Обсуждение перехода русских школ на эстонский язык обучения набирает обороты. Как известно, общественная организация Совет Русских Школ, отстаивая свое право на обучение на родном языке, повсеместно заявляет об этом. Заявления, обращения, выступления и обращение в масс-медиа - ежедневная работа СРШ. Так сложилось, что большинство статей от нашей организации публикуется в эстонской прессе. На одну из статьей выразил свое мнение директор Института эстонского языка и культуры Март Раннут.
Очень радует, что в своем обращении, как он утверждает, он присоединился к числу тех, кто относится к нашей организации всерьез, хотя его утверждение, что таких, как мы, в Эстонии каких-то несколько десятков тысяч, не соответствует действительности. По данным наших социологов, нас 99% русскоговорящего населения.
Уважаемый профессор насторожен тем, что мы боремся со средой, в которой находимся, а не приспосабливаемся к ней. Возможно, тема приспособления таких, как мы, к эстонской среде была бы уместна как раз лет 20 назад, во времена становления эстонского государства: мы были готовы и счастливы идти рука об руку вместе с эстонцами общей эстонской дорогой. К сожалению, нас под руку не взяли, а эта дорога для русских оказалась дрянной и ведущей в тупик. Мы учили эстонский за свои деньги, ходили в эстонские школы, институты – словом, приспосабливались к этой дороге, как могли! Сейчас нам уже больше не хочется, спотыкаясь, к ней приспосабливаться.
Ложное представление о чужих правах
Самая лучшая защита – это нападение. Чтобы уронить мой уровень в глазах эстонской общественности, г-н Раннут сразу пытается напасть на меня с помощью любимого эстонского приема – «А вы эстонский не знаете!». Но со мной это не пройдет. Я эстонский отлично знаю! Еще один знакомый приемчик –«А вы русское телевидение смотрите!». А вот и нет, я и эстонское смотрю, и газеты эстонские читаю, и даже статьи в них пишу!
Господин Раннут считает, что одним из ложных пониманий, выросших на такой почве, является право на русскоязычное образование в Эстонии. Однако смело могу заявить, что это понимание выросло ни на какой не почве, а исходя из законов Эстонской Республики. А законы говорят, что мы имеем право получать образование на родном языке. И трактовать здесь никак двусмысленно не получается, потому что право на обучение на ином языке исходит из Конституции ЭР (а ее менять нельзя), и это право подкреплено законом об основной школе и гимназии. Этот закон был принят в соответствии с рекомендациями ООН и ОБСЕ и его тоже менять нельзя! То, что уважаемые господа Руммо и Раннут считают, что речь идет о частных школах для национальных меньшинств, говорит о том, что они плохо знакомы с Конституцией. И это не удивительно, они же не сдавали ее на экзамене для получения гражданства.
Большая честь господину Раннуту за то, что он удержался от примеров с Россией, в отличие от его коллег, но мимо темы иммигрантов он таки не смог проскочить. Кто здесь иммигрант, господин Раннут, Вы о ком? Я не иммигрант и среди моих знакомых ни одного иммигранта нет. Почему же наши языковые права гражданина Эстонии дискриминируются? Мы что, какие-то плохие граждане? Мы что, не выполняем эстонских законов? Наши права такие же, как и Ваши – будьте добры соблюдать их.
А такое высказывание с его стороны, что «любой шаг в направлении увеличения освоения эстонского языка якобы означает месть эстонцев русским» снимает полностью заботу с чиновников, которые должны заниматься методиками обучения эстонскому языку. Зачем мы будем их чему-то учить, они все равно олухи неблагодарные! Будем просто делать видимость того, что мы эти шаги предпринимаем.
Абсолютно очевидно, что успешные методики изучения эстонского языка эстонцами, которые приводит в пример г-н Раннут, ни ко мне лично, ни к нашей организации не имеют никакого отношения, поэтому это можно расценивать как попытку отвести разговор в сторону от реальной проблемы.
Господин Раннут не совсем прав, утверждая, что государство не обязано обеспечивать всем бесплатные языковые курсы. Если заглянуть в преамбулу к конституции, то там сказано, что задача государства сохранить эстонский язык на века для следующих поколений. Действительно, нужно ли государству, чтобы все его граждане владели государственным языком или язык сам будет сохраняться?
Эстония не обеспечивает всем гражданам равные возможности, в этом я абсолютно согласна с г-н Раннутом, однако совершенно не согласна, что сдав экзамен на В2 в Эстонии можно стать государственным чиновником, «белым воротничком», потому что мест «белых воротничков» в Эстонии не так уж много и они все распределены среди носителей эстонских фамилий. А исключения только подтверждают правило. И вопрос этот болезнен не только фонетикой русской фамилии, а вопросом безработицы в Эстонии, как для одних, так и для других. Поэтому ставить для своих русскофамильных детей задачу-максимум «Стать эстонским чиновником» также бессмысленно, как и пытаться расщепить атом в домашних условиях.
Считаю большим прогрессом, что г-н Раннут, один из именитых эстонских ученых подтвердил, что преподавание на эстонском языке снизит качество образования. Однако в этом контексте он опять вспоминает про иммигрантов, чем лишает смысла хорошую идею, потому что иммигрантов среди нас нет. Кроме этого, приводится опять неуместный пример - Израиль, Германия и Финляндия с прибывающим русским населением. Какое русскоязычное население у нас прибывает - он не поясняет.
Господин Раннут пишет что, пару десятков лет назад в девяти случаев из десяти абитуриенты русских школ отправлялись продолжать учёбу в Россию, а теперь благодаря росту владения эстонским языком такие случаи лишь единичные. Хочется спросить, знаком ли господин Раннут с исследованием, которое показало, что 78% абитуриентов русских школ собираются покинуть Эстонию? Прогресс налицо! Однако, если учесть, что сегодняшних абитуриентов Эстония обучает не из советской казны, а за свои деньги, то стоит задуматься.
Действительно, мы понимаем, что государству гораздо легче не тратить деньги на качественные методики, хороших преподавателей, отделы русского образования, поэтомувзамен нам предлагаетсяязыковое погружение или обучение в русской школе на эстонском языке. Господину Раннутунеизвестно, вчём здесь проблема медлительности перехода. Я могу объяснить: проблема в том, что этим нарушаются наши права. Мы имеем право на получение и качественных методик и хороших преподавателей, и на свой отдел в Министерстве образования. И никто здесь не говорил о проблеме нехватки учителей, желающих обучать в русских школах. Один из аспектов был в нехватке хороших учителей, а не пьяных эстонских трактористов с хуторов.
Эффективная социализация иммигрантов
Для решения проблем интеграции г-н Раннут приводит как положительный пример образовательный порядок в США, где в некоторых штатах двуязычные программы запрещены. Если учесть, что коренные жители США - это индейцы, которые прошли все этапы интеграции, а профессор желает именно такого исхода для эстонской нации, то тут я могу поставить под сомнение его соответствие занимаемой должности. Потому что именно с такой политикой в Америке произошла очень эффективная социализация иммигрантов.
Я абсолютно согласна с г-ном Раннутом, что интеграция в обучении языку до сих пор происходила не с того конца. Начинать надо было 20 лет назад и с формирования правильного мировоззрения эстонского населения. Прививать эстонским детям в школе уважение к русским, живущих рядом. Неужели профессор действительно считает, что русские школьники, выучив эстонский язык на таком уровне, чтобы понимать, что пишут эстонские газеты, узнают о том, что они оккупанты, граждане второго сорта, тиблы и т.д. поменяют свое мировоззрение на, как он выразился, эстонско-ориентированное?
Возможно, я соглашусь с утверждением г-на Раннута, что стоит взвесить слияние некоторых русских школ с эстонскими школами либо создать специализированные классы в школах (русские классы в эстонских школах или эстонские классы в русских школах в зависимости от потребностей), чтобы таким образом, помимо решения проблемы якобы нехватки учителей решить также и вопрос сегрегации, и исходящее из этого особое мировоззрение и поведение у обеих сторон. Тем более, у нас масса двуязычных семей, которым необходим как русский, так и эстонский язык. Кроме того, есть и русские родители (их немного), которые хотят, чтобы их ребенок посещал смешанную школу. Я подозреваю, что это будет сложный процесс, требующий полного изменения существующей системы образования. А школа с русским языком обучения, как существовала, так и должна существовать, тем более, здесь ничего создавать не надо. Система запущена 150 лет назад и прекрасно работает.
На мою критику центра MISA, в котором отсутствует элементарная обучающая литература, следует признание того, что данный центр действительно неэффективен. Интересное дело, это открылось только после моей публикации или раньше тоже были подозрения? Если учесть, что других программ для изучающих эстонский язык в Эстонии не существует, то это практически катастрофа. И тут же возникает вопрос, если у Института эстонского языка и культуры были подозрения в неэффективности, то почему ничего не предпринималось? Если не было подозрений, то возможно там работают плохие специалисты? Возможно, институту эстонского языка и культуры стоит обратиться в СРШ за помощью. У нас по этой части очень хорошие специалисты.