«Треугольник»: для нашего правительства дети — не приоритет

Детский сад. Фото: Elmo Riig / Sakala

Правительство могло бы восстановить просуществовавшую 1,5 года и свернутую в 2008 году программу по поддержке детских садов, выработать стандартные требования к игровым площадкам и более тщательно осуществлять их контроль. Однако, даже эти меры не могут исключить повторения трагедии, случившейся в ноябре в таллиннском детском саду Rukkilill, так как не последнюю роль в ней сыграл и человеческий фактор, уверены гости очередного выпуска передачи «Треугольник» на канале ETV2.

В гостях у ведущего передачи Ильи Нартова о финансировании детских садов, предпринимаемых мерах по их безопасности, очередях в муниципальные детские сады и преимуществах частных дошкольных учреждений поспорили вице-мэр Таллинна по вопросам образования, культуры и спорта Михаил Кылварт, депутат Социал-демократической фракции столичного горсобрания Лаури Лаатс и заведующая Первого мустамяэского детского сада - начальной школы Таисия Кураков, сообщает Rus.err.

Безопасны ли наши детские сады для ребенка?

Кылварт: Детский сад - это то место, которое должно по определению быть безопасным. Это то место, где ребенок развивается, и где ему предоставлены все условия как для отдыха и развлечений, так и для обучения. Но мы не можем на 100% всегда и везде исключить возможность несчастного случая.

Трагедия, которая произошла (трагическая гибель трехлетнего ребенка в ноябре в таллиннском детском саду Rukkilill — прим. ред) является стечением ряда обстоятельств. Эти обстоятельства надо выявлять, но не надо навешивать ни на кого ярлыки и предъявлять обвинения, учитывая что следствие ещё не закончилось.

Лаатс: После случившегося я не уверен, что наши детсады безопасны. О том, что они не были безопасны говорит и то, что только сейчас старые детские площадки стали ликвидироваться.

Кураков: В том, что случилось, не виноваты «лазалки», они гораздо прочнее современных. В этой трагедии сыграл роль человеческий фактор. В нашем детском саду двое работников и раньше и сейчас каждое утро проверяют состояние детской площадки, при необходимости делают на месте мелкий ремонт.

Лаатс: Площадки надо постоянно обслуживать, а этого не делается, так как нет денег.

Кылварт: Говоря об обстоятельствах трагедии, СМИ до сих пор умалчивали об одном важном обстоятельстве: за месяц до случившегося Департамент здоровья, который является государственной, подведомственной Министерству социальных дел структурой, проводил контроль площадки этого детского сада. На основании проверки был составлен акт, никаких замечаний предъявлено не было.

После происшествия была заказана ещё одна экспертиза аттракционов. К каким результатам она пришла?

Кылварт: У нас в государстве никаких стандартных требований к игровым площадкам не существует. Департамент здоровья периодически проводит их контроль в детских садах. После случившегося город также самостоятельно провел экспертизу, но опять же наша оценка была субъективной - мы даже оценивали опасность деревьев на территории детских садов. Но так ведь можно впасть в крайность и вообще лишить детей возможности играть и лазить. Нужно исходить из каких-то государственных норм, которых, однако, не существует. Нет ни программы, ни средств, которые могло бы добавлять самоуправлениям государство.

В 2007 году была принята государственная программа «Каждому ребенку — место в детском саду».

В её рамках было предусмотрено 1,3 млрд крон, её свернули через 1,5 года. В ней были предусмотрены и деньги на инвестиции, и на зарплаты учителям. В этом году было предложено программу восстановить, что стоило бы всего 26 млн евро, кроме того государству было предложено потратить 16 млн евро, чтобы увеличить расходы на питание в детских садах, однако, и это не нашло поддержки. Зато государство нашло 60 млн евро на увеличение бюджета Минобороны.

Опасна ли площадка просто потому, что она - конструкция советских времен?

Кураков: Нет, дело не в происхождении. Каждый аттракцион рассчитан на детей определенного возраста. В детском саду дети должны заниматься на аттракционах под постоянным наблюдением воспитателя. Воспитатель поддерживает ребенка, смотрит за ним. Кроме того, под «лазалками» должна быть или мягкая земля или песок.

Лаатс: Да, норм по безопасности площадок у государства действительно нет, но у Таллинна есть возможность что-то изменить. Городские власти в силе сами выработать эти нормы.
Кылварт: Проблемы, о которых мы говорим, насущны во всех самоуправлениях, не только в Таллинне. Проблемы эти одни и те же — ремонт в детских садах, питание, игровые площадки, так почему же они не могут быть заботой государственного уровня? Таллинн со своей стороны планирует значительно увеличить бюджет детских садов на 2012 год.

Откуда взялись нормы — 24 ребенка на одного учителя с помощником?

Кылварт: Конечно, лучше было бы снизить норму, но это нельзя делать автоматически росчерком пера. Это не решение самоуправления, а государственный закон, который принимает Рийгикогу. Но даже при этом, технически поменять закон можно быстро, но для этого надо сначала подготовить базу — построить новые детские сады, выделить деньги на дополнительных воспитателей.

Чем хороши частные детские сады? Правда ли, что в них на 5 детей должен быть 1 воспитатель?

Кураков: Из частных детских садов детей почему то приводят в муниципальные садики. Говорят, что с детьми там не так занимаются, не так смотрят. То, что наш опытный педагог видит в ребенке, преподаватели в частных садах не замечают.

Кылварт: Частный детский сад — это бизнес, его цель — получение прибыли. Эти сады получают «подушные» деньги от города точно так же, как и муниципальные, плюс ещё деньги от родителей.

Сейчас в очереди за местом в садик в Таллинне стоит около 1500 детей, но это связано и с тем, что детей ставят в очередь сразу после рождения, то есть часть их не нуждается на данный момент в услугах детсада. Во-вторых, несмотря на то, что по статистике население Эстонии сокращается, в Таллинне население и, соответственно, количество детей постоянно увеличивается. Плюс таллиннские детсады становятся очень популярными у семей из соседних самоуправлений. Например, лишь из Виймси в таллиннские детсады ходят 250 детей.

Насколько разумна мысль отдавать деньги на частные детские сады вместо ремонта и строительства новых?

Кураков: Я не увена, что в частных детских садах все работники — педагоги, которые могут дать хорошее образование ребенку. Дети не игрушки.

Лаатс: Сегодня бизнес ведется хорошо, завтра — плохо. А по закону, мы должны дать всем детям возможность ходить в детский сад, то есть надо ещё больше развивать муниципальную часть.

Кылварт: Социальная сфера должна оставаться в руках государства и местных самоуправлений.

Кураков: В каждом садике должен быть психолог. Время показывает, что дети разные. Плюс нужен и социальный работник. Надо работать и с детьми, и с родителями. У нас в саду был психолог, она помогала многим детям и родителям, но из-за нехватки средств мне пришлось от неё отказаться.

Как охраняются территории детсадов после из закрытия вечером?

Кураков: В 2000 году нам выделяли деньги на охрану территории, все было спокойно, окна целы. Через 2 года деньги забрали.

Очень многие детсады не имеют освещения по периметру. Поэтому в темное время на территории собираются, кто угодно. Я писала в полицию, мне посоветовали нанять охрану.