К мнению людей с особыми потребностями не прислушались

Хейлика Лейнус
Copy
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
По словам Кристийны Пеэтсалу, реформу трудоспособности можно сравнить со стулом, который не будет прочно стоять, если одна его ножка короче других.
По словам Кристийны Пеэтсалу, реформу трудоспособности можно сравнить со стулом, который не будет прочно стоять, если одна его ножка короче других. Фото: Алар Труу/Õhtuleht

С тартовавшая реформа трудоспособности означает для людей с ограниченными возможностями немало перемен, как радостных, так и грустных. Больше всего их огорчает отношение некоторых чиновников, которые полагают, что люди с особыми потребностями не задействованы на рынке труда из-за собственной лени.

Шестой год Кристийна Пеэтсалу (36) болеет диабетом, она почти ослепла, перенесла операцию по пересадке почки, ей ампутировали ногу. Но молодая активная женщина не закрылась в четырех стенах. Она окончила Тартуский университет, получила степень магистра по эстонскому языку как иностранному и в настоящее время учится в Таллиннском университете по специальности «педагог-консультант». Кроме этого, она работает консультантом в Северо-Эстонском обществе слепых и входит в его правление.

Когда готовилась реформа трудоспособности, к мнению людей с ограниченными возможностями не прислушались в должной мере, считает Кристийна Пеэтсалу. И хотя их точкой зрения и поинтересовались, им не дали времени ответить.

«Когда нам присылают документ на нескольких десятках страниц и говорят, что хотели бы услышать мнение еще вчера, то при всем желании сделать это невозможно», – с горечью говорит Пеэтсалу.

Ограниченный выбор

Самым большим недостатком реформы трудоспособности Пеэтсалу считает то обстоятельство, что не было уделено достаточно внимания работодателям, которых необходимо мотивировать брать на работу людей с ограниченными возможностями.

«Большую роль играет налоговая система. Если бы работодателям было экономически выгодно принимать на работу людей с особыми потребностями, это принесло бы немалую пользу», – считает Пеэтсалу.

«Конечно, хорошо, что работодателя освобождают от обязанности платить за человека с инвалидностью социальный налог, но, к сожалению, только в том случае, если речь идет о минимальной зарплате и работе по трудовому договору. Если человек занимается, например, переводами или выполняет сезонную работу на основании договора иного типа, то налоговая льгота уже не действует. Это ставит людей с ограниченными возможностями в худшее положение по сравнению с конкурентами», – пояснила Пеэтсалу.

«Сейчас, например, слепые могут получать среднее и специальное образование, но нужно готовить людей для конкретной работы. Когда молодые люди оканчивают школу, то, в принципе, они могут сталь только массажистами или заняться изготовлением щеток, да и то по собственной инициативе, а не по инициативе государства», – сказала она.

По словам Пеэтсалу, работодатели подчас согласны сами обучать людей с инвалидностью, если бы им предложили поддержку. Чтобы люди с ограниченными возможностями могли ходить на работу, им тоже нужна помощь, например, при передвижении.

Об этом говорит и Свен Реэмет (50), которому десять лет назад ампутировали ногу.

«Прежде чем заставлять людей работать, следовало бы подумать о том, что нужно не только предложить людям рабочее место, но и решить транспортные проблемы. Например, человеку в инвалидной коляске очень трудно добираться до работы, кроме того, заканчивать работу он должен в определенное время, чтобы успеть на специальный автобус», – заметил он.

«А работодатели не горят желанием брать на работу людей, которые не могут работать сверхурочно. Еще сложнее добраться до работы в городе живущим в селе людям, которые с трудом передвигаются. В глубинке специальный транспорт просто не ходит», – добавил Реэмет.  

«Я умею ремонтировать инвалидные коляски, но устроиться на работу никуда не смог. Пришлось открыть собственную фирму и самому заняться делом, – сказал Реэмет. – У меня среднее техническое образование, когда я учился на специалиста по ремонту телевизоров, были еще ламповые телевизоры. Экзамен вообще сдавал по черно-белым телевизорам, которые сейчас разве что в музее увидишь. Техническая смекалка осталась, самостоятельно освоил ремонт инвалидных колясок, но предприятий, которым требуются такие специалисты, очень мало».

Как считает Кристийна Пеэтсалу, реформа трудоспособности имеет еще один серьезный недостаток: несправедливо лишать людей с ограниченными возможностями пособия, если они получают среднюю зарплату. «Если человек работает, это не значит, что все расходы, связанные с инвалидностью, сразу исчезают. Наоборот, если человек ведет активный образ жизни, то эти расходы увеличиваются. Пособие на инвалидность их не покрывает», – отметила она.

Несправедливой, по мнению Пеэтсалу, является и ситуация, когда родители ребенка-инвалида вынуждены надрываться на работе, чтобы иметь возможность заботиться о нем.

«Мои родители, например, много работают, платят налоги. Почему они должны страдать из-за того, что не выставили меня из дома, когда мне исполнилось 18 лет, а продолжают обо мне заботиться?» – спрашивает она.

«Конечно, я понимаю, что неразумно поддерживать за счет государственной казны людей, которые зарабатывают огромные деньги, но вопрос в том, где провести грань», – добавила Пеэтсалу.

Значение систем поддержки

По словам Пеэтсалу, особенно остро проблемы, связанные с деньгами, стоят в семьях, в которых дети оканчивают школу и приступают к поискам работы.

«Особенно плачевная ситуация складывается в тех случаях, когда молодой человек не может ни в университет поступить, ни профессиональное образование получить, ведь на пособие по нетрудоспособности невозможно прожить самостоятельно. Чтобы человек мог найти работу, необходимо задействовать систему образования, здравоохранения и другие поддерживающие системы», – считает она.

«Реформу трудоспособности можно сравнить со стулом, который не будет прочно стоять, если одна его ножка короче других», – добавила Пеэтсалу.

За свою жизнь Кристийна Пеэтсалу освоила немало профессий. «Прежде чем стать консультантом, я преподавала эстонский язык русскоязычным людям с проблемами со зрением, работала массажистом. Здоровье не позволяет больше заниматься этой деятельностью, но я не сижу сложа руки, подыскиваю для себя другие занятия. Люди с ограниченными возможностями вынуждены всегда быть в поиске, никто не хочет сидеть сиднем», – считает Пеэтсалу.

Что и когда изменится?

• Если ранее Департамент социального страхования оценивал процент потери трудоспособности, то теперь Касса страхования от безработицы станет оценивать трудоспособность. Вместо процентов потери трудоспособности вводятся три степени трудоспособности: полная, частичная и отсутствующая.

• Трудоспособность будут оценивать организации, предоставляющие услуги здравоохранения и являющиеся партнерами Кассы страхования от безработицы. При необходимости человеку, ходатайствующему об оценке трудоспособности, организуют встречу с врачом, который озвучит экспертное мнение. К этому процессу могут привлечь также других специалистов.

• В этом году размер пособия при частичной трудоспособности составляет 192 евро, при отсутствующей трудоспособности размер пособия 337 евро в месяц.

• С 1 июля новая система начнет действовать для тех, кто впервые ходатайствует об оценке трудоспособности. Для тех, кто будет проходить повторное оценивание до 1 января 2017 года, Департамент социального страхования сделает это по старой схеме. С 1 января 2017 года трудоспособность будет определять только Касса страхования от безработицы.

Комментарии
Copy
Наверх