:format(webp)/nginx/o/2023/08/02/15496043t1h01c0.jpg)
Недавно по заказу одного эстонского политика наша команда проводила серию интервью и спрашивала русскую и эстонскую молодежь в возрасте от 16 до 25 лет, что им нравится в Эстонии и что не нравится. Ответы с позитивными оценками отличались разнообразием: нравится многое – от природы и погоды до пива и девушек. Но на вопрос «Что не нравится?» восемь из десяти респондентов дружно ответили: «Правительство и Партия реформ».
При этом русские в этой оценке были более категоричны, чем эстонцы. А причины такой нелюбви к министрам и реформистам назывались вне зависимости от национальности: высокие цены, низкие доходы и отсутствие в Эстонии перспектив с хорошей работой и доступным жильём.
Полагаю, что мнение молодёжи отражает как в зеркале настроения в других возрастных категориях. Возможно, молодёжь при этом даже более оптимистична в оценках, так как с возрастом у людей начинает доминировать пессимизм.
К сожалению, я вынужден признать, что Партия реформ стремительно теряет популярность среди избирателей. Думаю, предстоящие в следующем году местные выборы станут для реформистов катастрофой. Почему так случилось?
Партия, ставшая абсолютным победителем на выборах в Рийгикогу в 2023 году, всего через год на выборах в Европарламент потеряла один мандат, рейтинг в общепартийном зачёте реформистов упал практически в два раза, а осень 2025 года грозит Партии реформ тяжелейшим поражением.
И у меня нет уверенности, что действующее правительство вообще доживёт до местных выборов в нынешнем виде. При этом невозможно отрицать, что министры во главе с премьером-реформистом Кристеном Михалом предпринимают титанические усилия для преодоления кризиса в экономике Эстонии.
Курс на сокращение дефицита бюджета и создание стимулов для экономического роста совершенно правильный. Но вот выбранная скорость и транспортные средства для движения этим курсом вызывают много вопросов и порождают в обществе и недовольство, и разочарование. Поделюсь своим мнением на этот счёт.
Преодоление любой кризисной ситуации требует от исполнительной власти предельной консолидации и объединения усилий. Однако нынешнее правительство Эстонии напрочь лишено командного духа.
Каждый министр в отдельности – хороший человек, много среди министров профессионалов. Но совместная работа у них не получается. То министры-социалисты начинают рассуждать о необходимости перехода к плановой государственной экономике. То министерство иностранных дел голосует за антиизраильскую резолюцию на Генассамблее ООН.
А наиважнейший вопрос об ограничении избирательных прав граждан России и Беларуси для исключения влияния Кремля на местные выборы в Эстонии так и не может найти консенсуса и остаётся нерешённым.
Конечно, деятельность многопартийной правительственной коалиции требует дискуссий и согласованных решений. Только дискуссии должны быть плодотворными, то есть, приносить плоды.
Сегодня же мы наблюдаем, что часто результатом споров министров, депутатов и политиков является не плод, а отложенное решение, поэтому попытки правительства остановить углубление кризиса зачастую оказываются бесплодными.
Как тут не вспомнить мастера Йода из «Звездных войн», сказавшего «Do… Or not do. There is no try» - «Делай … Или не делай. Не нужно пытаться».
Партия реформ вызвала разочарование своих постоянных избирателей тем, что отказалась от многих предвыборных обещаний и отступила от принципов экономического либерализма, согласившись на повышение налогов.
Удивительная история, но предложенные меры по увеличению доходов бюджета Эстонии оказались такими же, какие применили и в России.
Так, в Эстонии с первого января 2025 года владельцы автотранспортных средств будут платить автоналог. Его заявленная цель – уменьшение нагрузки на экологию.
В России с первого октября 2024 года на 85 процентов вырос размер «утилизационного сбора» на автомобили, предполагающий компенсацию расходов за переработку отслуживших свой срок автотранспортных средств.
Его заявленная цель – снижение нагрузки на экологию. На самом деле эти налоги позволят существенно опустошить карманы автовладельцев и пополнить бюджет.
Со следующего года в Эстонии, как и в России, предельная ставка подоходного налога составит 22 процента и увеличится ставка налога на прибыль предприятий.
Конечно, в каждой стране есть свои нюансы в реформе налогов. Но общее впечатление – использование идентичных инструментов для преодоления бюджетного кризиса в либеральной демократии (Эстонии) и авторитарном государстве (России) свидетельствует об определённой конвергенции экономических систем и идеологии.
Но вряд ли Россия движется в направлении рыночной демократии. А вот у Эстонии есть риски увязнуть в антирыночном и антилиберальном болоте.
Ещё в России я наблюдал, как лидеры либералов, например, Егор Гайдар, боялись общения с простыми людьми. Похожая история происходит и с либералами в Эстонии.
Реформисты часто не видят необходимости тратить усилия, чтобы популяризировать свои решения. А партнёры по коалиции им в этом не помогают. Видимо, здесь действует принцип: умные и так поймут, а дуракам всё равно не объяснишь.
Конечно, общий интеллектуальный уровень людей не стоит переоценивать, но и недооценивать нельзя.
Есть три направления коммуникации с нацией, которое правительство в целом и реформисты в частности провалили.
Первое: общество, особенно в условиях кризиса и перед лицом серьёзных вызовов, нуждается в яркой картинке будущих перспектив.
Формат пресс-конференций правительства, на которых министры спорят друг с другом и не могут понятным языком рассказать о своих решениях, уверенности народу не добавляет.
Мы давно живём в визуальном мире, где смыслы всё больше передаются не через текст, а с помощью образов. Если правительство вводит налог на безопасность, то сначала следует обрисовать реальность военной угрозы. А потом нужно показать, как именно усилится безопасность Эстонии и каждого её жителя.
Нужно дать картинку войны будущего и нашей победы в этой войне. Необходимо показать, что такое современные Силы обороны Эстонии и их союзники. А пока русскоязычная публика в большинстве своём каждый раз покатывается со смеху при словах «армия Эстонии» и уверена, что российская армия возьмёт Таллинн за три дня.
При этом эстонцы склонны к панике. И никто не одёргивает первых и не успокаивает других.
Второе: сегодня в Эстонии в медиасфере и в заявлениях некоторых политиков успешно формируется образ «русского врага».
Но русских слишком много, и крайне опасно создавать целую армию врагов даже на уровне общественного мнения. Это очевидный фактор нестабильности.
Поэтому нужно бороться не с русскими и против всего русского, а ЗА русских, блокируя в Эстонии кремлёвскую пропаганду и очищая страну от популяризаторов путинского режима. Рашизм – это болезнь, но она лечится.
Третье: наладить эффективную коммуникацию с обществом можно через механизмы вовлечения общественных институтов в разработку национальной стратегии преодоления кризиса.
Риски за принятие государственных решений, как и общественное благо, нужно распределять на каждого жителя Эстонии и на все политические силы. Именно так можно сформировать чувство ответственности за свою страну.
Пока же только реформисты стали жупелом для критики и коллективным мальчиком для битья. И правительству нужен внятный спикер, способный убедительно говорить и жёстко руководить. Неужели в нашей стране Андрус Ансип был единственным премьером, годным к этой роли?
Разумеется, дела в Эстонии не так плохи, как многим кажется. За два года инфляция упала с 20 до двух процентов, а снижение ставок Euribor повысили оптимизм бизнеса, получившего доступ к более дешёвым кредитам.
Безработица снижается десять недель подряд и не превышает 7%. Растут и доходы населения. Однако ВВП в прошлом году сократился на 3%, а экономический рост едва превышает 1%, грядущее повышение налогов может его обнулить или столкнуть страну в рецессию.
Эстония пока держится на плаву, но уже никуда не плывёт. И даже небольшой шторм в океане мировой экономики может отправить нас на дно.
Да и война в Украине продолжается, и предстоящие выборы президента США только добавляют неуверенности в будущем.
Именно в этих условиях Эстонии нужна сильная команда менеджеров и консолидация общества. Чтобы выжить. А потом и перейти к развитию.
Если этого не поймут политики, увлеченные интригами и борьбой за власть, и не осознает общество, впавшее в уныние, мы можем потерять страну. А этого очень не хотелось бы.
/nginx/o/2022/01/20/14319647t1ha71b.jpg)