ВАДИМ ШТЕПА ⟩ Путин мечтает о «новой Ялте», Кая Каллас настаивает на «новом Нюрнберге»

Вадим Штепа. Фото: Eero Vabamägi

Многие напряженно ждут - когда и как начнутся обещанные президентом США Трампом переговоры о прекращении российско-украинской войны. С кем он встретится первым - с Путиным или Зеленским? А может быть, ему удастся усадить этих несовместимых политиков за один стол? Вадим Штепа считает, что в любом случае эти переговоры наверняка приведут к изменению сегодняшней картины мира.

Не могу назвать себя профессиональным историком, но меня всегда особенно интересовали эпохи перемен, хотя Конфуций вроде бы их, наоборот, не любил. В истории ХХ века такие эпохи на евразийских пространствах обычно освобождали общество от прежних шаблонов. Например, Февральская революция 1917 года или перестройка 1980-х. И сегодня есть чувство, что мы приближаемся к очередной исторической развилке.

Сегодняшняя российская ситуация весьма похожа на эпоху позднего сталинизма. Такое же засилье ультрапатриотической пропаганды, вплоть до «России - родины слонов». Кремлевские «ястребы» соревнуются в радикализме своих прогнозов. Так, в январе депутат Госдумы Анатолий Вассерман пообещал миру в 2025 году «возрождение СССР», а помощник Путина Николай Патрушев ждет «исчезновения Украины».

Словом, перефразируя Цицерона, «чем ближе крах империи, тем безумнее ее вожди».

Пропаганда вместо логики

В этом имперском раже они не замечают, что совершенно противоречат друг другу. Если Украина «исчезнет», из каких же республик они будут «возрождать» СССР? Впрочем, логику у имперцев искать бесполезно - она напрочь вытеснена шапкозакидательской пропагандой, в которую они сами истово верят.

Их разногласия действительно напоминают начало 1950-х годов, когда деятели сталинского «ближнего круга» конкурировали в верноподданнических заявлениях, но после смерти обожествленного вождя свалили все грехи прошлого на него. А главный опричник Берия попытался даже сыграть роль «освободителя».

Однако мир к середине 1950-х годов уже существенно изменился и заставлял кремлевских вождей вместо гордого чувства «пупа земли» искать компромиссы с Западом. И сегодня необходимость подобных перемен осознают даже самые радикальные имперские идеологи. А их стремительное переобувание выглядит довольно гротескно.

Так, Александр Дугин предложил переделать мавзолей Ленина «под Путина», и заявил, что «победа Трампа - это наша победа». Куда-то вмиг испарилась его многолетняя доктрина об извечной непримиримости «евразийцев» и «атлантистов». Ну, значит, такова цена всей «геополитике».

Тут вспоминается разве что внезапный глобальный хит:

Sigma, sigma boy, sigma boy, sigma boy

Каждая девчонка хочет танцевать с тобой

Чего хочет Sigma boy?

Песня Sigma boy, вирусно захватившая планету, это на самом деле политическое послание путинской России Трампу. Там есть еще показательная строчка: «Я такая вся, что добиваться будешь год».

Всего год? Наверное, именно это возмутило требующих запретить композицию московских фанатов «традиционных ценностей». Ведь они считают нынешнюю империю «вечной».

На самом деле, перемены не обязательно начинаются со смертью диктатора, но могут быть связаны с вынужденным изменением его политики. Такие, хотя и редкие, примеры в мировой истории есть. Захватившему в 1973 году власть генералу Пиночету уже через 15 лет, под влиянием глобально-перестроечных настроений и из опасений мировой изоляции, пришлось провести демократический референдум, который он проиграл.

Сегодня Путин также осознает, что загнал Россию в безвыходное положение вассала Китая - и поэтому надеется на Трампа. На фоне кремлевских «ястребов» он хочет выглядеть «дипломатом», способным к переговорам об окончании войны. Но любое ее окончание он все равно будет выдавать за «победу» - неслучайно кремлевские пропагандисты уже активно работают над созданием ее «образа». А Путин активно расточает комплименты самолюбивому Трампу, не желая терять надежды на «новую Ялту».

«Новая Ялта» или Евросоюз?

Исторический парадокс состоит в том, что сегодня волею судеб главным оппонентом проекта «новой Ялты» - как раздела планеты на «сферы влияния» империй - оказалась представительница Эстонии Кая Каллас, отвечающая за внешнюю политику Евросоюза. Она вместо «новой Ялты» настаивает на «новом Нюрнберге» - проведении глобального трибунала над Путиным за его агрессивные преступления.

Но хватит ли у Евросоюза политических сил на то, чтобы сорвать сделку Трампа и Путина? ЕС по числу населения превосходит США, но экономически по ВВП отстает. И главное - без участия США сегодня не может себя защитить. Трамп требует, чтобы все европейские члены НАТО тратили на оборону не менее 5% своего ВВП, но сами США тратят всего 3,38%, выше показатели только у Польши (4,13%) и Эстонии (3,43%). У неоимперской России эта цифра превышает 7%.

Так что администрация Трампа вряд ли будет сражаться за возвращение Украины в границы 1991 года. Вообще, по игнорированию международного права и имперским амбициям его мировоззрение мало отличается от путинского - все уже услышали территориальные претензии на Гренландию и даже на Канаду. Но такие крупные войны, как уже трехлетняя российско-украинская, если сопоставлять с подобными событиями в мировой истории, действительно никогда не заканчиваются простым возвращением к довоенному статус-кво.

С другой стороны, амбициозный Трамп не может допустить и победы России над Украиной - это напоминало бы позорное бегство американцев из Афганистана, за которое он презирает Байдена. Тогда получится, что все военные инвестиции США в Украину были напрасными, а это станет сильным ударом по самолюбию сторонника «великой Америки».

Так что переговоры Трампа и Путина, с возможным участием китайского председателя Си, выглядят неизбежными, но в итоге действительно получится «новая Ялта» - как раздел мира между «сверхдержавами». Кстати, именно в эти дни отмечается 80-летие «прежней Ялты», когда в феврале 1945 года Рузвельт, Сталин и Черчилль «нарисовали» будущую Европу. Однако в том проекте особенно тяжелая судьба постигла малые европейские страны, оказавшиеся «лимитрофами» и «разменной монетой».

Сегодня Европе, чтобы избежать подобного результата, придется рассчитывать только на саму себя и доказать свою самостоятельную политическую субъектность. Для ведомства Каи Каллас это довольно непростая задача. Фактически конфедеративное объединение культурно очень различных и преимущественно парламентских стран может выглядеть слабее, чем персоналистские режимы в США, РФ и КНР.

Действительно, Европарламент принимает множество резолюций, осуждающих российскую агрессию, но эти правильные слова никак не отливаются в совместную практическую политику. Напротив, власти многих стран ЕС откровенно выражают симпатии Кремлю - Венгрия, Словакия, а вскоре, может статься, и Германия, если тамошняя «Альтернатива» в феврале добьется успеха на выборах.

Тем не менее, это не повод отказываться от европейской парламентской традиции, уходящей своими корнями в скандинавские тинги и древнегреческие агоры, одержавшие в свое время множества исторических побед над разными агрессорами. Но может быть, в нынешнем ЕС полезно было бы завести аналог американского Департамента эффективности управления? Только более учитывающий реальные интересы множества европейских стран и их прямые взаимосвязи, без «марсианского» мессианства Илона Маска...