Николай Караев. У реформистов есть план, мистер Фикс?

Николай Караев. Фото: архив автора

В плане реформистов ликвидировать русскоязычное образование начиная с детсадов пугает главным образом чудовищный масштаб эксперимента вкупе с отсутствием деталей, в которых традиционно обожает гнездиться дьявол.

Может, кто-то помнит австралийский мультсериал «За 80 дней вокруг света», который частенько крутили по ТВ в 1980-е. Был там зловредный мистер Фикс, строивший козни и шизофренически общавшийся сам с собой: «У вас есть план, мистер Фикс?» – «План, мистер Фикс? Конечно, мистер Фикс!..» План Партии реформ по эстонизации детсадов и школ заслуживает разговора именно в таком ключе.

О страхах без истерик и национализма

Судьба русских школ и детсадов – тема давняя, в силу множества причин болезненная и всплывавшая начиная с 1990 годов. Тема эта опасна тем более, что за ней, ровно как за Бронзовым солдатом десять лет назад, скрывается множество других тем, не имеющих к образованию (и не имевших памятнику) прямого отношения. Неудивительно, что как только она – благодаря реформистам, решившим вдруг массированно высказаться, – всплыла в очередной раз, моментально появились тексты и про «эстонский мы учить не будем, потому что можем прожить без него» и, наоборот, «мы тут хозяева, а вы – гости, будете наглеть - вышвырнем», ну и прочий отвратительный взаимный шовинизм-национализм.

Да, обсуждать такие темы без истерик достаточно сложно, но давайте все-таки как-то попробуем.

Для начала – не стоит демонизировать саму идею: двуязычие – вообще дело благородное и никому ничем никогда не мешавшее, да и чем лучше будут русские дети знать эстонский, тем лучше для них, даже если они потом из Эстонии уедут. И, да, у русского образования в Эстонии есть проблемы. Как ни грустно, учитель Игорь Калакаускас в своем мнении про обреченность русской школы если не стопроцентно прав, то близок к истине: рано или поздно русская школа Эстонии падет. С точки зрения вечности переход системы образования на эстонский (или даже английский) – вопрос сравнительно короткого времени.

С другой стороны: чего мы боимся, когда слышим разговоры о переводе школ и детсадов на эстонский? Лучше так: чего бы опасался лично я? Утраты идентичности или менталитета – вряд ли: я в них не очень-то верю, как по мне, важно, чтобы человек был добрый и умный, остальное приложится.

Утраты родного языка и культуры? Да, в какой-то мере: при полностью эстоноязычном образовании ответственность за освоение ребенком родного русского практически целиком перекладывается на плечи семьи, а у семей в основном ни такого опыта, ни таких возможностей нет. В том числе потому, что – это у нас ни для кого не секрет – эстонским русским бороться за выживание приходится в среднем больше, чем эстонцам.

Конфликта ценностей? См. выше: рассказать ребенку, что его воевавший на Второй мировой прадед был все-таки героем, а не оккупантом, как (предположим) уверяет учительница истории, и объяснить, почему учительница такое вот говорит, – тоже задача семьи.

В общем, этот вариант требует сознательности от родителей и иных близких. Но, в конце концов, сегодня все эти проблемы у русских семей есть тоже. После эстонизации системы образования они станут острее, конечно, – куда острее, чем у эстонцев в советское время, к слову говоря, – но что уж тут.

Когда реформисты путаются в показаниях

Главным образом меня – и, я уверен, не только меня – пугает чудовищный масштаб эксперимента вкупе с отсутствием деталей, в которых традиционно обожает гнездиться дьявол. Русскоязычных у нас – четверть населения, три сотни тысяч человек. Ситуация сложилась по международным меркам и правда парадоксальная: при единственном госязыке у нас четверть века только в республике, не говоря об СССР, параллельно действуют эстоно- и русскоязычные школы. Подавляющее большинство русских иной ситуации просто не помнит и себе не представляет. То есть – формально государственный язык один, а на практике в системе образования царит двуязычие, что в твоих Финляндии и Бельгии.

Естественно, мы – все триста с лишним тысяч – к русской школе социально привыкли. Отменять ее – значит ломать слишком многое. Я с ходу и не припомню, чтобы в какой-то стране мира сразу полсотни школ переводились бы на другой язык. В таком виде это эксперимент беспрецедентный – и, безусловно, крайне болезненный для русской общины. Если прибавить сюда еще и детские сады...

И чем быстрее и искусственнее осуществится переход, тем болезненнее всё пройдет.

Но тут как раз и начинаются непонятки. То есть – ясно, что мгновенного перехода вроде как не будет. Вроде как. Но, например, констатирующий это Кристен Михал (на Delfi) особой ясности не вносит: «Имеется ли у нас детальная методика? Что это будет – языковое погружение? Вероятно. Я считаю, что и методика требует развития и продумывания... Важно понимать: перемены не будут моментальными».

А какими, какими они будут? На сайте Партии реформ сроков я не нашел. Реформистка Ольга Сайковская в студии Rus.Postimees сказала: «Пять лет, десять лет... Сколько времени это займет?» Ну, пардоньте, даже пять и десять лет – большая разница. Если вы не знаете даже этого, что вы знаете вообще – кроме голой идеи «эстонское образование должно быть эстонизировано»?

И как понимать то, что в программе реформистов обещается: «Эстонская система образования будет эстоноязычной начиная с детских садов», – и Михал при этом говорит о языковом погружении – и всё это для эстонской аудитории; а Сайковская утверждает, что для Таллинна это всё означает «предоставление возможности для русских семей достаточного количества мест в детсадах и школах» (точная цитата), не более.

Как-то, господа реформисты, вы путаетесь в показаниях.

Отдельная песня – Ида-Вирумаа. В населенных пунктах, где эстонцев раз-два и обчелся, где нет ни среды, ни практики эстонского, полностью эстоноязычные школы, не говоря о детсадах, представляются чем-то за гранью абсурда. Не надо думать, что в эстоноязычных СМИ этого не понимают: литературовед Сирье Кийн, которую в симпатиях к центристам или русскому образованию заподозрить трудно, справедливо писала на портале Postimees о том, что предложение реформистов эстонизировать детсады – лицемерное и циничное, особенно в условиях Нарвы, где из-за малого числа эстонских детей «не всегда можно получить и начальное образование на эстонском» Однако и на этот счет Партия реформ хранит подозрительное молчание.

Есть ли у реформистов четкий план, мистер Фикс? План, мистер Фикс? Конец русским школам и детсадам, мистер Фикс?..