Лавируя между играми Москвы

В Эстонии вышла книга Владимира Юшкина «Дневник советника премьер-министра. Апрель 1990 – январь 1992». Директор Балтийского центра исследований России, последовательный критик современной российской власти вспоминает события 25-летней давности. В самый напряженный и драматичный период истории автор дневника 22 месяца работал советником премьер-министра Эстонии Эдгара Сависаара.

Юшкин в то время отвечал за контакты с Москвой. О его дневнике из аппарата премьера не знал никто. Записи, которые велись почти ежедневно, дают картину внутриполитической борьбы того времени и рассказывают о внешнеполитических усилиях правительства, которые приближали день независимости Эстонии.

Записки из прошлого

Автор дневника – один из тех, кто на волнах сначала горбачевской перестройки, а затем и Поющей революции оказался в самой гуще эстонской политической жизни. Сам он называет свои записи журналом инженера-исследователя, куда с доступной для наблюдателя точностью заносились события редкого в политической природе процесса – мирной гибели империи.

К книге прилагается DVD диск, на котором в формате pdf представлено более четырехсот официальных и внутренних рабочих документов правительства. Например, записки советника премьер-министру, конспекты бесед Сависаара с официальными лицами, в том числе с вновь избранным патриархом. Юшкину удалось собрать огромный банк данных, причем со всеми опубликованными документами он работал лично. Выносить, фотографировать и копировать деловые бумаги в те времена не запрещалось, а, следовательно, разрешалось. И кто знает, сохранились бы эти документы для истории, если бы не автор дневника.

Справочный аппарат книги, наряду с документами, содержит обширные комментарии, что позволяет любознательному читателю разобраться в хитросплетениях событий того непростого времени. Книга объемом в 552 страницы одновременно вышла на эстонском и русском языках. Для Владимира Юшкина – это первый опыт такого рода. Не исключено, что некоторые моменты, описываемые в книге, сегодня могут быть поняты неправильно. Однако автор намеренно не изымал из дневника ничего, кроме записей, которые относятся к его семейной истории. Накануне презентации книги Владимир Юшкин ответил на вопросы «ДД».

Пройдя мимо центристов

– Почему вы решили опубликовать свой дневник сейчас, когда один из главных героев книги находится в опале?

– Это никаким образом не связано с проблемой Сависаара – с той кампанией, которая развивается вокруг него. В дневнике, изданном к 25-летию со дня восстановления независимости, даются различные оценки тех событий. Мне казалось, что будет неправильно дневник не публиковать: в нем представлена история Эстонии, увиденная из эпицентра событий, где выстраивалась стратегия достижения страной независимости. Я был одним из участников переговоров с Москвой-1 (в лице Горбачева) и Москвой-2 (в лице Ельцина).

– В каких вы сейчас отношениях с Эдгаром Сависааром?

– Отношения прекратились по его инициативе сразу после того, как Сависаар закончил писать свою книгу воспоминаний «Премьер-министр». Последний раз мы встречались с ним на презентации 13 января 2005 года: Эдгар персонально меня пригласил и подписал книгу. Кстати, в период ее написания мы достаточно много общались, вместе вспоминали отдельные эпизоды, он уточнял какие-то моменты...

– Часто ли пересекались ваши пути после отставки правительства?

– Мы с ним попытались создать Институт восточных исследований, но не смогли найти финансирование. В течение 1992 года встречались по разным вопросам. Однажды в Москве я организовал ему встречу с Ельциным и сопровождал до дверей Бориса Николаевича. В основном, это были разовые контакты, Сависаар мог о чем-нибудь попросить. Как-то я заключил контракт с одной из эстонских фирм, интересы которой нужно было представлять в Москве, используя мои связи и знакомства. Именно в тот период я познакомился с Путиным и для крупных эстонских бизнесменов готовил встречу с ним в Петербурге. 

– Как вы думаете, почему многие герои запечатленных вами событий предпочли удалиться из политики?

– Мне трудно ответить за них, скажу только за себя. Естественно, Сависаар предлагал мне вступить в Центристскую партию, но я отказался, сказав: «Я состоял только в одной партии (КПСС – прим. ред.) и сыт по горло». Помнится, я отшутился: «Понимаешь, Эдгар, я вступил один раз в партию, и видишь, чем это для нее закончилось? Я не хочу такой же судьбы для тебя». По-моему, он обиделся на эту шутку.

Я считал, что выполнил свою миссию в условиях национально-освободительной революции, заняв четкую позицию. Любой российский интеллигент, оказавшийся в силу жизненных обстоятельств в другой стране, занимает позицию слабого. Так было с русскими во Франции во время революции, так было и в Польше во время восстания.

Правительство Сависаара было переходным. В нем работали и бывшие функционеры, и экс-партийцы. Мне казалось, что после отставки всей нашей команды новую Эстонию должно строить новое поколение. Я же буду этому помогать в силу своих способностей: писать, анализировать и заниматься вопросом безопасности. Мне трудно занять какое-то место в политике, я все-таки человек из старой эпохи.

– А сейчас вы консультируете политиков?

– Я ничьим советником не являюсь. Даже не консультирую Марко Михкельсона, с которым мы создали Балтийский центр исследований России. Михкельсон продал мне свои акции и полностью ушел в политику. Но я знаю массу людей. Совершенно нормально, когда разные люди из разных партий обращаются к экспертам за информацией или оценкой.

– Насколько интересно было работать в переходном правительстве? Каково было оказаться в гуще тех событий?

– Это было страшно интересно! Поэтому и появился дневник. Не скрою, что во дворце Тоомпеа я бывал и в советское время, встречаясь там со своим бывшим начальником, гендиректором производственного объединения «РЭТ» Петром Мельником, ставшим потом зампредом Совмина Эстонской ССР. И вот когда я пришел на встречу с Сависааром в апреле 1990 года, то почувствовал в коридорах совсем другой воздух. Тогда я впервые подумал о том, что подобные вещи необходимо записывать. Писал для себя, чтобы оставить детальную память о своих днях – днях очевидца национально-освободительной революции в Эстонии. Я не думал, что буду когда-то эти записки публиковать.

– Советовались ли вы с героями документов, пока готовили дневник к публикации?

– Безусловно. Когда была расшифрована скоропись, стало понятно, что ни один читатель, кроме меня, текст не поймет. Тогда началась сложная работа с примечаниями, чтобы показать контекст событий. В этом деле мне очень помог Райво Варе. Вы только представьте: в дневнике названо более трехсот персонажей, и у каждого указан год рождения и статус на момент упоминания в книге.

Конечно же, я встречался с участниками тех событий – с Евгением Голиковым, с Кальо Мюйрисеппом, который в 1990-х был заместителем постоянного представителя правительства Эстонии в Москве, с директором «РЭТ» Александром Плющаевым, поддерживавшим правительство в тот период. Я говорил со многими людьми, чтобы уточнить какие-то фразы и моменты. Работа растянулась на несколько лет, несколько раз даже пришлось переносить публикацию.

Перекрестные атаки

– Какие скрытые интриги стоят за событиями тех лет?

– Борьба между правыми, левыми и фракцией Народного фронта Сависаара. Попытки вынесения вотума недоверия правительству начали предприниматься буквально через несколько месяцев после назначения Сависаара премьер-министром. В эту игру было очень сложно играть, так как параллельно надо было предпринимать шаги в России – создавать союзников, вести переговоры. Одни переговоры шли с Горбачевым – это была игра в независимость, другие с Ельциным – это были серьезные переговоры. Нам надо было лавировать. А в это же время продолжалась постоянная атака на Сависаара со стороны правых и левых. Естественно, мы в этой игре участвовали и свои ходы делали.

– Как выстраивалась тактика отношений с Москвой?

– Горбачев и Ельцин играли свою игру, боролись за власть. Мы пришли к пониманию того, что если внимательно следить за этой игрой, используя наших московских друзей, которые близко знали окружение обоих политиков, то, лавируя, можно выстраивать свою тактику восстановления независимости. В конечном итоге это удалось. Другой вопрос, что в какой-то момент вмешался ГКЧП.

Эта тактика строилась на постоянных дискуссиях между мной, отвечавшим за отношения с Москвой, и Сависааром. Мы опирались на мои разговоры с нашими московскими друзьями. Одна из них – Вероника Андриевская, преподаватель МГУ, лекции которой часто посещали московские диссиденты. Слушал их в свое время и я. Кроме того, она была майором в отставке Главного разведывательного управления Генштаба, великолепным аналитиком. Я считаю ее своим учителем. С ней мы вели разговоры. Андриевская достаточно вовремя сообщала о каких-то серьезных изменениях внутри группировки экспертов, дававших советы Горбачеву и Ельцину. Мы могли эти сведения включать в свои расчеты. Постоянная аналитическая работа велась на протяжении всех 22 месяцев, отведенных правительству Сависаара.

– А сейчас вы в России бываете?

– Последние семь-десять лет не был, но мои московские друзья, многих из которых я называю в своем дневнике, приезжают ко мне почти каждый год. Они любят Эстонию,  отдыхают здесь. Кстати, мои однокашники в тот период занимали очень серьезные позиции в различных аппаратах. Я встречаюсь регулярно с московскими и питерскими друзьями.

– Как вы думаете, если бы не случился августовский путч в Москве, была бы возможна независимость Эстонии?

– Если бы не было путча, был бы выполнен план опоры на Ельцина, а также на союзные республики, которые нас поддержали, и на российские регионы, с которыми Эстония установила прямые контакты. Борьба Ельцина с Горбачевым закончилась бы мирной победой Ельцина. Только процесс был бы более длительным.

– Какое из событий того времени вы считаете переломным?

– Это было такое качание на волне – то вниз, то вверх. Конечно, переломным моментом был несостоявшийся путч. Он поставил вопрос о восстановлении независимости в повестку первого часа. Других переломных моментов не было.

Москва-1 играла, пытаясь втянуть Эстонию в подписание союзного договора. А мы пытались оттуда выскользнуть всеми силами и форсировали переговоры с Ельциным, понимая, что за ним стоит многомиллионная Россия. Мы считали, что Москва-1 – это сила без силы, а Москва-2 – это реальная власть, юридически пока не установленная. Мы торопили команду Ельцина, чтобы подписать ряд документов и зафиксировать в двухстороннем порядке международную субъектность Эстонии. И это удалось. А началось все прямо с Собчака – с сентября 1990 года, когда мы подписали первое генеральное соглашение с Ленинградом, в котором  был зафиксирован статус Эстонии, принятый Верховным Советом Эстонской ССР.

Думаю, что восстановление независимости могло пройти мирным путем. Случилось бы оно сразу после августовских событий или гораздо позже, сложно сказать. Путч все изменил.

Если будет хорошо ложиться на растр – можно на растр

Выдержки из предисловия

Главным побуждением вести дневниковые записи стало осознание того, что волею судьбы я оказался в водовороте национально-освободительной революции в Эстонии, т.е. внутри огромного, крайне редкого, исторического явления. Более того, я стал свидетелем борьбы Эстонии за независимость в самом эпицентре тех событий.

Конечно же, я знал максиму Отто фон Бисмарка: «Тому, кто любит колбасу и политику, не стоит видеть, как они делаются». Тем не менее решение было принято, и началась техническая работа. Читатели, надеюсь, будут терпимы к моим оценкам как тех событий, так и самих участников. Может быть, именно эти откровения или ошибочные суждения автора помогут понять логику тогдашних поступков или решений, почувствовать дух тех дней.

Я родился в Москве в семье офицера. Мой отец после школы ушел на фронт – командовал батареей, был ранен, награжден несколькими орденами. Окончив военную академию химической защиты, вплоть до выхода на пенсию служил в академии ракетных войск стратегического назначения им. Ф.Э. Дзержинского (теперь Петра Великого). Моя мать, как и многие другие жены офицеров того времени, занималась домом и моим воспитанием. Благодаря ее усилиям я постоянно занимался в разных кружках, но самое главное – серьезно увлекся спортом (первые три класса школы – прыжками в воду, а затем до конца школы – спортивной гимнастикой). Награда для моей матери в выпускном классе школы была скромной – третье место в финале первенства Москвы в упражнениях на коне по программе кандидатов в мастера спорта.

После школы в 1966 году я поступил учиться в Московское высшее техническое училище (теперь Государственный технический университет) им. Н.Э. Баумана. Училище было учреждено императором Николаем I в 1830 году. На «Голосе Америки» его называли MoscowRocketCollege. Дети многих офицеров, кому легко давались точные науки, поступали именно сюда. Учился я на приборостроительном факультете на кафедре радиолокации. Учили нас долго – шесть лет. По окончании я получил две специальности –гражданскую (инженер по радиоэлектронным устройствам) и военную (офицер наведения зенитно-ракетного комплекса С-200). Эти шесть лет учебы стали переломными в моей жизни.

Выросший в консервативной военной среде, я плохо представлял себе другой мир Москвы. Но на первом курсе судьба свела меня с Владимиром Александровым, сыном академика Георгия Александрова, чье имя золотой нитью вшито в советскую идеологию. Однако компания, которая собиралась в квартире уже умершего академика, кроме звучных фамилий, отличалась тем, что полностью отрицала советский строй. Мои ровесники не выставляли пикеты, не разбрасывали листовки, но читали и распространяли самиздат, тамиздат, собирали и передавали на Запад информацию и долгими вечерами обсуждали те проблемы, которые тогда выходили за круг моих знаний. Мой прошлый, очень простой и понятный, мир рассыпался на глазах. Я начал превращаться из подданного империи в гражданина своей страны.

После службы в армии работал на заводе «Пунане РЭТ», где единственной гражданской продукцией была радиола «Эстония»: инженер, начальник бюро, главный технолог.

В феврале 1986 г. мне предложили должность заведующего сектором оборонной промышленности ЦК Компартии Эстонии. Был долгий разговор в семье. Перевесили три обстоятельства: перестройка (в политике можно было высказывать свое мнение), честолюбие (попробовать себя на самом высоком в республике политическом уровне), инженерный интерес (заниматься проблемами военной промышленности сразу в нескольких оборонных отраслях).

Во время работы в ЦК я познакомился с Эдгаром Сависааром, который работал в тогдашнем Госплане и был идеологом перевода промышленности Эстонии из союзного в республиканское подчинение. Понимание происходящего и оценка будущего у нас совпадали.

В апреле 1990 г. Сависаар становится председателем правительства, а в конце апреля он приглашает меня работать в правительство на должность его советника по политическим вопросам и межнациональным отношениям. Вот с этого момента и начинается мой дневник.