Про абстрактных гуманистов и конкретных циников

Все ли ставящие свечки в память о депортированных могут поручиться за то, что сами никогда не оказались бы на стороне гонителей? Фото: PEETER LANGOVITS/PM/SCANPIX

Мы с интересом наблюдали за дискуссией, вызванной публикацией в Eesti Päevaleht статьи Андруса Кивиряхка «Какого русского мы хотим?», а также за ее продолжением «Какого эстонца мы хотим?», опубликованной сегодня в нескольких изданиях, в том числе и на нашем портале. Дискуссия эта вызвала живейший отклик в наших сердцах.

Вроде бы спекулировать на национальную тему вообще некрасиво. И само по себе вопрос – следует ли публиковать такие статьи, как мнение Кивиряхка, который, с одной стороны, сознательно идет на провокацию, а с другой – хотя бы проговаривает то, о чем другие лицемерно молчат.

Если ему верить, «они» хотят послушного и нерусского русского, а кто в это представление не вписывается, тот - «ленивый поросенок», не желающий интегрироваться. Впрочем, разве это представление многих эстонцев для нас новость? «Победное шествие гуманизма и прав человека в некотором смысле являются тем, что делает для нас столь сложной проблему изучения эстонского языка», - пишет автор. Следует отметить, что то же самое победное шествие гуманизма и прав человека мешает нам выразить публично всю полноту чувств по отношению к тем, кто считает права человека проблемой.

Если коротко, все, чего мы (за всех русских не скажем, но за редакцию, как минимум) хотим от эстонцев (коль скоро они сами решили поднять национальный вопрос) – чтобы они не вмешивались в наши дела и не разрушали того, что нас вполне удовлетворяло. Русскую школу, в частности. Тем более, прикрываясь лицемерной заботой о нас самих.

Хороший эстонец (албанец, иранец, украинец и т.д.) не навязывает другим свою точку зрения, не требует отказаться от традиционных ценностей (если, конечно, эта ценность не сродни каннибализму в прямом смысле этого слова), избегает поднимать потенциально конфликтные темы и умеет взглянуть на себя со стороны. Хороший эстонец понимает и говорит по-русски. Не потому, что русский – это язык великой культуры, а потому что это язык соседей, к которым стоит относиться с уважением. Хороший эстонец опирается именно на гуманистические, а не националистические ценности. Несмотря на то, что любым государством гуманисты обычно воспринимаются как отщепенцы.

Кстати, в сталинские времена, которые в современной Эстонии едва ли назвали бы моделью для подражания,  понятие «абстрактный гуманизм» было, мягко говоря,  ругательным. Забавно, что в нашей демократической стране, вступившей к тому же в Евросоюз и будто бы готовой разделять все традиционные европейские ценности, гуманистические идеи не пользуются популярностью даже на словах. Между тем, гуманизм – это единственное, что может быть противопоставлено тоталитарности государства и всем националистическим фикциям. И кстати, нетрудно себе представить, как нынешние выдающиеся борцы с русской проблемой при определенных условиях могли бы стать не менее выдающимися сталинистами. Зато фрики-гуманисты остаются человечными при любых обстоятельствах, природа у них такая.

Прагматики и циники приспосабливаются к любому строю. И таких эстонцев мы не хотим. В конце концов, депортации (как и реформу русских школ) некоторые умники тоже объясняли государственной необходимостью…