РЕЦЕНЗИЯ ⟩ Империя как катастрофа

Вадим Штепа. Фото: личный архив

В Германии вышел сборник статей шестнадцати российских мыслителей «Перед лицом катастрофы», посвященный осмыслению российской агрессии против Украины. Книга продолжает восходящую к именам Бердяева и Солженицына традицию своего рода «коллективного» отклика русских интеллектуалов на трагические события современной им эпохи. Публицист Вадим Штепа прочитал эту книгу и пытается найти в ней самые эффективные рецепты по выбиванию России из «имперской колеи».

Продолжающаяся уже более года полномасштабная российская война против Украины вызвала глубокую рефлексию у русскоязычных интеллектуалов из разных стран и порою даже привела их к ницшеанской «переоценке всех ценностей».

Rus.Postimees следит за этими дискуссиями. В феврале вышла рецензия Владислава Велижанина на новую книгу преподающего в США философа Михаила Эпштейна «Русский антимир. Политика на грани апокалипсиса». А недавно европейский коллега Эпштейна, профессор Института славистики из немецкого Бохума Николай Плотников выпустил сборник статей шестнадцати авторов под общим названием «Перед лицом катастрофы».

Выход подобных авторских сборников - давняя традиция русскоязычных интеллектуалов, которые откликались ими на острые вопросы своей эпохи. Начиная со знаменитых «Вех», вышедших во времена межреволюционного «застоя» (1909), и до «Из-под глыб» (1974), составителем которого выступил Александр Солженицын, незадолго до этого высланный из СССР.

Когда войну нельзя называть войной, это мешает осмыслению ее причин

Главной темой сборника «Перед лицом катастрофы» стала, конечно, полномасштабная война против Украины, развязанная путинским режимом. По мнению авторов, она не только «несет смерть, разрушения и страдания украинскому народу. Но эта война означает и для России цивилизационную катастрофу». Николай Плотников отмечает признаки этой катастрофы даже в том, что эту войну в нынешней России философски осмыслять невозможно, поскольку само слово «война» употреблять в медиа запрещено.

Конечно, в одной колонке невозможно рассмотреть все идеи авторов; для этого потребовался бы лонгрид размером со статью самого сборника. Отмечу лишь те, которые показались мне самими знаковыми и о которых составитель сказал в интервью Радио Свобода: «Безусловно, общее чувство у всех авторов сборника - состояние шока… Шок внезапного прозрения, который и был переходом в новое состояние знания. Так и у нас: самые мрачные пророчества сбылись».

Обложка издания «Перед лицом катастрофы». Фото на обложке - разрушенные российскими войсками здания в Харькове. Фото: Обложка книги

Безусловно, полномасштабная война против соседней страны выглядит трагическим апогеем эволюции российской постсоветской власти, но можно ли считать это событие таким уж «внезапным»? Будто бы до него не было десятилетий реставрационистской пропаганды, неоимперских войн, начиная еще с первой чеченской, и неуклонного, год за годом, «закручивания гаек» во внутренней политике. Доктор философии Олег Аронсон пишет: «Многие люди испытали чувство стыда за собственное государство». Но неужели до февраля 2022 года они испытывали лишь чувство гордости? Если так, то исторический анализ причин войны еще очень далек от завершения.

«Братская любовь» России к соседям оказывается страшнее ненависти

Культуролог Андрей Архангельский называет, на мой взгляд, более глубокие причины произошедшего: с 1990-х годов так и не была осмыслена проблема социального зла - режимов лжи, насилия и агрессии, которые сопровождали российскую историю как в советские времена, так и в более ранние эпохи. Постсоветская Россия предпочла просто об этом «забыть», и потому «непроработанное зло вырвалось наружу».

По мнению Архангельского, фундаментальная ошибка российских гуманитариев состала в том, что «мы передоверили перевоспитание путинского режима «исторической неизбежности», которая все сделает сама. Понадеялись на крота истории, который «роет медленно». А этот крот, как выяснилось, без присмотра рыл нам всем, человечеству, могилу».

Историки Илья Кукулин и Мария Майофис вводят в своей статье интересный неологизм «эмпрессия», объясняющий специфику текущей российской политики. Он составлен из слов «эмпатия» и «агрессия». Действительно, нынешний Кремль часто оправдывает свою войну против Украины «братской любовью» к народу этой страны. И это выглядит как откровенно дьявольская ложь, хотя российская власть изображает себя чуть ли не «святой».

В итоге нынешняя Россия превращается в царство абсурда, которое образно описал философ Анатолий Ахутин: «Страна едет в будущее в карете сочиняемого наспех прошлого. На троне президента восседает гибрид монарха и чекиста, крест скрещен с серпом и молотом, коммунист-интернационалист христосуется с почвенным черносотенцем, а поп освящает ракету «Сатана» и благословляет детей при вступлении в пионеры».

Но все же для читателя, живущего в Эстонии, более интересными выглядят не столько яркие авторские образы и глобальные абстракции, сколько аналитические соображения о том, как и почему Россия неизбежно возвращается в «имперскую колею», угрожающую соседним странам. Фатальна ли эта империя или люди могут ее завершить? К счастью, ряд авторов сборника сосредотачивается именно на этой насущной проблеме.

Россия не готова отказываться от колониального мышления

Как полагает социолог Александр Бикбов, современным интеллектуалам «необходимо приложить достаточное коллективное усилие к раскодированию российского колониального мышления, прослеженного вплоть до сегодняшнего дня, и его культурных, а не только властных форм».

Действительно, это колониальное мышление во многом запечатлено в российских культурных архетипах. «Именно тезис о непрерывности существования «исторической России» (и неопределенности ее внешних границ) является одним из краеугольных камней нынешнего оправдания войны, - утверждает историк идеологий Александр Дмитриев. - Это индульгенция любым прошлым или будущим расширениям московской централизованной власти».

Но эти имперские «расширения» оборачиваются опустошением и обезжизниванием присоединенных пространств. Культуролог Елена Петровская в своей статье «Империя, или саморасширяющаяся пустота» прослеживает именно эту обратную связь: «там, где имеет место чистое приращение пространства, напрочь игнорируется жизнь… Империя потому и расширяется, что она есть пустое пространство, в котором нет места для жизни и которое существует единственным способом - за счет безостановочной насильственной экспансии».

Составитель сборника Николай Плотников в предисловии к нему ставит довольно радикальную задачу для тех, кто заинтересован в освобождении русского самосознания: «Нужно демонтировать все исторические, политические и философские мифы - «традиционных ценностей», «неограниченного суверенитета», «самобытности», «русской цивилизации», «империи», «Великой России» и еще десятки больших и малых мифов национального превосходства, ставших дискурсивным оправданием российской военной агрессии и породивших то сознание имперского высокомерия, что становится на наших глазах причиной ее неизбежного поражения».

Главный вопрос сегодня - дойдет ли эта мысль до самих жителей России? И если такая демифологизация российского сознания состоится, историческое преодоление имперской катастрофы окажется все-таки возможным.