КНУТ И ПРЯНИК ⟩ Вице-мэр: переход на эстонский придется внедрять усилиями пока не существующих педагогов

• 2800 учителей не соответствуют квалификации
• Столичным детсадам нужна формула Нарвы
• Нельзя снова наступать на те же грабли

Как изменить русские школы? Госконтроль установил, что в переводе школ на эстонский нужен более строгий подход. Готов ли Таллинн к жестким действиям?

Итоги аудита Госконтроля и подготовки школ к переходу на эстонский прокомментировал в прямом эфире вице-мэр Таллинна по вопросам образования Андрей Канте.

Выдержки из беседы:

– Что означает более строгий подход? И что означают в целом для Таллинна выводы Госконтроля?

– Что касается жесткого подхода, то, наверное, сейчас стоит отбросить все эмоции и сказать о том, что все стороны должны соблюдать не только договоренности, но и действующее законодательство.

Если мы говорим о том, каким способом переводить школы на эстонский обучения или поднять качество преподавания эстонского языка, то мы должны прежде всего говорить о том, какими усилиями придется реализовывать государственную программу обучения.

– Какими же усилиями?

– Конечно же, усилиями тех педагогов, которых мы на данный момент еще не имеем в системе образования. Недавно в "Учительской газете" сообщалось о катастрофическом положении с квалифицированными кадрами. В том же рапорте Госконтроля озвучена цифра, а именно – 2800 учителей не соответствуют квалификации.

– Как вы себе представляете проведение реформы усилиями несуществующих педагогов?

– На самом деле, я не очень хорошо себе представляю, насколько это реально.

– А впереди – ужесточение языкового контроля имеющихся учителей?

– В рапорте Госконтроля говорится о более серьезном надзоре за школами. Мы подразумеваем, что Языковой департамент и Министерство образования будут осуществлять надзор.

– Школы и учителей будут штрафовать, а кого-то даже увольнять?

– О санкциях я бы сейчас не говорил, поскольку об их ужесточении говорить пока рано, хотя и исключать этого нельзя. Прежде всего речь идет об административном контроле за деятельностью школ.

– Хотят ли школы более жестких правил, постоянного контроля?

– Конечно, учителя не хотят усиления надзора, они хотят работать в спокойной обстановке. Школы нуждаются в системной поддержке – методической, дидактической, кадровой.

Сейчас мы говорим о латании дыр: государство увеличивает заказ на учителей и объемы дополнительного образования для учителей. Тем не менее, в 2024 году вследствие перехода дефицит учителей усилится, прежде всего в системе языкового погружения, откуда педагоги будут перекинуты на первые и четвертые классы, чтобы покрыть переход.

В детских садах ситуация еще более плачевная: там работает порядка 920 учителей, из которых только треть обладает нужной категорией. Порядка трехсот имеют потенциал для получения категории С1.

Опасность заключается в том, что даже если учитель владеет нужной категорией, то его компетенции преподавать свой предмет на иностранном языке в первом и четвертом классе может быть недостаточно, поскольку в том же в четвертом классе преподают эстонский язык всего два раза в неделю.

Отрадно то, что со следующего года объем преподавания эстонского увеличивается в два раза. В рамках перехода многие школы уже сейчас внедряют преподавание ряда предметов на эстонском языке.

– Почему 1050 уроков эстонского за девять лет не гарантируют ученикам владение языком даже на уровне B1?

– Проблемы не только с эстонским языком, но и с математикой, русским языком как иностранным в эстонских школах и т.д. Это говорит о том, что система образования в целом пробуксовывает и не дает нужного результата.

Возможно, это наложение разных факторов: наличие особых образовательных потребностей, отсутствие должных методик, учителей и многое другое. В конечном счете всё упирается в то, что нужны квалифицированные кадры.

Многие годы все знали, что с обучением эстонскому языку – далеко не все в порядке. Другое дела – как решались эти проблемы.

Мне кажется, что сейчас нельзя снова наступать на те же грабли. Все стороны должны договориться о том, кто что делает. Иначе придется заплатить колоссальную цену за этот переход.

Не хотелось бы измерять это в разрушенных судьбах.

– Нет ли у вас ощущения, что впереди – тупик, в который вы скоро упретесь?

– У меня нет такого ощущения. Самый сложным будет 2025/26 учебный год, когда имеющийся ресурс будет полностью исчерпан. Задействованные ранее в первых и четвертых классах учителя продолжат в тех же группах преподавать свои предметы на эстонском, при этом в систему эстоноязычного образования добавятся новые дети, начнутся колоссальные проблемы.

Считаю, что нужно всеми силами удержать в школе уже имеющийся педсостав, цифра 2800 возникла не просто так – их просто некем было заменить, и искать возможности для привлечения новых людей.

Важно, чтобы учителя, не имеющие категорию С1, сейчас не паниковали, а принимали осознанные индивидуальные решения. Педагогам с категорией А1-В1 не стоит рассчитывать, что они смогут в 2024 году работать в группах, где преподавание будет вестись на эстонском.

Им придется либо прилагать все усилия для изучения языка, либо делать другой выбор.

– Предстоят сокращения или увольнения? Ранее вы уже отметили в интервью нашему изданию, что при более резком переходе сокращениями не обойтись, начнутся увольнения. Поясните!

– При плавном переходе количество часов на русском языке постепенно сокращается. В результате, могут быть сокращены и некоторые учителя. Если мы говорим о резком переходе в детсадах, то здесь складывается более сложная ситуация. Надеюсь, что министерство сможет предложить таллиннским детсадам такую же систему, как в Нарве: на группу один педагог с С1 и два помощника с В2. И даже при таком раскладе ситуация в Таллинне останется напряженной, учитывая, что треть учителей имеют категорию А1–В1 и достаточно много учителей вообще не имеют никакой языковой категории, и, как правило, это те люди, которые прибыли к нам из Украины.

– Можно ли решить проблемы заменой директоров, о чем у нас нередко пишут в СМИ?

– Я категорически не разделяю таких мнений. Мы должны отказаться от политики обесценивания вклада людей – как директоров, так и учителей. Цена реформы в любом случае – это смена рабочего места для некоторых из них.

Самый больной вопрос – комплектация школ в следующем году. Это будет происходить уже не на основе языка, а места жительства. Здесь возможно противостояние со стороны нынешних школ с эстонским языком обучения, потому что уже сейчас в некоторых из них до 50% учащихся – с другим родным языком.

Предстоит серьезная дискуссия, которая возложена на плечи местных самоуправлений. Готово ли наше общество к таким изменениям – это отдельный вопрос.

Любое изменение имеет свою цену, которую придется заплатить всему нашему обществу.

Подробнее в повторе!

Студия Postimees: как изменить русские школы? / Одежда ведущей: Tallinna Kaubamaja / Sand Фото: Eero Vabamägi

• Согласен ли Таллинн с выводами Госконтроля?
• Справится ли столица с переходом на эстонский?
• Хотят ли школы более жестких правил?
• Есть ли более действенные кнут и пряник?
• Сколько учителей могут лишиться работы?
• Чем объяснить спад успеваемости по эстонскому? 

Одежда ведущей: Tallinna Kaubamaja / Sand