Но вместо разработки стратегии развития инфраструктуры (как сделано, скажем, во многих городах бывшей ГДР) таллиннские власти, например, запретили создание квартирных или домовых отопительных центров, увековечивая тем самым советское наследство, созданное в иных экономических условиях.
И, наконец, грядет четвертый блок проблем, который вот-вот возникнет из-за того, что в очень недалеком будущем пойдут трещины на панельных домах, построенных в 60-е годы.
Кто должен решить «квартирный вопрос»?
Может быть, широкая приватизация жилья была ошибкой? Наверное, все-таки нет. Ошибкой (из тех, о которых принято говорить, что они больше, чем преступление) было то, что власти всех уровней с жилищным вопросом поступили по принципу «подписано – и с плеч долой».
Нельзя было не понимать, что создается невиданная структура стопроцентного поквартирного владения жильем. В рыночном мире преобладает подомовая собственность с арендой квартир, а существующие кондоминиумы в крупных европейских городах занимают не более 20-30% многоквартирного сектора жилья.
Глупо было не отдавать себе отчет, что довольно быстро (за какие-нибудь пять-шесть лет) более или менее социально однородная среда владельцев квартир расслоится по имущественному положению самым радикальным образом.
Нельзя было бросать на саморегулирование инфраструктуру и, наконец, необходимо было думать о судьбе крупнопанельного жилья в условиях перехода его в поквартирную собственность.
То есть обязанность реального текущего обслуживания жилого фонда была снята с государства правильно, но жилищный вопрос как один из базовых не должен был исчезнуть из орбиты внимания власти (наряду с питанием, лечением, образованием населения). Должно ли было этим заниматься государство централизовано? На уровне создания законодательной базы – да. На уровне программно-целевого управления – вряд ли.