Должен заметить, что манипуляция терминами не является чем-то новым для составителей или авторов государственных программ интеграции. Это уже имеет свою историю.
Менять надо не форму, не терминологию, а само содержание интеграции
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Со вступлением Эстонии в Европейский Союз примитивное деление общества на своих и чужих стало не только ошибочным, но и политически некорректным.
В 2005 году Консультативный комитет по Рамочной Конвенции по защите национальных меньшинств Совета Европы во втором мнении по Эстонии предложил убрать из лексикона слова, имеющие негативный оттенок или способные как-то оскорбить чувства национальных меньшинств. Например, такие выражения, как "mitteestlased" (неэстонцы), "muulased"(инородцы), "muukeelne elanik" (иноязычные жители) и т. д.
После этого замечания эстонские социологи стали предлагать использовать другие понятия, такие, как eesti venelased (эстонские русские), eesti ukrainlased, eesti armeenlased и т. д., хотя почему – то не использовали, такие, как - eesti rootslased, eesti soomlased, eesti prantslased, и т. д.
После т.н. бронзовых событий, которые показали провал эстонской концепции, при принятии второй программы интеграции в 2008 году, было решено заменить слово "интеграция" на новое выражение: Lõimumine (Переплетение). Составители, игнорируя мнение самих меньшинств, решили, что это даст новый импульс интеграции, однако этого не произошло. Чуда не случилось! Наше общество как было, так и осталось расколотым по этно-языковому признаку.
Теперь уже пришло время составления новой (третьей по счету) интеграционной программы и, как мы видим, предлагается новый термин - «жители иммиграционного происхождения» (immigranttaustaga elanikud).
Ну, что можно сказать на это?
Во-первых, с правовой точки зрения, они не являются иммигрантами, так как приехали в Эстонию не из-за границы, а перемещались в своей собственной стране.
Во-вторых, в очередной раз власть пытается подчернуть, что в Эстонии есть свои и есть чужие, пришлые, к которым будто бы следует относить фактически всех неэстонцев, даже тех, кто родился и всю жизнь прожил в Эстонии. Ничего нового в таком подходе нет. Национальная политика остается неизменной и дискриминационной.
Вместо того, чтобы серьезно заняться составлением действительной программы интеграции и не подменять процесс интеграции ассимиляцией, наши ученые и составители вновь жонглируют терминами, думая, что от этого что-то изменится.
Уже в третий раз составляется программа, т.н. интеграции, которая не учитывает мнения самих меньшинств и повторяет догмы 20-летней давности. Мы вновь сталкиваемся с тем, что авторы или составители программ не замечают, что таким образом постоянно наносятся оскорбления национальным чувствам неэстонцев. Всем тем из них, которые уже давно считают Эстонию своей родиной и не желают быть людьми второго сорта.
В таких случаях говорят: чем бы дитя ни тешилось - лишь бы не плакало!
Менять надо не форму, не терминологию, а само содержание интеграции и навсегда отказаться от подмены процесса интеграции - ассимиляцией.
Однако, как показывает интервью с сотрудником Министерства культуры Артемом Теплюком, власти еще не готовы к диалогу, политический подход у них превалирует над рациональным.