 24 года.  

– Чем отличается творческая семья от нетворческой?

И.: Обычный человек отработал восемь часов, пришел домой, поужинал и отдыхает или отправляется на тренировку... А у нас творческий процесс начинается с момента пробуждения и продолжается, пока не уснем. И так без выходных.

Панорама студийной жизни

– Как вы делите обязанности в студии?

И.: Художественной частью занимается Марина, я – технической.

М.: Когда-то очень давно я видела сон, что подхожу к Лотману и говорю: «Юрий Михайлович, я хочу учиться на учителя!» А он посмотрел на меня и отвечает: «Деточка, какой же ты учитель? Ты – увлекатель, иди отсюда!» (Смеется.) Так что я увлекатель: заставляю ребят что-то придумывать, и все время этим голова занята.

– Удивительная у вас студия. Понимаю: вот ребенок поет – отдадим петь, ребенок пляшет – отдадим на танцы. Как понять, кого вам отдать? Какого ребенка родители поведут учить, как снимать кино? Если гимназист всю жизнь фотографирует, он решил стать оператором, мечтает о Baltic Film and Media School при Таллиннском университете или о ВГИКе... Но он уже взрослый, и знает, что хочет. Но киностудия, где учат снимать игровое кино и анимацию десятилетних малышей...

И.: Наших, кстати, в Медиа-школе много. Они, учась там и на первом, и на втором курсе, продолжают к нам ходить, потому что там педагоги с запада, с американской школой, они ни одного российского режиссера не знают...

М.: К нам приводят тех, у кого есть фантазия и воображение... Они должны быть немножко ненормальными, как и мы (общий смех)! Нет, серьезно, дети у нас удивительные, все разные, все глубокие. И еще: они хотят быть счастливыми – потому что придумывать и снимать кино –  это счастье.

К современным детям, по словам Марины и Игоря, нужен нестандартный подход. Некоторые новички приходят с установкой «развлекай нас», некоторые норовят устроить проверку преподавателю – выясняют, что они тут смогут себе позволить. Но спустя непродолжительное время дети меняются, раскрываются, разжимаются их нервно сжатые кулачки, они перестают вставать в позу «не подходи и не трогай меня».

М.: А как они реагируют на похвалу! Им, видимо, не хватает, чтобы их хвалили не просто так, как хвалят мама или бабушка – просто потому, что они его любят. Мы же хвалим за дело: за хорошо выполненное творческое задание.

В студии две детские группы и курсы для взрослых. В младшей группе – студийцы с 10 до 14 лет. Они занимаются анимацией, изучают азы кинематографа и страшно гордятся своими первыми успехами. Вот, например, сейчас 12-летние мальчишки снимают фильм про любовь – о котике и снежинке. Старшие ребята напрочь лишены чувства зависти: «Они относятся друг к другу как к гениям, восторгаются работами, то и дело слышно „Ой, какой кадр! Ой, гениально!“ Друзей хвалят, а в себе все время сомневаются, хотя уже могут работать в любом жанре, и это не преувеличение», – говорит Марина.

Среди выпускников студии немало профессионалов, окончивших престижнейшие европейские вузы: киноакадемию FAMU в Праге, Университет искусств в Глазго, Санкт-Петербургский университет кино и телевидения, Хантер колледж Вестминстерского университета, наконец,  нашу уже упомянутую таллиннскую Кино-медиа школу...

Студийцы Meksvideo – непременные участники всевозможных фестивалей любительских фильмов, которых проходит великое множество. И отовсюду они привозят заслуженные награды. Есть награды не только у учеников: за пропаганду кинематографа Марина и Игорь награждены золотыми медалями UNICA – Всемирного конгресса авторского кино. Да и сама студия любит принимать гостей: вот уже в 15-й раз Meksvideo станет организатором  международного фестиваля короткометражных фильмов «Невиданное кино», который будет проходить с 1 по 7 июня в Маарду и Таллинне. И в эпицентре всей этой бурной кинематографической жизни – семья Глазистовых.

За их плечами не только студия. Игорь – автор более двадцати документальных фильмов. Много лет творческие супруги занимались и новостным телевидением, снимая репортажи для разных телекомпаний.  

– Ваш сын тоже связал свою судьбу с кинематографом?

М.: Конечно, он занимался в студии и снимал хорошее кино. Но с кинематографом свою жизнь не связал: получил бакалавра по биохимии, отслужил в армии, а сейчас учится на богослова в Московской духовной академии...

– Почему это произошло?

М.: Дениса всегда интересовал процесс познания, он и биохимию пошел изучать не без этого интереса. Вообще он всегда адекватно оценивал свои возможности: например, активно занимаясь кикбоксингом, он вдруг сказал,  что прекращает заниматься этим спортом, потому что не сможет стать лучшим. А духовность – бесконечна.

Крупный план любви

– Марина, вы пишете такие чудесные эссе! Они теплые, трогательные, изумительный и своеобразный язык...

М.: Это не эссе, это какой-то поток сознания! То, что я пишу, витает в воздухе, как солнечная пыль... Я начинаю, и меня несет... Пишу по настроению и не считаю это чем-то важным. Для меня важнее то, что я делаю в студии. Например, мы сочиняем истории по фотографии. Глядя на кадр, нужно придумать, что было до того, как фотограф нажал на спуск, что случится потом...  А писать легко. Я десять лет вела Живой Журнал, теперь вот высказываюсь в Facebook. У человека должна быть возможность высказаться! Для меня это очень ценно, потому что моя семья сильно пострадала в 1930-е годы: все мужчины из питерской ветви были репрессированы, выкосили всех ученых из московской родни, даже фотографий не осталось. А сейчас мы можем говорить, что хотим, и для меня это счастье великое.

– У вас есть эссе про ворон и семью...

М.: Напротив нашего окна вороны свили гнездо. Совсем как люди: она веточки перебирает, он новые приносит. А когда закончили, сидят, лапами качают, смеются... Закрывают друг друга от дождя... Мы работаем бок о бок уже много лет, мы, как эти две вороны, уже привыкли, что работа не от и до, а перешла в понятие круглосуточное. Наверное, это здорово, потому что всегда есть, чем заняться, о чем поговорить, и для воплощения неожиданно пришедших идей не надо ждать утра и нового рабочего дня. Наверное, это ужасно, потому что мы все время делаем одно и то же. Мы очень разные, и мы очень похожи. Мы дополняем друг друга и прячем головы друг у друга под крылом. Вообще-то в семье, по моему глубокому убеждению, есть три кита, три основания. Кроме совместного хозяйства, кроме секса, кроме бытовых отношений, должно быть абсолютное доверие. Это раз. Вот начинаешь падать на спину и знаешь, что тебя подхватят, и никогда не будет стыдно. И еще мы должны внутри семьи расти как личности – это два. И три – всегда должно быть интересно общаться, проговаривать свои чувства, ожидания, проблемы. И обязательно вместе смеяться. Закинув голову.

Свободно и счастливо. Потому что семья – это не только обязанности и заботы, это еще и обалденная свобода...

– Игорь, вы говорите жене о любви? Говорите, что она красивая?

М.: Говорит!

 – Сколько раз в день?

И.: Часто нельзя! Есть люди, которые легко к словам относятся, а я человек сдержанный, и свою любовь выражаю не словами, а поступками.

М.: В мужчине часто ценят квадратную челюсть, но нежность главнее любой челюсти. Да, бывает так: уезжаем на машине далеко, к морю, или идем по набережной, романтично светят звезды, а мы говорим: «Слушай, вот завтра на занятиях надо сделать то-то...» Вот как романтично! Просто, как в кино (смеется). Вообще вся жизнь –  кино с хорошим концом.