Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
/nginx/o/2017/02/14/6339817t1hbced.png)
/nginx/o/2015/10/30/4647757t1h626b.jpg)
Российская лирическая комедия «Без границ» сделана по очень популярному рецепту.
Берутся несколько не первоклассных режиссеров, каждый снимает короткометражную новеллу, полученное разрезается на куски, шинкуется, монтируется по принципу «как бог на душу положит», приправляется завлекательным рекламным слоганом «международная комедия» (интересно, что это значит?) и подается зрителю. А он, отведав этой окрошки, выходит из зала, повторяя лучшую в этой картине реплику: «Вам что – доплачивают за издевательства над людьми?»
Сообразили на троих
Это – одно мнение. Другое, умиленное: «Ах, какая добрая картина! И ведь про дружбу народов!» В общем, всё по Бабелю: «У нас в Бердичеве так не хватает хороших людей», – а тут куда ни ткни, каждый человек хороший. А если в начале новеллы кто-то кое-где порой и ведет себя неподобающим образом, то к финалу исправляется. «Тема хорошая», – говорил граф Мерзляев в незабываемой рязановской трагикомедии «О бедном гусаре замолвите слово». И в самом деле – хорошая. И сделано, бесспорно, с добрыми намерениями. Но мы-то с вами знаем, куда ведет дорога, вымощенная добрыми намерениями!
«Без границ» снимали трое. Резо Гигинеишвили, вошедший в анналы российского кино с чудовищно бессмысленной «Жарой». Карен Оганесян, чьим унылым сериалом «Последний из Магикян» (самое остроумное в нем – название, отсылающее к Фенимору Куперу) до сих пор затыкают дыры в программе того или иного телеканала. И Роман Прыгунов, дважды пытавшийся с помощью экранизаций вдохнуть жизнь в мертворожденные романы Сергея Минаева из серии «Духless». В первый раз получилось, во второй – не слишком помогло даже магнетическое присутствие в кадре прекрасного актера Данилы Козловского.
Сценаристов у комедии еще больше. В дополнение к мастеру на все руки (он еще и продюсер) Гигинеишвили – еще четыре человека. Когда столько нянек у одного дитяти, бедняжку нужно срочно тащить к окулисту.
Кто какую новеллу снимал – не сказано. Но можно предположить, что «грузинскую» с Инной Чуриковой и Олегом Басилашвили делал Гигинеишвили, а «армянскую» с Грантом Тоханяном из Магикян – Оганесян. Минимум одну из оставшихся можно приписать Прыгунову. А то и обе – они все-таки заметно лучше остальных.
И заимствования из творчества великих в ней самые изысканные. В одной герой оказывается заточенным в терминале аэропорта, как у Спилберга. В другой легкомысленный, но не лишенный хороших задатков молодой человек держит пари на то, что ему удастся соблазнить девушку; сюжет довольно избитый, но его использовал когда-то сам Рене Клер.
В «грузинской» новелле Басилашвили, поливая из шланга огород, ненароком поливает и Чурикову. Над такой незадачей хохотали до упаду еще в 1895 году зрители первых картин братьев Люмьер.
В «армянской» новелле намешано больше всего. Тут и подававший в детстве большие надежды музыкант, который так и не стал музыкантом, и встреча никогда не видевших друг друга отца и сына, и – чтобы повеселить публику – Тоханян, застрявший в дырке в камне. Только не очень это смешно: скорее, жалеешь пожилого и достойного человека, попавшего в идиотскую ситуацию. Зато восхищают замечательно снятые красоты природы и древние памятники архитектуры Гарни и Гегард – но за это надо благодарить оператора Владислава Опельянца.
Лирическая комедия – это...
...Когда не смешно. Столкнувшись с таким жанровым определением, будьте осторожны! Авторы словно заранее извиняются перед вами: смешно не будет, зато нежных чувств и слез умиления – сколько угодно.
У Рязанова и Данелии в любой картине были и по-настоящему лирические сцены, и вдоволь сентиментов, но они почему-то не именовали свои комедии лирическими. Наверно, потому что умели снимать так, чтобы было и до слез трогательно, и заразительно смешно.
В лирической комедии «Без границ» самая удачная и самая смешная новелла – та, действие которой полностью разворачивается в
аэропорту «Шереметьево-2». Пограничник лейтенант Горелов, который в исполнении Александра Паля выглядит фольклорным Иванушкой – с виду прост, но себе на уме, – не позволяет пройти паспортный контроль центрфорварду сборной России, который накануне в проигранном матче не попал в ворота с двух метров. Футболиста играет сербский актер Милош Бикович, ростом, статью и харизматичностью похожий на реального форварда Артема Дзюбу.
Другие пассажиры – на стороне лейтенанта; за мотив дружбы народов здесь отвечает пожилой украинский дядько, который с ностальгическим восторгом вспоминает сборную СССР и киевское «Динамо» 1970-80-х годов. Горелов ставит в импровизированные ворота коллегу, крошечную пограничницу (Мария Шалаева), и на пари забивает десять пенальти из десяти; проигравший пари футболист опаздывает на самолет в Нью-Йорк и вынужден коротать время в терминале, пока его багаж не долетит до Нью-Йорка, чтобы там убедились, что в чемодане нет бомбы. Расстроенный форвард рассказывает Горелову о своей ссоре с женой, фотомоделью, естественно, и лейтенант успевает съездить к его жене и восстановить мир и любовь между супругами.
Другая «московская» новелла тоже держится на пари. Из ее фабулы можно было бы извлечь очень многое, это готовый сюжет для полнометражной мелодрамы, но авторы обязаны были уложиться в короткий метр и скомкали действие. Московский мажор, рассекающий по столице в роскошной машине, держит пари с приятелем на то, что обольстит любую девушку, не демонстрируя свое богатство – только на личном обаянии. Предметом обольщения становится слепая. Общаясь с ней, герой начинает задумываться над тем, как он жил раньше, и ему становится стыдно за такое пари.
Здесь дело не столько в герое, сколько в героине. Саёра Сафари играет слепую девушку так, что порой кажется – актриса действительно слепа. Героиня оказывается намного одухотвореннее, тоньше и зряче в вопросах человеческих взаимоотношений, чем самоуверенный сын особо финансово одаренных родителей. Но само пари в данном контексте выглядит настолько пошлым и избитым ходом, что возникает желание переснять эту картину заново, придумав более убедительное знакомство между ними и подробно описав развитие их отношений.
Кавказские мотивы
В двух остальных новеллах о чем-то по-настоящему серьезном говорится вскользь, мимолетно. Не каждый зритель догадается, на чем стоит фабула.
В «армянской» новелле персонажу Тоханяна отец когда-то не разрешил жениться на русской девушке, которая уже была беременна от героя. Прошло много лет, и она сообщает несостоявшемся супругу, что их сын прилетает по делам в Армению.
В «грузинской» героиня Чуриковой, вдова, собирается навсегда уехать из Тбилиси. Почему – нам не сообщают, но, надо думать, потому же, почему так много русских людей покинули Закавказье и Среднюю Азию. Встреча со сторожем кладбища (Басилашвили) меняет ее жизнь, и – о неистребимый штамп! – по дороге в аэропорт она решает никуда не уезжать. Начинается новая жизнь, а любви, как поет Гремин в опере «Евгений Онегин», все возрасты покорны.
История с сыном и застреванием Тоханяна в камне, который исполняет чистосердечные желания, невыносимо банальна. Каждый ход режиссера и сценариста просчитывается заранее. К тому же Оганесян сумел сделать то, что не каждому по плечу: умудрился снять коротенькую новеллу так, что та кажется бесконечно затянутой.
Чурикова и Басилашвили – гениальные артисты, и даже когда им нечего играть, они одним своим пребыванием на экране вносят в происходящее человеческий масштаб, внутреннюю жизнь и прошлое своих героев. Но просто так использовать великих актеров, только ради того, чтобы скрыть пустоту и несделанность фильма, – занятие, скажем прямо, не красящее художника.
Да, доброта многое искупает. Но добрый человек – еще не профессия. И фильм, сделанный с добрыми намерениями, – еще не произведение искусства.