Наталья Ягинцева: своя чужая жизнь

Наталия ЯГИНЦЕВА Фото: Erakogu

Сейчас трудно найти дом, в котором не было бы телевизора. Он расширяет наш кругозор, позволяя путешествовать во времени и пространстве, дает возможность послушать концерт, на который мы не смогли попасть… Но он же – главный сплетник и поглотитель нашего времени.

Каждый будний день Первый Балтийский канал рассказывает истории четырех человек в передаче «Давай поженимся», вспоминает все браки и разводы гостя ток-шоу «Наедине со всеми», участвует в семейных разборках в «Мужском / женском», раскрывает чужие тайны и устанавливает очередное отцовство в «Пусть говорят»…

Пусть говорят… И говорят ведь! 

И это только один канал! Другие не отстают. Анонсы программ пугают формулировками: «Семейная драма бывшего мужа Понаровской»,  «Волочкова соблазнила моего мужа!», «Медовый месяц Ивана Краско», «Любовница мужа Булановой пошла ва-банк»…  По мнению редакторов,  это именно то, что способно привлечь зрителей.

Гости в передачах могут быть совершенно разные – широко известные и никому не знакомые; объединяет их одно: все они не имеют к нам никакого отношения, но именно нам о них говорят и говорят. Десятки чужих историй, которые каждый день звучат в наших квартирах, отнимают время, эмоции, заставляют несколько часов в день жить на обочине чужой жизни, обсуждать на работе, спрашивая друг друга: «А вчера у Малахова видели…?» Самые подсевшие на чужую жизнь еще и комментарии пишут на сайте канала, пытаясь рассуждать на тему, кто из героев передачи кого любил – не любил, бил – не бил, родил – не родил …

Конечно, есть те, кто не смотрит, переключает, выключает. Но главный телевизионный бог по имени рейтинг однозначно говорит: 

Послушайте!

Ведь, если ток-шоу зажигают –

значит – это кому-нибудь нужно?

Значит – кто-то хочет, чтобы они были?

Значит – кто-то называет эти плевочки

жемчужиной?

Прошу прощения у Маяковского за такое вольное цитирование. Звезды поэт, конечно же, назвал плевочками метафорически, а вот к некоторым передачам это слово применимо только в прямом значении.

Чужие свадьбы, чужие разводы, чужие тайны, чужие внебрачные дети… Какое отношение это все имеет к нашей жизни?! Но создатели программ абсолютно уверены в том, что «пипл схавает», причем с интересом и удовольствием. 

А те, кто лучше нас, – им просто не до нас

Жизнь многих журналистов тоже становится предметом чужого интереса. Комментарии к статьям часто не имеют никакого отношения к содержанию текста, а касаются исключительно личности автора. Ввести во всезнающем интернет-поисковике фамилию журналиста – конечно, дело секунды. Но потом часы, десятки часов тратятся на поиск информации, нужно ведь найти все адреса, пароли, явки; выяснить, с кем дружил, кого любил, кому писал… Какое удовольствие можно получить от копания в чужой профессиональной и личной жизни – загадка. Но что только не узнают! И что только не пишут! Иногда «поклонницы» даже маскируются, используя в своих комментариях варианты окончаний мужского рода. Но любой человек, профессионально работающий с текстами, знает, что формальная замена окончаний  не сделает женский текст мужским, а мужской – женским.

Верю Спинозе, много лет назад сказавшему: «Слова Павла о Петре говорят больше о Павле, чем о Петре». Поэтому качество написанного даже не хочу обсуждать. Я совсем о другом.  

Дай бог, чтобы у авторов этих комментариев впереди было еще много лет. Но ведь сколько бы их ни было, тех дней, которые потрачены на интерес к прошлому совершенно посторонних людей, больше не будет. Никогда! Будут другие – но эти уже ушли безвозвратно. Вместо того чтобы уделить внимание себе, своим близким, человек копался в чужой жизни. А своя в это время проходила.

Соперник мистера Кольта 

Интересная все-таки штука Интернет! Моментально можно узнать, кто, где и когда родился, на ком женился; можно статьи прочитать, диссертации в открытом доступе изучить, фотографии интересные найти, быстро по электронной почте переправить материалы «куда следует»… Перед Интернетом равны и беззащитны все – школьники, студенты, актеры, преподаватели, премьер-министры…

Что касается «случайно появляющихся» материалов на политиков, то тут все понятно. Еще древние римляне говорили «сui prodest», предлагая искать тех, кому выгодно. Затаил человек обиду на Дэвида Кэмерона, поизучал его жизнь, да и написал о нем  книгу. Не хочу говорить об этической стороне вопроса, но в этом случае хотя бы понятна цель интереса к чужой жизни. А нам-то какая выгода узнавать о судьбах тех людей, которые входят в наш дом «благодаря» телевидению? Почему мы отдаем им часы нашей жизни?

Почему наши дети подробности биографии своего музыкального кумира часто знают лучше, чем историю жизни собственной бабушки? Почему спортивные болельщики о травмах своих любимцев осведомлены больше, чем о болезнях родителей? «Мам, можно я уже поем?» – «Погоди, видишь, у меня "Инстаграм" не грузит. Выложу, потом поешь!»

Почему мы абсолютно уверены в том, что и наша собственная жизнь интересна другим? Всё – в «Инстаграм», в «Фейсбук», в «Одноклассники»… Размещаем, смотрим, кто был в гостях, кто и как прокомментировал. Фотография еще загружается, а отметки уже стоят. Все при деле! И тот, кто размещает, и тот, кто смотрит. А еще ведь нужно заглянуть к друзьям друзей: что нового там? 

В телерекламе программы Comedy Woman долго звучала шутка: «А это селфи я сделала, когда меня сбила фура…» Очень точно! Что бы ни случилось, думаем, как подать информацию другим. Не жизнь – сплошной информационный повод. При пожаре и аварии не помогаем людям – а снимаем их.

Согласно современной народной примете, в новый дом первым нужно впускать уже не кота, а интернет-кабель. И где он ляжет, там и ставить кровать, стол, стул. Наши больные глаза и умоляющая о движении спина – далеко не полный перечень проблем, которые мы получили, завязнув во Всемирной паутине. Любителей ежеминутно выкладывать в Сеть информацию о себе не останавливают даже многочисленные предупреждения полиции об опасности подобных действий. В ногу со временем идут, к сожалению, не только наши друзья, но и преступники. Безобидный фотоотчет в «Инстаграме» информирует их о том, что в ближайшие два часа мы точно будем в кафе, а в ближайшие две недели – на отдыхе.

Что-то не так в нашем желании рассказывать о себе всё-всё-всё и в массовом интересе к чужой жизни.

 Раньше у подъездов на скамейках сидели бабушки, знали всё о всех жильцах и нещадно перемывали нам косточки. Сейчас скамейки вроде бы исчезли. Но это только на первый взгляд. Их стало гораздо больше: телеканалы и социальные сети борются за право расставлять их уже не у подъезда, а прямо в наших домах, и нас очень быстро и незаметно на них «посадили».