Эйки Берг: голубь мира, который не может летать

Эйки Берг Фото: SCANPIX

Если новый Минский договор о перемирии даже и будет соблюдаться, до полного мира на Украине еще очень далеко, – пишет профессор Тартуского университета по международным отношениям Эйки Берг.

От состоявшейся на прошлой неделе в Минске встречи ожидали если не мира, то по крайней мере надежды на то, что удастся остановить эскалацию конфликта. Ведь ситуация дошла до предела: американцы задумались об оказании Украине военной помощи, а список санкций, направленных против режима Путина, должен был пополниться новыми мерами. Наконец состоялась встреча, по результатам которой был подписан документ, предусматривающий установление перемирия и эффективный мониторинг его соблюдения, обмен пленными и амнистию, доставку гуманитарной помощи и полное восстановление социально-экономических связей.

Стороны считают необходимым обеспечить территориальную целостность Украины, восстановление контроля со стороны центральных властей над мятежными регионами и государственной границей. Украина со своей стороны должна поспешить с проведением конституционной реформы и обеспечить особый статус восставшим регионам.

Как правило, конфликты заканчиваются победой одной стороны, полным истощением обеих сторон, взаимным уничтожением или компромиссом. На первый взгляд, кажется, что встреча в Минске прошла не зря: мир, пусть хрупкий, все равно лучше, чем неконтролируемые военные действия. Путин доказал Западу, что договариваться можно, представ перед соотечественниками миротворцем.

Германия и Франция вселили уверенность в том, что средствами дипломатии можно добиться результатов, это особенно важно сейчас, когда противоречия между странами Евросоюза достигли крайней точки, а ЕС перестали воспринимать как силу. Американцы могли бы сказать, что санкции напугали русского медведя. И, очевидно, украинцы могли бы утешаться тем, что половина яйца лучше, чем яичная скорлупка. Но…

Даже если договор о перемирии и будет соблюдаться, Украина уже не та страна, какой  была прежде. Следует признать тот факт, что для Украины Крым уже потерян, и Донбасс она тоже теряет. По одну сторону линии фронта люди задаются вопросом: «За что мы воюем? Почему агрессора воспринимают так же, как пострадавшего?» По другую сторону люди испытывают глубокое недоверие к тем, кто выбрал путь вой-

ны для восстановления правопорядка. Простить то, что простить невозможно, такая же сложная задача, как властвовать над непокорными. Между тем Минским соглашением преду-

смотрено разделение власти.

В нем черным по белому прописано обязательство провести конституционную реформу, осуществить децентрализацию власти и предоставить известным районам в Донецкой и Луганской областях особый статус. Президент Порошенко может во всеуслышание объявлять, что это не означает федерализации и предоставления большей автономии тем, кто воевал против центральной власти. Но в это никто не поверит. Очевидно, идея конституционной реформы – это единственная причина, которая привела Путина и сепаратистов в Минск. С другой стороны, Китай еще не является федерацией из-за того, что Гонконг и Макао имеют особый статус. Эти районы живут как государство в государстве, и центральная власть вмешивается только тогда, когда речь идет о политических свободах. Гренландия и Фарерские острова тоже обладают широкой автономией, но Дания не становится из-за этого союзным государством. Но это скорее примеры того, как разногласия решаются цивилизованным путем.

Маловероятно, что так будет и в Донбассе, где предпосылкой является не только прекращение военных действий, но и учет местных интересов. Во-первых восстановление законности. Затем проведение легитимных выборов, чтобы к власти пришли законно избранные представители местной власти – Захарченко в галстуке и Плотницкий в новом блестящем костюме. Хотя особое положение не должно на словах пойти дальше права языкового самоопределения, все же обеспечение правопорядка и правовой защиты должно быть задачей местного уровня. Уже создается народная милиция и местная «погранохрана». Не нужно обладать особым воображением, чтобы увидеть, как народные республики будут легализованы. В отличие от регионов Китая с особым статусом и владений датской короны, самоопределение Восточной Украины происходит в условиях войны, а уровень напряжения определяет Россия. До тех пор пока Киев будет держаться за Донбасс, ему не отцепиться от России.

Всюду, где план по обеспечению мира между конфликтующими сторонами содержит элементы деления власти, мир устанавливается по инициативе извне и с точки зрения участвующих в конфликте сторон не очень легитимен. Так было в Боснии и Герцеговине после Дейтонского соглашения. Этим объясняется провал мирного плана Кофи Аннана на Кипре. К этому аргументу прибегает Молдова, не желающая федерализации страны ценой Приднестровья (читай: увеличения влияния России).

Автор этих строк склонен считать, что у участников конфликта на Украине отсутствует желание делить власть. Донбасс не хочет отказываться от завоеванных кровью территорий, не доверяет гарантиям безопасности со стороны Киева и международной общественности; Киев в свою очередь не хочет отказываться от обеспеченной международным правом монополии представлять страну на международном уровне такой, какой она была до конфликта, и не стремится делить власть с теми, кого фактически не контролирует.

Минское соглашение напоминает мне голубя мира, который не может нормально летать. Он не обладает (и не может обладать) той энергией, которая могла бы свести на нет существующие между сторонами и международным правом противоречия. Так что не будем загадывать наперед и посмотрим правде в глаза. Худой мир лучше любого кровопролития. В горячей войне шансы Украины победить мятежные регионы, не имея поддержки местного населения, крайне малы.

Заморозив конфликт, Украина получит возможность сохранить де-юре территориальную целостность, но контролировать территории с особым статусом она не сможет, и ход игры будет диктовать Россия. Мысль отказаться от мятежных территорий тоже нехороша, т.к. прецедент может привести к тому, что примеру последуют те регионы, которые пока не охвачены войной. При отсутствии лучшей альтернативы все же пока не стоит стрелять по голубю мира.