Один из авторов доклада, посвященного движению нелегальных российских финансовых средств в Евросоюзе и межгосударственной коррупции, российский гражданский активист Константин Рубахин полагает, что из всех стран Европы именно страны Балтии, в том числе Эстония, имеют наиболее тесные коррупционные бизнес-связи с Россией.
Государство в России тесно связано с бизнес-структурами, что способствует процветанию коррупции.
Во многих странах коррупция является национальной традицией, например, во Франции. Да, в число таких стран входит и Россия. В России это отчасти обусловлено тем, что страна богата полезными ископаемыми, и все это перемещается из России через европейских чиновников, которые являются важной составляющей коррупционной схемы.
Достаточно ли активна Россия в борьбе с коррупцией?
Россия? Нет, ничего подобного не происходит, там скорее озабочены тем, чтобы коррупция процветала. Это основа существования для большинства из находящихся у власти, для них это наиболее эффективное средство контроля.
В российских министерствах есть люди, которые получают плату от предприятий, это не является незаконным, хотя такие дела и не афишируются. Но мне, например, известно, что министерство транспорта, минкомсвязи, тамошние сотрудники ежемесячно официально получают деньги от коммерческих компаний. Именно коррупция и служит скелетом государственного организма России.
Каким образом вы получаете доступ к необходимым в вашей работе документам?
В этом году я потратил уже около 2000 евро, чтобы, например, получить данные из коммерческого регистра. Я просто беру годовые отчеты, выясняю, какие фирмы принадлежат еще каким-то другим предприятиям, как эта сеть разветвляется, изучаю также международные регистры.
Можно ли сказать, что случай с российским производителем подвижных составов «Трансмашхолдингом», которым вы занимались, является типичным примером коррупции в России?
Я хотел показать, как работают мажоритарные акционеры предприятия Искандер Махмудов и Андрей Бокарев, чем они занимаются. Например, их часто критиковали за связи с бывшим руководителем Российских железных дорог Владимиром Якуниным, но, когда я изучал этот случай, меня шокировало то, что, вероятно, они связаны и с настоящей мафией, например, с находящимся сейчас в международном розыске российским мафиозным главарем по имени Михаил Черной.
Расскажите, пожалуйста, о роли уроженца Локса Максима Ликсутова в деле «Трансмашхолдинга».
Сейчас он, вероятно, совладелец «Трансмашхолдинга», хотя, будучи при этом руководителем транспортного департамента Москвы, по закону не должен этим заниматься. Он знаком с обоими владельцами «Трансмашхолдинга» – Андреем Бокаревым и Искандером Махмудовым. Они вышли на него через Сергея Глинку, который, в свою очередь, был деловым партнером Бокарева, через предприятие он причастен к экспорту российского горючего сланца, с предприятием был связан и Черной. Они занимались бизнесом с Глинкой, который был соседом и другом Ликсутова, Глинка и вовлек его в игру, они организовали транзит через порт Мууга.
Если коррупция настолько массовая, можно ли вообще с ней бороться? Ваша работа, например, принесла какие-то конкретные результаты?
Моя цель в том, чтобы эта работа помогала выявлению преступной деятельности, приводила к реальному расследованию. Во многих случаях потенциал для этого есть, поскольку сомнительных сделок хватает. И европейская сторона тоже могла бы заниматься расследованиями, ведь трансграничной коррупции много.
Какие-то уголовные расследования уже начаты?
Например, одно немецкое расследование, связанное с измайловской группировкой, уже завершено, двое лиц, причастных к делу с немецкой стороны, отправлены за решетку. Не надолго, года на два-три.
И власти Испании, например, решили совместно с россиянами вести расследование, однако договоренность об этом была достигнута еще пять лет назад, а российская сторона все только шлет письма, что дело расследуется. На самом деле это, конечно, означает, что они спускают расследование на тормозах.
В нынешней ситуации Путину, например, очень удобно заявлять Искандеру Махмудову, что если ты не будешь действовать так, как мне хочется, то уголовное расследование можно будет и возобновить.
Что касается России, то интересно, что лучший способ повысить свой социальный статус – это преступность. Ведь если ты не занимаешься такими делами, значит, с тебя и нечего взять, а такие люди на высоких постах не нужны. В принципе, это означает, что работать в правительстве ты не сможешь.
Какие европейские страны, по вашей оценке, имеют наиболее коррумпированные бизнес-связи с Россией?
Франция, Балтийские страны, конечно, Кипр – говорить о последнем даже нет смысла, он целиком под российским влиянием. Еще Лихтенштейн и Швейцария – ведь речь идет о банковских странах, и у россиян там счета.
Если же говорить о более свежих проектах, то что вы думаете по поводу North Stream 2?
Это не моя тема, но там, конечно, множество связей с властями, как российскими, так и других стран. Например, управляющий директор компании Маттиас Варниг являлся контактным лицом Путина в Штази во времена КГБ.
Как вы думаете, что еще, кроме денег, заставляет бывших европейских политиков, таких, как, например, Герхард Шредер и Карл Бильдт, лоббировать интересы российских предприятий?
Кроме денег? Это предоставляет им поле деятельности. Возможно также, что они и впрямь верят в идеи Путина. Может быть, Путин способен довольно успешно вести внешнюю политику, но он ничего не сделал для развития производства внутри страны. К 1945 году Россия лежала в руинах, а через 16 лет, в 1961 году, она отправила человека в космос. Путин уже 16 лет находится у власти.
Вас что-то шокировало в процессе вашей работы?
Здесь так же, как и везде, поначалу все шокирует. Но теперь, когда я что-то нахожу и рассказываю об этом своим знакомым журналистам, мол, смотри, след ведет во Францию и так далее, это уже никого не удивляет. Они говорят, что ты мог бы просто спросить у нас об этом, и мы прислали бы тебе документы.