РОМАН ВИКУЛОВ ⟩ Иной нарвач приносит Нарве больше пользы, чем иной нарвитянин

Нарвский журналист Роман Викулов. Фото: личный архив

В разделении жителей Нарвы на людей двух сортов, хороших нарвитян и плохих нарвачей, сложно найти что-то положительное, но прежде всего это нерешаемая задача. Нарвский мир куда как сложнее, многообразнее, и тот человек, которого мы можем поспешить записать в ту или иную категорию, очень часто окажется в ней совершенно незаслуженно, пишет журналист Роман Викулов.

Коллега Диана Харламова в своей колонке предлагает называть нарвитянами только прогрессивную часть постоянных жителей Нарвы. Тех, кто открыт всему новому, допускает существование отличных от их собственной точек зрения по разным вопросам, не судит о других по внешнему виду и сексуальной ориентации, не оскорбляет оппонентов и публичных фигур, считает, что личное благополучие и благосостояние города зависят, прежде всего, от них самих, а не от правительства Эстонии и мэра Катри Райк, тех, кто не подвержен воздействию российской пропаганды, не считает, что учить эстонский могут только дураки, и так далее.

• ДИАНА ХАРЛАМОВА 〉 Нарвитяне и нарвачи - в чем разница?

Для остальных, являющихся противоположностью нарвитян, Диана Харламова ввела определение – нарвачи, образованное от слов «Нарва» и «рвач» (человек, стремящийся из всего извлечь личную выгоду, не думающий о пользе для общества).

Нарвачи, по Харламовой, нелюбознательны, не желают самосовершенствоваться, застряли в СССР, вечно всем недовольны, считают, что им все должны, не обладают ни терпением, ни терпимостью, не признают инаковости, оставляют мусор где ни попадя, полагают, что вандализм – это окей, а Путин – нормальный чел. «Нарвачи тянут город назад». Нарвитяне, соответственно, способствуют его развитию.

Ключевая ловушка, в которую мы попадем, сортируя горожан на нарвитян и нарвачей, это желание разобраться со многими, не вставая из-за компьютера, оценивая высказывания и культуру общения в соцсетях. Сюрприз-сюрприз, но зачастую люди позволяют себе в Сети гораздо больше, чем в реале.

Иной раз и не знаешь, здороваться ли на улице с человеком, который накануне нахамил тебе в Facebook, записав в агенты чего-то там. Потом здороваешься и в ходе разговора понимаешь, что для него не анонимные выступления на интернет-площадках – все равно что-то несерьезное, игра, правила которой допускают категорические и очень эмоциональные высказывания.

Большой неожиданностью бывает, когда превозносящий в сетях Россию житель Нарвы при более тесном общении оказывается одним из самых бескомпромиссных критиков Путина, которых ты когда-либо встречал. Или знаком с человеком только по соцсетям, а потом встречаешь лично, убеждаешься, что и в жизни он соответствует своему не очень-то приятному интернет-образу. Но вдруг узнаешь, что он годами непублично занимается благотворительностью, делая маленькое, но важное для города дело, и это все перевешивает.

Не буду называть конкретные имена, но очень часто люди, которых кто-то, не раздумывая, после минутного разговора записал бы в нарвачи, делают что-то для развития Нарвы и без них представить себе ее сложно. Например, один нарвач открывает популярное впоследствии среди нарвитян кафе, второй организовывает уникальное по своему роду деятельности НКО, третий, занимаясь творчеством, воспевает эстонскую Нарву, а политики касается только в досужих разговорах.

Судя по соцсетям, никакой поддержки среди нарвачей складирование мусора в неположенных местах, например, в лесу, мягко говоря, не имеет (руки создателям стихийных свалок готовы отрывать все). Если найдете того, кто в Facebook одобряет вандализм на улицах Нарвы, сообщите.

Конечно, и такие нехорошие люди среди горожан имеются, а соцсети не дают объективной картины умонастроений в народе и жизненных принципов большинства. Все-таки там активен сравнительно небольшой процент населения, а заметнее всего – радикалы всех направлений. Бывает, что к нормальному общению в соцсетях не способны как раз некоторые нарвитяне, во всем замечательные, но, в то же время, легко навешивающие на оппонентов ярлыки, свысока отметающие саму возможность диалога, подчеркивающие свою исключительность и праведность. В результате носители иных взглядов и убеждений только утверждаются в них.

Самое главное в классификации нарвитяне/нарвачи это то, что последние зачастую оказываются бо́льшими патриотами города на деле, хотя бы потому, что чаще связывают с ним жизнь, заинтересованы в развитии городской среды, своего района (рвачи!), так как рожают и воспитывают здесь детей, не терпят пренебрежительного отношения к городу.

Слишком многих прекрасных, исключительно талантливых и прогрессивных нарвитян мы называем такими уже в прошедшем времени. Отток молодежи из города – это, прежде всего, про них. Граждане мира с высокими стандартами жизни и современным мышлением западного человека покидают далекую от идеала Нарву, оставляя ее и тем, кто любит Россию, но уезжать на ПМЖ за реку не собирается.

Распределение жителей Нарвы на «мы» и «они» вредно по многим причинам, далеко не только потому, что неизбежны ошибки. Прежде всего, такое противопоставление не идет на пользу Нарве, во все времена славившейся многообразием, не только по национальному составу населения. В наших общих интересах то, чтобы все больше нарвитян (о нарвачах забудем) оставалось в городе, возвращалось в него и меняло жизненную среду к лучшему, ради детей, самих себя, пожилых родителей. Пусть это эгоистично, но на этом можно и нужно сойтись.