/nginx/o/2011/12/22/886956t1hf753.jpg)
Вячеслав работал продавцом-кладовщиком в магазине Jysk четыре с половиной года – пока не был уволен 6 декабря. В том числе потому, что нарушил Закон о языке. Сам Вячеслав убежден, что как единственный русский в коллективе он подвергался дискриминации, пишет еженедельник «День за Днем».
Не секрет, что дискриминацию в суде доказать сложно. В извещении о расторжении трудового договора Кайри Ласс, директор магазина, расположенного в столичном районе Хааберсти, ссылается на пункт 3 части 1 статьи 88 Закона о трудовом договоре, позволяющей уволить работника, если он, «невзирая на предупреждение, пренебрегал разумными распоряжениями работодателя или не выполнял рабочие обязанности». Вячеславу вменяется в вину несколько инцидентов, включая связанные с нарушением Закона о языке.
Ласс, например, утверждает: 9 ноября Вячеслав не согласился по ее просьбе обзвонить другие магазины Jysk, «потому что работники других магазинов его не понимают и никто не говорит с ним по-русски». «Звонить в другие магазины я не мог, потому что меня ждал свой клиент, – объясняет Вячеслав. - И это правда, что когда я звоню в другие магазины, то говорю по-русски. Конечно, я могу клиента обслужить на эстонском, но говорить много мне сложно...»
«Когда предыдущая начальница меня принимала на работу, я сразу сказал, что не очень хорошо говорю по-эстонски, на что она сказала: “Выучишь!” Я и правда подтянул эстонский за эти годы. У нас работают молодые ребята, которые по-русски не говорят, и я с ними общаюсь, они меня понимают», - говорит уволенный. Он считает, что пострадал и потому, что не боялся в глаза критиковать начальство.
Единственной причиной увольнения язык не стал – в извещении о расторжении трудового договора упоминаются инциденты, не имевшие отношения к языку, например, Вячеслав обвиняется в том, что не смог найти на складе товар. Оценку этому и другим случаям, безусловно, должны давать юристы. Однако договор расторгли, не применяя положение о сроке предупреждения. Если бы Закон о языке не упоминался, достаточно было бы других инцидентов для обоснования столь серьезного решения?
«Несколько раз случалось так, что Вячеслав не мог говорить по-эстонски и приходилось отрывать другого работника от дел, чтобы обслужить клиента», – говорит Кайри Ласс. Однако ни одной письменной жалобы от клиентов к извещению о расторжении договора не приложено, такие жалобы там даже не упоминаются.
Уволенный работник говорит, что дискриминировали его и по другим поводам: «Пока я был в отпуске, всем специальную обувь поменяли, а мне нет. Коллега Тойво (имя изменено) не раз напивался на работе, и ему за это ничего не было. Я спросил: почему вы его не накажете? Мне сказали: потому что он Тойво, а ты – Вячеслав!»
«Такого ответа Вячеславу точно никто не давал», – комментирует Кайри Ласс говорит, что Вячеславу не досталось новой обуви потому, что коллеги не знали, какой у него размер, а покупать обувь самостоятельно за счет фирмы он отказался.
По словам Ласс, Вячеслав был не единственным русским кладовщиком. «Владеющие русским языком люди для нас очень важны, – добавляет она. – Мы предпочитаем брать на работу либо эстонцев, говорящих по-русски, либо русских, владеющих эстонским».
Мели Мийдла-Ванаталу, главный юрист Трудовой инспекции сказала газете, что в 2011 году разбирались девять трудовых споров, связанных с владением государственным языком. Требования работников удовлетворены в двух случаях.
Если работодатель нанял работника с недостаточным знанием эстонского языка, подчеркивает представитель инспекции, он не может расторгнуть трудовой договор по той причине, что работник плохо владеет языком. Он должен дать подчиненному возможность приобрести требуемый на данной должности уровень владения языком в течение разумного срока.
О том, как доказать дискриминацию по языковому или национальному признаку, читайте в газете "День за днем".