МНЕНИЕ ⟩ Это позор? Люди культуры крайне демотивированы и социально уязвимы

Хот-дог. Иллюстративное фото. Фото: siamionau pavel/Shutterstock

В нашем небольшом государстве люди, создающие и сохраняющие культуру, должны быть признаны столь же необходимыми, как, например, медсестры или спасатели в других странах, как те, без кого жизнь общества невозможна, пишет художник и кинематографист Сандра Йыгева.

После посещения творческой резиденции в деревне Молини-ди-Триора на севере Италии, уже более двух лет я беру частные уроки итальянского языка. Это магистр филологии, переводчик художественной и другой литературы, работающий гидом и выполняющий множество разных профессиональных обязанностей. Кроме того, он преподавал итальянский язык в вузе.

Благодаря его рассказам я узнала немало тревожных фактов о жизни его коллег. Знаете ли вы, что у большинства редакторов, переводчиков, гидов и, конечно же, писателей - почему это вообще стало нормой? - отсутствуют какие-либо социальные гарантии? Это значит, что у них нет медицинской страховки, им не начисляется пенсионный стаж.

Причина проста: низкий уровень заработной платы. К сожалению, я уже знала о том, что доходов работающих по договорам с почасовой оплатой гидов и преподавателей Эстонской академии художеств недостаточно для обеспечения социальных гарантий.

Мне известна история человека, с детства страдающего тяжелым хроническим заболеванием. Он работал гидом и музейным педагогом в крупном и безусловно значимом музее. Однако условия трудового договора и зарплата не позволили ему получить медицинскую страховку. Само по себе это уже ужасно, но особенно возмутительно, что человек с таким серьезным заболеванием и угрожающими жизни осложнениями не признан частично трудоспособным, что предоставило бы ему право на медицинскую страховку.

Те, без кого невозможно обойтись

В США используется термин «existential workers», что можно перевести как «экзистенциальные» или «крайне необходимые» работники. Это представители профессий, без которых общество не может функционировать.

В Америке к таким профессиям относят, например, медсестер и спасателей. Однако я считаю, что в Эстонии - маленьком государстве - необходимо признать жизненно важную роль и тех, кто занимается сохранением и развитием культуры и языка. Среди них переводчики художественной литературы, литературные редакторы, гиды национального и других больших музеев, а также художники, писатели, кинорежиссеры, композиторы, исполнители и другие творческие личности. Они должны быть признаны столь же необходимыми для существования эстонской культуры и языка, как и медики или спасатели для других сфер жизни.

В Эстонии - маленьком государстве - необходимо признать жизненно важную роль тех, кто занимается сохранением и развитием культуры и языка

Именно эти люди, занимающиеся культурной и интеллектуальной деятельностью, с наибольшей вероятностью не покинут страну из-за работы. Поэтому я считаю опасной текущую ситуацию, когда, например, мой знакомый, временно исполнявший обязанности руководителя новой учебной программы и доцента на кафедре дизайна Эстонской академии художеств (EKA), во время испытательного срока зарабатывал практически столько же, сколько мог бы получать уборщиком на складе. Да, у него не сложилось с EKA, но в контексте данной проблемы это не имеет большого значения.

Многие интеллектуальные работники в Эстонии получают зарплату того же уровня, что и кассиры или, скажем, сотрудники автозаправок, готовящие хот-доги.

Такая ситуация, на мой взгляд, крайне демотивирует. Люди ответственных и сложных профессий, получающие такую же зарплату, как неквалифицированные работники, действительно могут утратить мотивацию оставаться в Эстонии.

Я убеждена, что высококлассный переводчик художественной литературы или музейный гид является экзистенциально важным для Эстонии специалистом. Для обеспечения социальных гарантий этим людям необходимо найти средства. Разве в последнее время не звучала тревога о том, что молодые люди в Эстонии лучше понимают тексты на английском, чем на эстонском? А если исчезнет эстонский читатель, то вскоре исчезнет и эстонская литература.

Жизненный вызов

Распространенный совет для людей, работающих на низкооплачиваемых, но требующих высокой квалификации должностях – пойти учиться на программиста или получить другую техническую профессию - здесь совершенно неуместен. Таланты человека обычно не столь универсальны, чтобы он мог успешно реализовать себя в кардинально иной области.

Кроме того, у представителей упомянутых мною профессий уже есть призвание, часто в буквальном смысле слова «жизненный вызов», а также накопленный опыт и профессиональные навыки. Переквалификация лишь из-за того, что в некоторых сферах не принято платить людям даже минимальную зарплату, с точки зрения будущего Эстонии как государства - абсолютно неприемлемое решение.

Никто ведь не беспокоится, почему государственные служащие или работники театров, которые финансирует государство, получают свою зарплату, пенсионный стаж или медицинскую страховку.

Театральную деятельность, судя по всему, всё еще воспринимают как настоящую работу - в отличие от других областей культуры

Чтобы избежать моральной паники по поводу того, что кто-то может получить эти гарантии «незаслуженно», подчеркну: всегда можно проверить уровень профессионализма и активности работников. Однако, повторю, за чиновников и сотрудников театров никто не переживает. И также никто не задается вопросом, действительно ли стране нужен очередной роскошный музей или культурный центр.

Мы привыкли наклеивать на всё, что происходило в 1940–1991 годах, ярлык «советское» и уверять себя, что сейчас все стало лучше. Однако финансирование театра в Эстонии до сих пор осуществляется по системе, сложившейся в тот период. Театральную деятельность, судя по всему, всё еще воспринимают как настоящую работу – в отличие от других сфер культуры.

Литература и искусство давно превратились в хобби. Перевод, редактирование и работа гидом тоже стали чем-то второстепенным. Удивительно, что это воспринимается не как вызов, а как своего рода позор: эстонское искусство и литература, как и многие другие ключевые для сохранения эстонского языка и культуры области, чувствовали себя в условиях оккупации стабильнее, чем в эпоху независимости.