Людям, десятки лет работавшим на одном и том же предприятии, сложно осознать и принять такие серьезные перемены в своей жизни, но они стараются не падать духом.
Если бы Nitrofert заработал вновь
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
В этом году Кохтла-Ярве впервые не отмечал День химика – одно из самых главных событий года, которого город всегда очень ждал. Химики, работники завода по производству удобрений Nitrofert, вспоминают, как весело и замечательно проходил всегда этот праздник, на котором проводились всевозможные соревнования и куда люди приходили целыми семьями.
«В наших краях после восстановления независимости Эстонии жизнь лучше не стала», – говорит Евгений Соловьев (41).
«Промышленность хиреет. Когда работали шахты и крупные предприятия, проводились мероприятия и соревнования, жизнь была интересная, а когда их начали закрывать, мероприятий больше не стало. Сходишь в магазин – и домой, вечером город вымирает, да на самом деле и днем тоже», – рассказывает Сергей Трясоруков (55).
Однако Юлия Леонтьева (46) останавливает собеседников: «Но ведь были же и приятные моменты».
Любовь Ситникова (56) возражает мужчинам: «В Кохтла-Ярве построили отличный парк для детей, где даже можно покататься на карусели».
В пятницу после обеда в центре Кохтла-Ярве малолюдно и тихо. В некоторых ближайших к центральной площади барах идет подготовка к банкетам, на площади убивают время подростки. Один из новых супермаркетов на окраине города закрыт, второй хоть и работает, но автомобилей на парковке там стоит мало.
Встречаемся после обеда в скромном, но хорошо отремонтированном сталинском здании конторы VKG с четырьмя работниками завода Nitrofert, которые трудились на предприятии десятки лет, а кто-то и начинал там свою трудовую биографию.
На заводе с юных лет
Любовь Ситникова (56) с 1979 года каждое утро приезжала на завод, который теперь называется Nitrofert, а когда-то относился к предприятию «Сланцехим» Ленинградской области. У нее 36 лет трудового стажа, не считая трехмесячного перерыва в 2002 году, когда ее сократили в первый раз в связи с остановкой производства.
Сейчас предприятие, располагающееся на промышленной окраине Кохтла-Ярве, выглядит как памятник советской промышленности. За последние лет двенадцать завод останавливает производство уже в третий раз, и перерывы в его работе каждый раз длились по несколько лет. Однако, несмотря на трудные времена, отношение работников Nitrofert к своему заводу не изменилось, они лояльны и зла не держат, тем более, что конкурентоспособную для Ида-Вирумаа зарплату на предприятии платили даже за уборку территории.
Оператор водного цеха Любовь еще до конца октября будет по утрам приезжать на своих белых «Жигулях» на завод, где с конца 2013 года не произведено ни грамма удобрения. «Каждый день есть чем заняться – водный цех должен быть в порядке», – говорит Любовь.
«Девочки из нашего цеха получили образование в двух ленинградских профтехучилищах – на специалистов для завода по производству удобрений. Это было советское время, женщины эти никуда отсюда не ушли, они уже на заводе десятки лет работают», – объясняет Любовь. Сама она приехала в Кохтла-Ярве с родителями, когда ей был всего год. Родители трудились на заводе, Любовь окончила местный техникум и тоже пришла на завод.
Слесарь по контрольно-измерительным приборам и автоматике Евгений Соловьев (41) каждый день обходит цех – все ли на своих местах, не украл ли кто цветной металл с оборудования. Правда, за последние полтора года таких случаев не было.
Евгений приехал в Эстонию в 1975 году, было ему тогда два года. «В то время в Эстонии жизнь была лучше, чем там, где мы жили в России. Здесь молодым семьям было легче получить жилье, особенно специалистам. Отец работал на заводе, а я окончил здесь техникум, и мне повезло, что я сразу попал сюда на работу», – вспоминает Евгений, который помимо своей основной работы является еще и доверенным лицом профсоюза.
В 2002 году, когда Nitrofert также переживал трудные времена, Евгению пришлось искать другую работу. Несколько месяцев он проработал в магазине электрооборудования, но как только предприятие заработало вновь и прежних работников стали звать на работу обратно, Евгений вернулся. «В промышленности условия лучше, да и вообще все стабильнее, чем в торговле – там не приходится рассчитывать на рост зарплаты, а на заводе мне повышали зарплату, и по своей специальности я достиг максимума», – пояснил мужчина.
Nitrofert был в Кохтла-Ярве одним из самых востребованных мест работы. Даже в моменты простоя предприятия здесь платили среднюю зарплату 700 евро. Но не все зарабатывают так много, Любовь упоминает в разговоре и минималку. Однако даже если зарплата не слишком высокая, работникам предлагаются льготы: дополнительный отпуск, санаторные путевки, организуют праздники. «До сих пор на Nitrofert все это было», – с гордостью говорит Сергей.
Руководитель Кохтла-Ярвеского профсоюза химиков Юлия Леонтьева (46), которая начинала свою трудовую деятельность на заводе 31 год назад подсобной рабочей, подтверждает, что среди промышленных предприятий Ида-Вирумаа зарплаты на Nitrofert были самые высокие. Евгений уточняет: «В нашем регионе на промышленных предприятиях более-менее одинаковые условия и нет смысла переходить с одного на другое. Если платят, нет смысла уходить».
Это объясняет, почему более 400 человек были готовы не один год ждать и надеяться, что завод заработает вновь.
«Это было в 2007–2008 годах, когда Николаев (директор Nitrofert Алексей Николаев – ред.) получил от президента орден, ездил в Таллинн как особо успешный руководитель предприятия», – говорит Сергей Трясоруков (55).
Он приехал в Эстонию из Ленинградской области 30 лет назад, поначалу трудился в лесничестве, хотя по специальности он слесарь, а когда в лесном хозяйстве произошли сокращения, пошел работать на шахту. Но потом закрыли и шахту. Когда в 2003 году новый владелец вновь запустил Nitrofert после годового простоя, Сергей попал туда на работу в водный цех. Теперь попал под сокращение.
«Вот видишь, какой ты разрушитель, где бы ни работал, всё закрывают!» – смеется Любовь.
Не опускать руки
Что будет, когда осенью Nitrofert закроется, а потом закончится и оплачиваемый страхованием по безработице срок?
Евгений: «Мы хотели бы работать на своем предприятии и дальше. Ищем такую работу, которую уже умеем делать. Если честно, в наших краях в определенном возрасте, в районе пятидесяти, работы не найти».
Юлия (ее как руководителя профсоюза сокращение не затронет): «В Ида-Вирумаа рабочих мест очень мало, и женщины старше пятидесяти найти работу не могут».
Любовь: «В Кассе по безработице сказали, что это не проблема, всем найдется работа. Мы не откажемся ни от какой работы, которую предложат».
Сергей: «Хотелось бы стабильности. Когда есть опыт, можно любую работу делать. Мой напарник поехал в Финляндию на стройку – там на возраст не смотрят. Выдали 1000 евро аванса. Приглашает кого-нибудь к себе в напарники. Здесь тоже всегда можно найти работу, но в маленькой фирме может быть так, что сегодня работа и зарплата есть, а завтра ты уже не нужен».
Любовь: «Психологически мы уже готовы, руки не опускаем и ищем себе новую работу».
Юлия: «Тяжело, когда человек проработал на одном
месте не один десяток лет и его ценили как специалиста, и вдруг он стал не нужен».
Любовь: «Касса по безработице обещала организовать на заводе инфодни и пригласить работодателей. Посмотрим, что предложат, и подойдем ли мы».
Юлия: «Было бы неплохо, если бы приехали работодатели. Если, например, предложат работу в Ийсаку или Авинурме и организуют утром и вечером развозку, можно было бы работать и там».
Любовь: «Когда есть здоровье, можно любую работу делать. Мне еще два года до пенсии – хотелось бы дождаться и воспитывать внуков. Мы еще не потеряли надежды. Самое страшное, если люди обозлятся, надеемся, что этого не произойдет».
Юлия: «Должно быть так, чтобы мы работали не для того, чтобы купить поесть, а чтобы жить и радоваться жизни».
Все четверо хорошо понимают, что при капитализме все решает рынок, и если продукцию продать не удается, то и производство останавливается. Однако у них есть претензии к государству, которое, по их мнению, не имеет четкой политики в отношении развития промышленности и не помогает предприятию, оказавшемуся в сложном положении. Юлия приводит в пример Россию, где в таких случаях государство все-таки поддерживает такие предприятия.
Евгений: «Понятно, что наши личные проблемы упираются в проблемы общие. Если они не решаются, то и нам плохо. Это не жизнь, а прозябание. Я не знаю, что с нами будет, но мы продолжаем надеяться только на лучшее».
Несмотря на то, что у троих наших собеседников есть знакомые, которые нашли работу за границей, сами они такую возможность пока всерьез не рассматривают.
В Пюхтицу не ездили
У Любови дочь имеет высшее образование и уже более десяти лет живет в Шотландии – работает и учится, и матери прекрасно известно, что и там жизнь не сахар. У второй дочери тоже высшее образование, но, к радости Любови, она работает дома. К тому же у женщины в Кохтла-Ярве живет мать, которой 91 год, и одну ее уже не оставишь.
Сын Юлии побывал в Англии, но вернулся – у него здесь есть работа, а жить в Эстонии дешевле, считает женщина. На чужбину уезжают, скорее, либо молодые, не имеющие пока семьи, либо люди старшего поколения, у которых нет пожилых родственников, которым нужна помощь. Юлия рассуждает так, что если бы в Выру семье предложили дом и работу, можно было бы переехать туда.
По правде говоря, о других регионах Эстонии кохтлаярвесцы осведомлены не очень хорошо. Просто так на автобусе или на машине открывать для себя Эстонию не поедешь. Любовь, например, сокрушается, что многие даже в Пюхтицкий монастырь, который находится в их уезде, не ездили.
По мнению всех четверых собеседников, с местным транспортом тоже проблемы. Куда нужно и когда нужно, не всегда и доберешься. Даже в шикарную новую больницу, как назвала Юлия современную центральную больницу Ида-Вирумаа, пожилым людям добраться сложно, не говоря уже о том, что бесплатно на городском автобусе могут ездить только те, кому уже за семьдесят, да и то лишь несколько часов в день.
Тем не менее, полюбоваться на новый променад в Нарве и Нарва-Йыэсуу большинство моих собеседников все же съездило. Вспоминают они также и экскурсию в Ляэне-Вирумаа, где посещали местные мызы, но замечают, что тамошнее население живет не лучше. В Таллинне и Харьюмаа люди живут лучше, и поэтому те, кто туда отправляется работать, потом уезжают из Кохтла-Ярве насовсем.
В Кохтла-Ярве довольно многие подумывают о том, чтобы поехать посмотреть, где бы можно было устроиться, но как говорит Сергей, съездить на экскурсию из одного интереса, конечно, можно, но чтобы обосноваться в других краях – в это он не верит. «Мы в общем-то знаем, что делать», – заявляет он.