Татьяне Космыниной нравится, что раньше в театре зрители платили после спектакля

В прошлом году билеты на спектакль Татьяны Космыниной «Читаем Довлатова» с участием русских и эстонских артистов были распроданы мгновенно. В этом году Космынина работает над постановкой, посвященной Юхану Вийдингу. Фото: Станислав Мошков / «День за днем»

24-25 августа литературный фестиваль «Дни Довлатова в Таллинне» откроется уже во второй раз. Причем художественное пространство расширяется – в центре оказывается не только Довлатов, но и его современники. Так возникла фигура Юхана Вийдинга – выдающегося эстонского поэта и артиста, чьи стихи решено исценировать в зале Союза писателей. Режиссером, как и в прошлом году, выступает Татьяна Космынина, пишет "МК-Эстония".

Татьяна работает редактором портала новостей ERR и диктором «Актуальной камеры». Выбор пал на нее потому, что, как считает организатор фестиваля Елена Скульская, она успешно справилась с представлением «Читаем Довлатова».

- Как можно стихи поставить?
- Не знаю пока. Репетиции начнутся 13 августа. Когда мы еще обсуждали проект, я общалась с профессиональными режиссерами и актерами, и все говорили одно и то же: я не знаю, как ставить стихи. Основная трудность со стихами, на мой взгляд, заключается в том, что их очень сложно понять на слух.

- Проза для восприятия проще?
- Получается так. Люди по выходу из зала не могут объяснить, про что были стихи, не могут понять и пересказать сюжет. И поэтическая трансляция стихов, если поэт сам их читает, сильно отличается от той, что предлагают артисты. Поэт больше внимания обращает на рифмы, ритмы, на компоновку стихотворения, на синтаксис, на звуки, а артисты наоборот: они как будто не обращают внимания на стихи вообще, а в угоду публике чаще всего уничтожают стихотворение, превращая его в прозу. Словом, упрощают для восприятия. Но так как мы работаем с Еленой Скульской, то уничтожить стихи она не даст, да и я сама этого не хочу.

- У тебя театральное образование?
- Я окончила актерско-режиссерский курс Санкт-Петербургской Академии театрального искусства. По диплому я актриса театра и кино.

- Почему по специальности не работаешь?
- Так сложилась жизнь. Я не пригодилась на тот момент Русскому театру. Все ждали МХАТовцев.

- Есть желание вернуться в театр?
- Конечно, есть. И я рада той возможности, которую мне предоставили Довлатовские дни. Здесь я больше занята как режиссер, но свои актерские умения я реализую. У меня нет главной роли, но я нахожусь на сцене все время.

- Не пробовала в Русский театр прийти еще раз?
- Я мало что делаю по своей инициативе. Моя жизнь складывается так, что все, о чем я бы не просила, мне дается, но потом оказывается, что оно и не надо было. Я поняла, что на каждое предложение мне надо отвечать «да», и тогда судьба сама выведет меня на нужную дорогу. А биться головой об стену – не мое.

- Амбиции в профессиональном режиссерском плане у тебя есть? Примерно такие: хорошо бы не раз в год заниматься постановкой спектакля.
- Безусловно. Очень хочется, но капитализм не предполагает занятие только театром. Нигде в мире такого нет. Обычно актеры еще где-то работают, зарабатывая. На этой профессии денег никаких не заработать. Изначально же артисты по социальному статусу относились к обслуживающему персоналу, а сейчас они - полубоги.

Почему-то все поменялось. Капитализм, видимо, пытается вернуть все на круги своя. Если у тебя есть что сказать людям, то попробуй их развлечь. Они решат – достоин ты или нет. А не так, как сегодня: люди приходят к тебе на поклон, и ты соблаговолишь к ним выйти и выступить.

- Еще попросив за это деньги.
- Мне нравится, что раньше люди платили после спектакля. Помнишь, ходила девочка с бубном, туда бросали монеты, кто сколько может. Я бы очень хотела провести такой же эксперимент.

- Как ты думаешь, что нужно для популяризации Русского театра? Пока все попытки ни к чему не привели.
- Думаю, ничего нельзя сделать. Я не знаю, как в других странах, но у нас русская община очень ленивая, очень раздраженно относится к выходцам из своей же общины, которые пытаются что-то сделать. Это данность. Наверное, изменить ее нельзя. Эстонцы доброжелательно относятся к нам, придут и посмотрят, а русские даже и не подумают. Только если об этом заговорят, и проект станет статусным. Представляешь, нашего спектакля еще нет, но я уже читаю брезгливые комментарии типа «Что они могут сделать? Ну, сколько можно? Опять они с Довлатовым!» Может, Русскому театру стоит ориентироваться на интересы всех, а не конкретно на русского зрителя?