Заберите меня отсюда!

Домик, в котором жила Анна, выглядит вполне привлекательно. Фото: личный архив

Полгода назад у 87-летней жительницы Кохтла-Ярве Анны случился микроинсульт, после чего пожилая женщина стала нуждаться в постоянном присмотре: например, она могла включить газ и забыть о нем.  

«Нужно было срочно что-то делать. Найти надежную сиделку нам не удавалось, а в домах престарелых в Кохтла-Ярве и в Нарве не оказалось свободных мест. И тут моя дочка Светлана нашла в Интернете статью о нарвской богадельне», - рассказывает дочь Анны Наталья (по их просьбе имена членов семьи  в тексте изменены, настоящие имена и фамилии редакции известны).

За челюстью следить не нанимались 

В статье, размещенной на официальном церковном сайте, была информация о том, что помимо духовной помощи пожилым людям в богадельне при храме Нарвской иконы Божьей матери предлагается круглосуточный уход, прогулки на свежем воздухе, культурный досуг и почти домашняя уютная обстановка. Женщины подумали, что раз это при церкви, то там все делается добросовестно. 

Первые впечатления о богадельне у всей семьи были благоприятными, а плата оказалась ниже, чем в домах престарелых, где она составляет около 500-600 евро в месяц. «Спросили, какая  пенсия у мамы, я ответила – 300 евро. Мне сказали, что платить надо будет ежемесячно 320 евро - на счет или наличными», - Наталья показывает листок из блокнота, на котором рукой одной из работниц богадельни написан номер счета прихода и цель платежа – «пожертвование».  

По словам родных, навещать бабушку они старались почаще – привозили молоко и фрукты, чистую одежду, памперсы. В один из приездов обнаружилось, что у Анны пропала вставная челюсть. Персонал объяснил пропажу тем, что, вероятно, челюсть  беспамятная старушка сама выбросила в помойное ведро или куда-то спрятала. Наталья расстроилась: новая челюсть стоит 800 евро, да еще нужно найти время, чтобы пять раз свозить мать к протезисту.

«Я просила их все-таки поискать челюсть, но они сказали, что по помойным ведрам лазить не будут, – говорит Наталья. – Ну что тут поделаешь! Я привезла маме ее старые протезы, но вскоре и они там потерялись. И при этом ей давали обычную еду – рыбные палочки, картошку, котлеты, которые ей нечем было жевать, и еда стала для нее мучением».

Мешала и падала

Но настоящий шок Наталья пережила, когда в один из приездов нашла мать не в той уютной, хотя и тесноватой комнатке, куда ее определили при приеме в богадельню, а в другом помещении, где стояли две кровати без постельного белья и ощутимо пахло мочой: «Старший социальный работник богадельни сказала мне, что маму перевели сюда из-за жалоб других старушек, которым она мешает, – ходит по ночам и шумит. А если я недовольна, то могу позвонить отцу Виталию (настоятелю храма Нарвской иконы Божьей матери Виталию Гаврилову – прим. ред.). Я позвонила, отец Виталий пообещал все уладить, и вскоре маму вернули в прежний домик, хотя и в другую комнату».   

Попросила Наталья и о том, чтобы матери давали только протертую пищу. Отец настоятель и с этим согласился, ведь блендер есть в каждом домике богадельни. Но позже, по словам Натальи, у ее матери все же начались проблемы с пищеварением.

С каждым посещением старушка выглядела все грустней. «Забери меня отсюда, здесь хуже, чем в заключении», – плакала она и жаловалась дочери, что ее заставляют целый день сидеть в комнате, не пускают гулять, лишь водят в церковь на службы, во время которых ей становится  дурно. И даже утверждала, что ее бьют. Наталья не поверила, но в одно из посещений обнаружила у матери синяки на мягком месте и на ребрах.

«Социальные работники говорили нам, мол, ничего страшного! Пожилые люди с деменцией часто так себя ведут, наговаривают на персонал. А синяки объяснили падением с кровати», – рассказывает Наталья. По ее словам, после встреч с матерью она уезжала из богадельни с тяжелым сердцем. Но и забрать Анну домой, где ей предстояло находиться одной, пока все члены семьи на работе, дочь не могла.

Зубы нашлись, но осадок остался

В одно из посещений Светлану поразил вид бабушки – волосы сальные, от тела исходит неприятный запах, на коже сыпь, которая не прошла до сих пор. И тут Наталья вспомнила, как однажды социальный работник призналась ей, что боится обрабатывать выпадающую матку Анны: «Меня это удивило, ведь выпадающая матка – довольно частый недуг у пожилых женщин, которым приходилось заниматься тяжелым физическим трудом. Если есть навык, обработать ее совсем несложно, это минутное дело». И засомневалась: а все ли  работники богадельни умеют ухаживать за пожилыми людьми? 

Спустя четыре месяца после помещения Анны в богадельню с ней случилось несколько обмороков, после одного из которых к ней вызвали скорую. «Маме были назначены лекарства от давления, которые нужно было давать только в случае, если давление повышено. Если давать их без контроля, давление может упасть так сильно, что начнутся обмороки. Не знаю, меряли ли маме давление в богадельне, но я этого ни разу не видела», – переживает Наталья. 

После случившегося родные забрали Анну из богадельни, и вскоре им удалось поместить ее в центр по уходу за пожилыми людьми. Старушка перестала плакать и жаловаться на персонал, и ее настроение, а также состояние здоровья заметно улучшились. И тогда у родственников возникли сомнения в том, что ее прежние жалобы были необоснованными. Удивило их и то, что якобы выброшенную самой бабушкой челюсть работники богадельни вернули родственникам вместе с другими вещами – в пластиковом пакетике, на котором были написаны ее имя и фамилия.

«Мы сейчас жалеем, что определили бабушку в богадельню, а ведь в таком же положении могут оказаться и другие люди. Хотелось бы понять, кто и как контролирует работников богадельни, есть ли у них соответствующее образование, подготовка и так далее. К отцу Виталию у нас нет претензий – возможно, он и не знает толком, что там происходит», – объяснили родные Анны причину обращения в редакцию.

Разговор не на троих

Связавшись с отцом Виталием по телефону, мы хотели договориться об интервью, но отец настоятель попросил прислать ему вопросы в письменном виде. Через пару часов после этого позвонила Светлана и сообщила: священник предложил ей встретиться лично, чтобы поговорить о бабушке, и на эту встречу Светлана попросила прийти и автора этих строк.

И вот в воскресный день, в 12.30, мы со Светланой оказались на ухоженной территории храма, где в окружении цветников – аккуратные домики для призреваемых стариков, которых здесь называют насельниками. Но душевная беседа не состоялась: отец Виталий сказал, что разговаривать со Светланой при мне не будет, а на вопрос, почему, ответил, что вся эта история может окончиться в суде.

Позже Светлана рассказала, что встреча с настоятелем для нее ничего не прояснила: «На все вопросы он отвечал, что здесь работают замечательные, святые люди, которые ничего плохого бабушке не могли сделать. Потом пришла одна из социальных работниц, по словам которой, она слышала, как однажды моя мама кричала на бабушку и сказала ей: „Ты мне все нервы вымотала“. Но мама никогда не говорила бабушке подобных вещей, она просто не могла этого сделать». Беседа продолжалась почти полтора часа, потом Светлана поблагодарила отца Виталия за потраченное на нее время и ушла. Вот именно после этого на семейном совете было окончательно решено предать историю гласности.

Наша редакция направила отцу настоятелю официальное письмо, попросив его прокомментировать ситуацию с его своей точки зрения, а также ответить на ряд наших вопросов. Полученный ответ на пяти листах редакция не имеет возможности привести полностью, но суть его попытаемся изложить как можно точнее, а в связи с намеками на возможный суд в цитатах сохраняем грамматику, орфографию, пунктуацию и стиль оригинала.

Письменный ответ

Итак, в письме говорится, что при приеме в богадельню на основании представленных Натальей медицинских справок о состоянии здоровья ее матери была составлена внутренняя карта наблюдения, в которой указывается, что у Анны имелось психическое заболевание, и в богадельне она находилась под наблюдением психиатра, который назначил подходящие ей лекарства и 27.04.2016 отметил ухудшение состояния больной.

Под психическим заболеванием, вероятно, подразумевается деменция, так как других психических заболеваний, по словам Натальи, у ее матери не было. Именно этим состоянием, а также тоской по родным объясняет руководство богадельни плохое настроение старушки и ее жалобы.

О ее временном переселении в неопрятную комнату с запахом мочи в письме говорится следующее: Анну и Наталью ознакомили с правилами внутреннего распорядка, согласно которым при необходимости насельник может быть переведен в другую комнату или дом. «Под этим документом стоят их подписи. Перевод в другое помещение осуществлялся потому, что в комнате, где она жила, создалась напряженная психологическая обстановка. Другие насельники возмущались, т.к. она ходила по ночам, мешала другим, лазала по тумбочкам. Об этом имеются  жалобы со стороны насельников богадельни», – сообщает отец Виталий.  

Он отмечает, что у больной наблюдается выпадение матки и «это влечет за собой неприятный запах. Когда она стала просить дочь забрать ее домой, сложилось впечатление, что она стала вредничать: например, сходить в туалет посреди комнаты, что тоже было причиной запаха в помещении. Мочеиспускание у нее было  частым, поэтому возможность пользоваться туалетом у нее была всегда. По этой причине гигиенические процедуры с нею проводились чаще обычного. Она была всегда причесанная, с подстриженными ногтями. Персонал в полной мере выполняет гигиенические требования, что контролируют медсестра учреждения Ольга Чернышова и ответственное лицо по богадельне Ирина Бородачева. По поводу сыпи: на момент вызова скорой помощи 02.05.2016 г. кожные покровы были чистые, о чем свидетельствуют наши внутренние  документы».

Вредная старушка

«Во время пребывания насельницы в богадельне было заметно, что несмотря на должный уход и заботу, насельница страдала от отсутствия общения с родственниками и не смогла приспособиться к смене жилищных условий и общежитейской среде богадельни. К сожалению, такие случаи бывают, так как с возрастом убывает способность приспособиться к новой окружающей среде. Дочь неоднократно обещала матери забрать ее домой, просила подождать еще неделю, но эти недели длились месяцами…» По мнению священника, старушка расстраивалась из-за необязательности своей дочери, и, чтобы ускорить свое возвращение домой, жаловалась ей на условия пребывания в богадельне.

Священник считает самым обидным для богадельни обвинения в избиении: «Работники богадельни все верующие люди и подвижники и делают свою работу с христианским милосердием». Наталья, несомненно, знала, что в случае подозрения на избиение нужно обращаться в приемный покой либо в соответствующие органы, и препятствий для этого не существовало, но каких-либо письменных обращений по этому поводу не было, как нет и документальных подтверждений наличия синяков.

По словам отца Виталия, зубной протез насельница «могла оставить где угодно и у кого угодно в комнате, т.к. ее психическое состояние было таким, что она не всегда могла помнить о своих передвижениях. Она даже не всегда могла найти свою комнату, могла занять не свою кровать».  

«Протертое питание она начала получать сразу же, без всякого обращения к настоятелю,  как только стало известно о потерянных зубных протезах. При проведении генеральной уборки помещений, после того, как Анна  была увезена в больницу 02.05.2016 г., челюсть была найдена и положена в целлофановый мешочек  с указанием имени и фамилии насельницы, а затем отдана родственникам. Проблем с пищеварением у  нее не возникало, поэтому никаких назначений в связи с этим ее семейным врачом  сделано не было. Анна отличалась прекрасным аппетитом. При еженедельном обходе настоятелем всех насельников богадельни (у нас есть традиция угощать живущих в богадельне разными вкусностями) она также никаких жалоб не выражала».

Далее в письме сообщается, что Анна участвовала в церковных обрядах по собственному желанию, имела возможность гулять под наблюдением персонала, участвовать в работе кружков по интересам, и никаких жалоб ни от нее, ни от ее родственников во время пребывания старушки в богадельне отец Виталий не получал.

Две версии

«Несомненно, с учетом физического и психического состояния насельников можно ожидать и жалоб и нестроений среди них, что и произошло в данном случае, но руководство и работники богадельни принимают этот сопутствующий риск и искренно стараются помочь им провести трудные времена или остаток своей жизни в достойных условиях», - заключает настоятель. А еще отец Виталий предостерегает редакцию: «Появление такого противоречивого и бездоказательного материала в еженедельнике вызовет недоумение у всех причастных лиц и скажется на деловой репутации еженедельника и прихода, что, скорее всего, повлечет за собой дальнейшие разбирательства».

Также он утверждает, что родственники старушки полностью удовлетворены данными богадельней разъяснениями и более не желают публикации. Мы снова обратились к родственникам, которые заверили, что не говорили ничего подобного. И, хотя заботу прихода о своей репутации можно понять, у нас нет оснований доверять простым смертным меньше, чем духовному лицу.

То, что у родных старушки нет никаких документальных подтверждений плохого с ней обращения, ее родные и сами не скрывают: основой для их сомнений служит главным образом то обстоятельство, что после помещения в центр попечения бабушка вновь стала чувствовать себя хорошо физически и морально, хотя деменция никуда не делась. Они переживают из-за того, что своим решением о помещении бабушки в богадельню, возможно, заставили ее страдать, и не хотели бы, чтобы другие люди оказались в такой же ситуации. Мы считаем, что их история заслуживает публикации.

Версию, изложенную отцом Виталием, мы также не можем основательно проверить. В его ответе поясняется, что богадельня «является структруным подразделением при приходе без прав юридического лица и занимается оказанием помощи, а не услуг, но при этом ее работу контролирует нарвский департамент социальной помощи и служба городского врача». Это не совсем верно.

Мы связались с Нарвским социальным департаментом, и руководитель отдела попечения Татьяна Зеленяева пояснила, что отдел действительно осуществляет проверки – но лишь  в отношении недееспособных одиноких  нарвитян, которым назначает опекунов город. «Речь идет о тех людях, которые сами хотят провести остаток жизни при церкви, и поэтому опекуны помещают их в богадельню. За все годы мы слышали о ней только положительные отзывы. Хотя мелкие конфликты, иногда, конечно, случаются, но они всегда разрешаются к обоюдному согласию», - отметила Зеленяева. Дай бог.