Время коммента ⟩ Проклятие работы: что стоит за растущей навязчивостью торговых агентов

Фото: Erik Prozes

Заметный рост числа внешне самоуверенных молодых людей, бросающихся в торговых центрах на людей с целью продать им что-то ненужное, отражает системные проблемы, которые правительство Эстонии решает неохотно. В самом деле, до своего ли рынка труда, когда так важно повысить международную узнаваемости страны посредством выдвижения ее премьер-министра в генеральные секретари НАТО! До регулирования ли цен, когда в цене предпринимательство и здоровая конкуренция!

Я давно собирался написать о феномене бессмысленной работы, но меня в итоге опередили наши читатели. Своими жалобами на агрессивный маркетинг в торговых центрах они вынудили мою коллегу Ольгу Лебедеву отреагировать статьей о «наглых паучарах». То есть о торговых агентах, которые в людных местах знай себе впаривают покупателям какие-нибудь услуги - банковский кредит, очередной тариф на интернет, страховку и прочие объекты ненависти нормального человека.

Особенно интересно было читать не эмоциональные отзывы граждан, традиционно считающих себя жертвами, но тех ответственных лиц, которые дают добро на такую тактику продвижения. Процитированные моей коллегой менеджеры торговых центров по связям с общественностью и ответственному предпринимательству (как звучит!) божатся, что готовы все отдать за «комфорт потребителя». Дескать, продавец может переборщить, но это он(а) все сам(а). Никто и не думал их науськивать и устраивать беспредел - как мы могли такое подумать!

Не все, но многие способны пройти мимо с каменным лицом. Фото: Erik Prozes

Менеджеры «опечалены» - тут надо отметить безупречный выбор термина. А уж как при этом опечалены покупатели, нельзя и передать. Самое удивительное, что на самом деле опечалены и сами торговые представители. За редкими исключениями, относящимися к области социальной или даже психической патологии, один человек не будет ни с того, ни с сего кидаться наперерез другому человеку с предложением наконец-то заменить мобильное ТВ на менее удобное и еще более дорогое.

Но это делается не от хорошей жизни. Рост числа назойливых, органичных где-нибудь на стамбульском рынке и совершенно нелепых в таллиннском торговом центре продавцов разводок и обманок - четкий индикатор экономической ситуации. Банки и телекоммуникационные компании уже не могут ограничиться баннерами и роликами в сети, как было бы удобно покупателям. Наоборот, из них нужно любыми способами выжать деньги - ведь больше неоткуда.

Даже на базаре в Стамбуле редко встретишь такие приставания. Фото: Tolga Ildun/ZUMAPRESS.com

Работа зазывал унизительна для всех участников этого бездарного спектакля. Однажды, идя по торговому центру «Кристийне» в футболке, купленной в Братиславе, я трижды услышал в свой адрес обороты, в которых судорожно соединялись туризм, льготные тарифы в поездках, Словакия как плохой бюджетный отдых и Хорватия как то, что лучше и дороже. Тогда я, совершенно озверев, впервые отпугнул очередного охотника за моими деньгами, громко сказав ему, что у него дрянная работа. Это, конечно, хамство. Но оно хорошо отражает скверное положение, в котором находятся люди, зарабатывающие себе таким способом на жизнь.

В 2023 году исполнилось пять лет, как британский антрополог Дэвид Гребер выпустил свою знаменитую книгу «Бредовая работа» (Bullshit Jobs) и 10 – как он ввел в научный оборот этот, на первый взгляд, вызывающий термин. По Греберу, получение заработной платы – не критерий полезности работы. Более того, даже высокооплачиваемая работа может быть лишенной смысла настолько, что сами работники не в силах объяснить, чем они, собственно, занимаются.

Дэвид Гребер (1961-2020) и его книга «Бредовая работа». Фото: Wikimedia Commons

«Всем знакомы должности, на которых, если посмотреть со стороны, люди ничего особо не делают: HR-консультанты, координаторы коммуникаций, сотрудники PR-отделов, финансовые стратеги, корпоративные юристы или те люди (их очень много в академической сфере), которые проводят долгие часы на заседаниях комитетов, обсуждая проблему ненужных комитетов. Этот список выглядел бесконечным. Я подумал: а что, если эти должности в самом деле бесполезны, а люди, которые их занимают, знают об этом?»

Дэвид Гребер. «Бредовая работа, или Трактат о распространении бессмысленного труда» (2018).

Конечно, знают, но, согласно корпоративным правилам, никогда в этом не признаются. Да тут и никаких правил не надо. Для того ли ты получал свое престижное образование, обзаводился связями и был само очарование, превозмогая отвращение, чтобы потом громко сказать: да, пусть воспитатели детского сада и медсестры в хосписах, а также работники водоочистных сооружений, дежурные в аппаратных электростанций и операторы хлебных печей, работающие в ночную смену, получают хотя бы вдвое меньше меня – человека, жалующегося коллегам на непосильные выплаты за дом в пригороде и спортивное купе?

Нет, это было бы слишком. Гребер не имел экономического образования, но внимательно читал Маркса и Кейнса в их приложении к повседневной жизни, которую наблюдал как антрополог в течение многих лет. Начинал он с себя и своей сферы деятельности, что вполне объяснимо. На ее примере он выявил одну системную проблему, которая и сегодня лишь констатируется, но никак не регулируется. А затем, уже выйдя за пределы своей рабочей специфики в более широкий контекст, зафиксировал еще одну.

Дэвид Гребер (слева) на демонстрации за права иммигрантов на Юнион-сквер в Нью-Йорке, май 2007. Фото: Wikimedia Commons

Первая проблема состоит в том, что любая работа все больше бюрократизируется. То, что какие-то ученые только и делают, что пишут заявки на гранты и отчеты по их освоению, хотя бы неопасно. А вот что школьные учителя тратят на заполнение формуляров больше времени, чем на работу с детьми, уже факт посерьезнее. Не говоря уже о врачах и других критически необходимых специалистах сферы жизнеобеспечения, также вынужденных все больше перекладывать бумажки.

Вторая – это обратная пропорция высокой заработной платы и пользы от работы. Упомянутые выше специалисты, труд которых обеспечивает нас необходимым, сами зачастую зарабатывают лишь на самое необходимое. И наоборот, «воротнички» разного уровня дороговизны следуют стандартам, которые специально для них разрабатывает индустрия потребления. Те, кто выигрывают конкурсы на должности с хитроумными названиями, формулировал Гребер, просто попадают в ротацию, и выгнать их с крутых позиций, так же сложно, как заставить делать на этих позициях что-то полезное.

В мир для немногих стремятся очень многие - таков закон отбора, названного когда-то естественным. Фото: Tomislav Miletic/pixsell/Pa Images

Мир бессмысленной высокооплачиваемой работы позиционируется как венец мечты. Если ты не имеешь к нему отношения, научись его хотя бы изображать, то есть пускать пыль в глаза, скрывая свои реальные доходы. Это не новая практика – создание видимости успеха составляет основное занятие городской буржуазии начиная с XIX века. Но откровенно бредовая работа и ее вторичные имитации – это уже порождение современности.

Люди, которые дежурят в торговых центрах, чтобы наброситься на прохожих, неслучайно так прекрасно одеты и отличаются, мягко говоря, непринужденными манерами. Американские коммивояжеры начала прошлого века хотя бы продавали недорогие материальные предметы – расчески, карандаши, носовые платки и бижутерию. Эти же работают витриной банковских расчетов и высоких технологий, поэтому и выглядеть должны лучше, чем какой-нибудь ботаник из IT-департамента, приносящий компании основной доход.

Хорошо в торговых центрах там, где «их» нет. Фото: Konstantin Sednev/EESTI MEEDIA/SCANPIX

Если большинство людей, занятых на доходных местах, вряд ли готовы что-то менять в своей жизни, то те, кто им всего лишь подражают, были бы, вероятно, рады не делать этого. В отличие от бредовой работы за хорошие деньги, ее жалкая имитация распространяется, когда в стране растет безработица, и секторы реальной экономики принимают на себя основной удар. Те, что держатся за счет займов, перекладывания денег и прочих узаконенных махинаций, заставляют работать на себя тех, кто в иной ситуации никогда бы не согласился на такую работу. Ярость посетителей торговых центров - только вершина айсберга. В пучине будущего маячит его грозная подводная часть.