/nginx/o/2023/11/30/15751105t1h03c9.jpg)
В последние недели в России наблюдается заметный рост недовольства матерей и жен мобилизованных военнослужащих, требующих возвращения своих сыновей и мужей домой, правда, пока более заметный все-таки в соцсетях, а не на улицах. Докторантка Тартуского университета Наталья Ковыляева пишет о том, почему родственники российских солдат массово не протестовали против войны в Украине, не спасали своих сыновей и мужей в начале войны и мобилизации, и почему именно сейчас все же начались первые протесты.
Данный материал подготовлен в сотрудничестве Института Шютте Тартуского университета и портала Rus.Postimees.
После полномасштабного российского вторжения в Украину в феврале 2022 года и последующего объявления мобилизации в России, большое количество россиян, не согласных с политикой путинского режима и военными действиями в Украине, а также те, кого могли отправить на фронт, уехали из России. Этот отъезд наряду с выходами на акции протеста, поджогами военкоматов, онлайн-активизмом, сопротивлением российской пропаганде стали актами несогласия с политикой путинского режима, протеста против войны России в Украине.
В этих акциях протеста участвовали не только политики и активисты, которые уже были давно вовлечены в оппозиционную деятельность. Вместе с ними сопротивлялись и обычные граждане, для которых начало активных боевых действий России в Украине стало мобилизующим фактором и событием, которое перевернуло их жизни и заставило выйти на улицы российских городов, несмотря на вероятность возможных задержаний и дальнейших преследований.
Однако несмотря на массовые антивоенные протесты в России (по данным ОВД-Инфо, с начала войны в Украине в России было задержано 19 825 человек за антивоенную позицию), мир не увидел широкого протеста одной из наиболее важных и заинтересованных в прекращении военных действий группы - матерей и жен российских солдат. Благополучие их сыновей и мужей, которые либо уже служили в российской армии и подписали срочные контракты, либо были отправлены на фронт после объявления мобилизации, и сохранение их жизней оказались недостаточно сильными мотивирующими факторами для выхода российских матерей и жен на улицы городов и выражения протеста против войны и мобилизации сразу после начала полномасштабного вторжения.
По сравнению с матерями, протестовавшими против войны в Афганистане и двух войн в Чечне, массовое молчание матерей и жен вызвало недоумение со стороны антивоенной части российского населения (например, феминистского сообщества, пытавшегося отчаянно коммуницировать с российскими матерями солдат и распространять информацию о последствиях войны), а также международной аудитории (среди нее были и президент Украины Владимир Зеленский, и бывший министр обороны Украины Алексей Резников).
Однако по прошествии уже почти двух лет непрекращающейся полномасштабной войны для многих остается непонятным, почему только небольшая часть матерей и жен выходили на акции протеста и пытались спасти своих сыновей и мужей, пока большинство не участвовало в этом, а также почему более значительное количество людей решилось на массовый протест именно сейчас.
Одним из возможных объяснений молчания матерей российских солдат является наличие жесткого контроля и цензуры над СМИ, а также ограниченный доступ к информации о войне России в Украине. С 24 февраля 2022 года российские власти начали полномасштабную войну не только в Украине, но и против существующих остатков свободы и гражданского общества в России. Голоса несогласных и протестующих против войны заглушались государственной пропагандой, блокировками независимых и оппозиционных СМИ, законами о так называемых фейках и дискредитации Вооруженных сил России, административными или уголовными преследованиями активистов и журналистов.
Помимо этого, одновременно с масштабными репрессиями в России культура доносительства вновь расцвела в отношении всех несогласных с «линией партии» и решениями российского президента во внешней и внутренней политике. Например, на сентябрь 2023 года больше 5000 дел дошли до суда по статье о так называемой «дискредитации армии» России, многие из них - по доносам.
Поэтому среди российских матерей, вероятно, нашлось не так много тех, кто, во-первых, имел доступ к проверенным независимым источникам информации, доступ к VPN, а также необходимые навыки по его использованию; также наблюдалась неспособность критически воспринимать информацию из доступных новостных источников. Во-вторых, многие люди просто не находили в себе мужества и упорства пойти против государства, столкнуться с риском преследований или даже тюремным сроком.
Пока матери солдат в Дагестане после объявления «частичной» мобилизации массово выходили на акции протеста, российские провластные СМИ в основном не стремились освещать эти акции протеста в своих эфирах. Часть этих провластных СМИ выступали с осуждением этих женщин и критиковали подобные акции по всей России. Одновременно полицейские задерживали протестующих матерей и применяли к ним административные статьи российского законодательства.
В других регионах России (например, в Белгороде, Пензе и даже в Чечне, где подобное выражение несогласия с действиями властей может стоить свободы и жизни) отдельные матери солдат и их жены пытались каким-то образом протестовать против войны и воспрепятствовать мобилизации и отправке на фронт своих сыновей, однако их протест не оказался массовым.
В то же время часть матерей и жен вместо организации массового протеста решили писать обращения президенту России и просить его, чтобы их сыновей вернули с фронта или отменили мобилизацию. Также за время с начала полномасштабного вторжения в СМИ зачастую публиковались истории матерей и жен, которые решились публично рассказать о том, как они потеряли своих сыновей и мужей в Украине и не имели понятия, где их искать, так как военное командование РФ зачастую само не располагало необходимой информацией об этом или информация из различных ведомств противоречила друг другу.
Именно поэтому для поиска информации и ее обмена между собой, матери и жены солдат создавали онлайн-чаты и группы в популярных соцсетях, таких, как, например, Вконтакте, WhatsApp и Viber. Там они обменивались информацией о том, кто, когда и кого видел в различных Телеграм-каналах и других источниках, где украинские журналисты, активисты и военные публиковали видео и фотографии взятых в плен или убитых российских солдат.
Зачастую матерям и женам, которые искали своих сыновей и мужей, приходится вступать в контакт с украинскими представителями власти, чтобы узнать о том, где и в каком состоянии находится их сын или муж. Некоторым из них украинские власти предлагали «приехать в Киев», чтобы забрать сына.
Одновременно «Совет матерей и жен военнослужащих» (организация родственниц военнослужащих, возникшая после объявления мобилизации в сентябре 2022 года на базе политической организации «Общенародный Союз возрождения России») требовал начала мирных переговоров с Украиной, обеспечения низового контроля за мобилизацией, выступал против нарушений в процессе мобилизации и срочной службы, а также за запрет использования ядерного оружия президентом РФ.
После того как активистки организации стали требовать присутствия представителей Минобороны РФ на своих встречах, допустить их на встречу с президентом России, устраивать протестные акции, а также смогли создать представительства в 89 российских городах, генеральная прокуратура РФ заблокировала их группу в социальной сети «Вконтакте» в ноябре 2022 года; при этом, группа продолжает быть доступной через VPN и имеет сообщества в X и Телеграме.
После задержания лидерки «Совета матерей и жен военнослужащих» Ольги Цукановой в декабре 2022 года, а также протокола за «распространение экстремистских материалов» на одну из активисток, в январе 2023 года последовал донос депутатки Татьяны Буцкой по статье о «военных фейках» председателю Следственного комитета РФ Александру Бастрыкину, в мае 2023 года «Совет матерей и жен военнослужащих» был признан «иностранным агентом». При этом, организация не выступала с антивоенными лозунгами и не выступала против путинского режима, как это делали другие низовые антивоенные инициативы и представители российской оппозиции.
Помимо инфоресурсов этого совета, в 2023 году российские власти также потребовали заблокировать сайты ряда других правозащитных организаций, которые оказывали помощь призывникам и военнослужащим (проект «Идите лесом!»), а также признать их иноагентами (челябинская правозащитная организация «Школа призывника», Движение сознательных отказчиков) или «нежелательными организациями» (правозащитная группа «Агора»).
Еще одним возможным фактором, объясняющим причины молчания и немассового протеста российских матерей, являются меры российских властей, направленные на материальную поддержку военнослужащих и их семей. Согласно указам президента, военнослужащим ежемесячно выплачивается заработная плата, а семьям погибших будут предоставлены единовременные денежные компенсации в размере 5 млн рублей, а также ежемесячные выплаты в случае гибели. Такая мера способна заглушить протест и заставить замолчать более бедные слои населения, среди которых много тех, кто проживает практически за чертой бедности.
Учитывая уровень зарплат и общий уровень экономического развития в российских регионах, такая сумма помогает многим семьям военнослужащих и мобилизованных улучшить свое положение, то есть погасить имеющиеся кредиты или ипотеки, обзавестись новым жильем или обеспечить себе то необходимое, что нельзя было купить на среднюю зарплату в регионе.
К тому же, часть матерей и жен была не заинтересована в их возвращении по другой причине, которая является довольно распространенной в российских семьях. Часть мобилизованных являлись домашними тиранами и регулярно совершали насилие над членами своих семей, что объясняет нежелание матерей и жен вновь подвергнуться этому и возвращать их с фронта.
Наконец, часть россиян, которых российские пропагандистские медиа называют «уклонистами», сразу же покинули пределы страны после объявления мобилизации в сентябре 2022 года. Эмиграция россиян после начала полномасштабного вторжения и объявления мобилизации приобрела довольно массовый масштаб.
В основном они уезжали в сопредельные с Россией страны - в Грузию, Армению, Казахстан. Те, у кого на тот момент оказалось больше возможностей и действующие визы, ехали в Турцию, страны ЕС, США. Поэтому часть матерей и жен были не заинтересованы в организации или участии в протестах против войны России в Украине или объявленной мобилизации ввиду нахождения их сыновей и мужей за пределами страны и отсутствия непосредственной угрозы их жизни и благополучию.
За два месяца до описываемых далее событий, в сентябре 2023 года, глава комитета Госдумы по обороне Андрей Картаполов заявил, что мобилизованные «вернутся домой после завершения специальной военной операции», а в октябре министр обороны Сергей Шойгу сообщил об отсутствии планов дополнительной мобилизации.
Однако несмотря на все ограничения для протеста, после почти двух лет войны России в Украине, 7 ноября 2023 года, состоялся пикет жен и родственников мобилизованных в Москве, которые требовали вернуть мужей и сыновей домой, а также «провести ротацию военнослужащих». Пока неподалеку протестовали коммунисты, чей митинг, в отличие от пикета жен и родственниц мобилизованных был одобрен властями, женщины развернули плакаты и пять минут простояли в пикете до того момента, пока их не задержала полиция.
Несмотря на короткую продолжительность, пикет на Театральной площади стал одним из первых публичных уличных протестов жен и родственниц мобилизованных после начала полномасштабного вторжения России в Украину и объявления мобилизации.
Вслед за этим небольшим пикетом родственницы мобилизованных запланировали новую акцию на 25 ноября, однако не получили разрешения Мосгордумы на ее проведение. В других регионах России жены мобилизованных также пытались безуспешно провести акции протеста. В Новосибирске им все-таки позволили встретиться с чиновниками за закрытыми дверями, где родственники мобилизованных требовали немедленно вернуть их домой.
После встречи зампредседателя правительства Новосибирской области Андрей Клюзов сообщил, что «разговор получился очень откровенным и содержательным», однако никакие конкретные обещания или перспективы возвращения мобилизованных домой не прозвучали. В других регионах России, по сообщениям «Медузы», в Кемеровской области и Красноярском крае к женщинам, состоящим в чатах, где обсуждались такие акции, приходили домой полицейские.
Кульминацией ноябрьской мобилизации родственниц стала публикация манифеста и «Петиции за возвращение мобилизованных и установление предельного срока службы», размещенных Телеграм-каналом «Путь домой» 27 ноября 2023 года. В манифесте родственницы мобилизованных обратились к россиянам с «мольбой о помощи» и критикой государства, которое, по их словам, «отвернулось от тех, кто первым откликнулся на его зов о помощи».
Также родственницы признали, что «мобилизация оказалась страшной ошибкой» и их якобы наказывают за их собственную законопослушность. В дополнение к этому в манифесте прозвучала критика в отношении президента и его помилований бывших заключенных, однако с уточнением, что родственницы мобилизованных не претендуют «на раскачивание лодки и дестабилизации политической обстановки» в стране.
Публикация манифеста и петиции родственниц мобилизованных, а также события начала ноября вызвали обеспокоенность среди представителей российской власти, а также бурные дискуссии среди представителей российской оппозиции о том, смогут ли жены и матери войти в конфликт с путинским режимом и прекратить войну России в Украине.
При этом, несмотря на возросшую критику действий власти и, в частности, российского президента, стоит учитывать, что риторика родственниц мобилизованных в рамках того движения, которые существовало сначала в формате онлайн-сообществ, а теперь выходит на акции протеста, никогда не являлась антивоенной. Даже в манифесте, опубликованном несколько дней назад, они подчеркивают, что «не навязывают политический выбор относительно власти или отношения к вооруженному конфликту на Украине».
Таким образом, они выступают только за возвращение своих мужей и сыновей и поддержку тех политических сил, которые способны это сделать и удовлетворить их требования, но не за прекращение военных действий России в Украине или смену политического режима в России. В случае, если Владимир Путин решит вернуть мобилизованных домой, следуя требованиям родственниц, он наверняка получит их поддержку, которая ему будет нужна на президентских выборах в марте 2024 года.