Советское общество было хорошим примером того, чему следует поучиться и каких ошибок не следует повторять. Несмотря на это, развитие Эстонии начинает напоминать «старые добрые» времена, когда товарищ Брежнев, который был на посту до самой смерти, олицетворял собою один из символов стагнации и деградации общества, пишет в своем блоге журналист Инно Тяхисмаа.
В начале 1990-х годов, во время освобождения, развитие Эстонии шло быстро еще и потому, что в большинстве таких сфер, как бизнес и политика, быстро избавились от брежневского наследия: сменились руководители, пришли молодые люди, которые смогли привнести в общество перемены. Эстония опередила даже Латвию и Литву, не говоря о других странах бывшего СССР. Многие процессы, которые тогда на бегу реализовались в Эстонии, сейчас только идут в России и Центральной Азии. Единственная общественно важная область, где в Эстонии не произошло перемен, была литература, где «бывшие» просто за день поменяли краску, и из заслуженных советских писателей превратились в заслуженных писателей свободной Эстонии, которые продолжали в том же духе. Со старых литературных пердунов взяли пример молодые, и так сложилась ситуация, когда в большинстве стран литераторы находятся в оппозиции, а в Эстонии они пели с властью ту же самую песнь, ожидая за это пощады.
За последние десять лет развитие Эстонии очевидно остановилось. Внешние признаки – торможение и прекращение реформ. С одной стороны, это обосновывают определенным набором политиков, но в более широком смысле причина в том, что процессами руководят те же люди, что и двадцать лет назад. Когда люди так долго находятся у власти, неизбежно появляется искушение судорожно цепляться за свое место, как это было в брежневские времена. Как говорится, рыба гниет с головы – и общество берет пример со своего барана-вожака. Хотя над Брежневым любят поиздеваться, в Эстонии тоже сложилось поколение руководителей, которое в должности до самой смерти, или пока тяжелая болезнь случайно от должности не отлучит. Кстати, такую деградацию во времена Брежнева тоже называли «стабильностью», но в целом это была стабильность в прекращении развития.
Во всем мире сейчас идут процессы, ускоряющие развитие, поэтому, например, в странах Северной Африки были сняты тамошние старые руководители, а те, кто не хотел сам уходить, были свергнуты. Такое развитие напоминает ситуацию в бывших социалистических странах лет двадцать назад, а актуализируется оно сегодня в Эстонии. Руководители больше не занимаются развитием общества, а лишь держатся за свое место. Они даже признаются, что устали, но от мест не отказываются. Такой брежневизм распространен как в политике, так и в бизнесе. Если у общества отсутствует механизм обновления крови, реформ – оно неизбежно стагнирует. Одним из результатов стагнации общества является то, что люди начинают все активнее искать вызовы на стороне, и уезжают уже не только строители и уборщицы, а представители целых слоев – точно так же, как многие хотели даже ценою жизни уехать в брежневское время.
Для развития общества естественно, что если оно при необходимости может избежать стагнации посредством реформ, то, оказавшись в состоянии застоя, оттуда уже не выбраться не в состоянии. Как показывает нынешнее развитие Эстонии, все новые идеи душатся в зародыше, а всех людей, который думают хоть немного вне рамок, начинают опекать «органы», как это было и в советское время. Реформы похоронены под обширным культурным пластом.
Стагнацию остановит революция, так было веками, и так это происходит сегодня во многих странах мира.