Люди помогают друг другу, а государство придумывает отговорки

Ирина Каблукова Фото: Сергей Трофимов «День за Днем»

Или жители Эстонии, наконец, поверили, что мир не без добрых людей, или Больничная касса окончательно впала в состояние вконец раздербаненного скряги, предпочитающего отказать в выделении средств даже крошечным детям, чем выполнить закон и оплатить лечение застрахованного жителя.

Верю, что читатели заметили, как часто родственники и родители заболевших детей и взрослых стали обращаться в СМИ за помощью. Для нас, журналистов, помочь в такой ситуации – вопрос очень личный. Поверьте, гораздо легче жить, зная, что ты хотя бы постарался помочь конкретно взятому ребенку, а не отмахнулся от плачущей матери, поскольку рейтинги и тиражи от таких призывов не растут.

Заметила я и иную тенденцию. Как бы странно это ни звучало, но чем хуже мы живем, тем больше добрых людей у нас появляется. Сытые докризисные годы превратили нас в жадин. Каждый нет-нет да и ловил себя на мысли: "Возможностей много, чего вы ноете, лузеры?" Сегодня, когда безработица, сокращения зарплат и рост цен доконали большую часть населения, мы стали понимать, что жизнь ребенка – приоритет, а четыре-семь-десять тысяч крон за упаковку лекарства для него – это смерть. Или самого малыша, которому вовремя не оказали нужного лечения, или целой семьи, которая продаст последнее ради своего крохи, а после захлебнется в долгах.

Dzd.ee в последние месяцы несколько раз принимал участие в кампаниях по сбору средств на лечение детей. Общими с другими изданиями усилиями удалось собрать около миллиона крон на лечение Кирилла Шерого, которого всеми силами пытаются спасти от рака. Ситуация с мальчиком пока не разрешилась, но родители уже могут проводить дополнительные обследования за рубежом и привлекать к лечению мальчика серьезных врачей.

Одна из последних историй – история пятилетней Сонечки Мониной, родители которой оказались в ситуации, когда нет средств на покупку препаратов для больного эпилепсией ребенка. Люди откликнулись - и теперь есть деньги, чтобы в течение определенного времени лечить девочку и, может быть, даже подлечить настолько, чтобы Соня, как все, смогла через полтора года пойти в школу.

Только вчера Postimees рассказал про крошечную Альбину Плесковскую, жительницу Тарту, которой жизненно необходимо принимать смесь, банка которой стоит 480 крон, а таких банок на месяц требуется не меньше восьми. Для родителей это большая часть семейного бюджета, а помочь в спасении ребенка пока согласился лишь Детский фонд университетской клиники, но никак не те, кому это положено по закону.

Так и мы добрались до тех, кому положено. Парадокс, но с каким бы обращением ни выступила пресса, у Больничной кассы всегда есть аргументированный ответ: нужно подать ходатайство, мы рассмотрим и может быть удовлетворим. Безусловно, те, кому на самом деле помогли, в газеты не придут. Однако не много ли тех, кому отказали? Причем отказали в мелочи для такой огромной и сытой организации, оставив отказника один на один со своей катастрофой.

Нам, журналистам, постоянно говорят, что возможностей у эстонской медицины предостаточно. Но слова никак не вяжутся со слезами очередного родителя, который сам идет в газету за помощью, готов рассказать всю правду о болезни своего ребенка, поскольку другой возможности больше нет. И завтра наступит край.

Министерство социальных дел, поддерживая отчаявшихся родителей, между тем, говорит, что право требовать у них есть. Правда, по закону, принимать окончательное решение должна все же Больничная касса и для многих на этом круг замыкается.

Бесспорно, идея работы страховой медицины гениальна по своей сути. Врачи из бывших союзных республик не один раз объясняли мне, что такая система много лучше бесплатной, поскольку реально получить бесплатное медицинское обслуживание очень дорого. Государство оплачивает только руки врача, а все остальное начинают тянуть с самого больного и его родственников, потому и трагедий происходит много больше наших. Мне же кажется, что раз гениальная система была применена, она должна работать так, как ее задумывали, а не вихлять слева направо, в зависимости от направления политического ветра и сиюминутных решений.

Влияет ли на ситуацию политика? Еще как! Понимаю, что многие тут же скажут: посмотрите на фамилии, были бы детки эстонцами, им бы никто не отказал. Позвольте не согласиться. В конце концов, и наши коллеги из эстонских изданий частенько выходят с призывом собирать деньги на лечение тяжелого больного мальчика или девочки, которым касса денег не дает, а родители продали уже все, что было можно, оставив лишь постель с больным ребенком.

Тем не менее, решения принимаются на Тоомпеа, и проблему они не решают, а только усугубляют. Так на днях поступило предложение снизить налог на лекарства с девяти до пяти процентов. Реформисты немедленно заявили, что это предложение неправильно, поскольку придется менять кучу законов и подзаконных актов. Вместо этого они предлагают расширить список льготных лекарств. Почему нельзя вернуть все, как было еще в 2008 году, когда существовал ныне предложенный порядок, лично мне не понятно. И в сказки про законы и акты я не верю, потому что начинаю подозревать, что за отказом стоит банальное: «Лень поработать!», или «С Кикиморой (оппозицией) не разговариваю!».

Точно так же политически принимаются решения по самой кассе. Бюджет бюджетом, но есть резервы, которые в экстренных случаях нужно применять, иначе получится как в той истории: «Он так много скопил на черный день, что с нетерпением ждал его наступления».

Пока же остается одно. Помогать себе и тем, кто рядом, даже если это незнакомые, но попавшие в беду люди. Словом, делом, пусть малым, но всегда очень нужным и полезным. Уверена, что со мной согласятся многие.