– О Мусине рассказывают, что он мог научить дирижировать любого...
– Именно так! Он сам говорил, что может взять уборщицу и за полчаса научить ее махать руками. Другой вопрос, что она дальше будет делать с этими руками. Если ты музыкант, тебе руки нужны, чтобы выразить какие-то идеи, мысли, чувства, иначе толку не будет и с поставленными руками. Технике можно научить, но этого недостаточно для совместного музицирования с оркестром, подлинного управления им. Я заметил, что среди воспитанников Мусина настоящие музыканты имеют свое лицо, индивидуальность – в отличие от тех, кто не обладал особым талантом и теперь, как близнецы, похожи друг на друга.
– В те годы питерская музыкальная жизнь была очень насыщенной, Мравинский возглавлял свой оркестр...
– Концерты Мравинского всегда становились событием! Чтобы попасть на его концерт, надо было в пять утра встать в очередь за билетом, записаться... В Ленинград приезжали знаменитые оркестры и дирижеры. Мне посчастливилось слушать Orchestre de Paris с Даниэлем Баренбоймом, Чикагский с Джорджем Шолти, Нью-Йоркский с Зубином Метой, Малеровский оркестр с Клаудио Аббадо. Много раз приезжал Эмил Чакыров, очень одаренный болгарский дирижер.
Об опере и талантливых режиссерах
– Кто-то из дирижеров потеснил на пьедестале Неэме Ярви?
– В плане мануальной техники Неэме для меня идеал. Непререкаемый авторитет – Аббадо, Шолти... Из старых маэстро самое сильное впечатление оставил Фуртвенглер. К сожалению, я не слышал и не видел живьем Караяна, хотя он и приезжал в Ленинград. Должен признаться, что я не принадлежу к тем людям, для которых нет авторитетов, которые идут на концерт Аббадо и отмечают, что все-таки у него и то не так, и это... У меня есть своя плеяда неприкасаемых, которые где-то там, на Олимпе.