/nginx/o/2022/09/28/14861843t1h3618.jpg)
Российская несистемная оппозиция после начала войны в Украине разделилась на два лагеря. Большая часть уехала из страны, остальные за эти полгода оказались в тюрьмах. На свободе и внутри остаются единицы. Они считают, что уехавшие не смогут повлиять на ситуацию в РФ и вызвать необходимые изменения в стране. Политэмигранты же невольно вторят герою Ильфа и Петрова, утверждая, что «заграница им поможет».
Оппозиционеры начали покидать Россию еще в прошлом году, когда стала обостряться обстановка с внутренними репрессиями. Так, в конце 2021 года уехала почти вся «медийная» команда Навального. Сам он сидит в тюрьме, откуда периодически пишет ироничные, но, увы, ни на что не влияющие послания.
После начала войны Михаил Ходорковский, покинувший Россию много лет назад, создал «Антивоенный комитет», куда вошли политики Дмитрий Гудков, Гарри Каспаров, Владимир Кара-Мурза (потом вернулся в Россию, сейчас в тюрьме), экономисты Сергей Гуриев и Сергей Алексашенко, историк Юрий Пивоваров, журналист Евгений Киселев, предприниматели Борис Зимин и Евгений Чичваркин, писатель Виктор Шендерович.
Периодически они и другие активисты, покинувшие страну, проводят в Вильнюсе «Конгресс свободной России», где обсуждают судьбы родины. Живущая в Эстонии российская активистка-эколог Евгения Чирикова уверена, что там собираются люди, которые «хотят просто нормальной России». Но как именно «отцы русской демократии» собираются добиться необходимых изменений в России будущего, остается загадкой. «Какой-то четкой политической платформы пока не сформировалось, – признает Чирикова, – но здорово, что есть площадки, на которых это вообще можно обсуждать».
Экс-депутат Госдумы, опальный полковник ФСБ и бизнесмен Геннадий Гудков (на фото), отец политика Дмитрия Гудкова, и вовсе уверен, что заниматься борьбой с путинским режимом сегодня можно, только будучи «в изгнании». Поскольку Россия превращена в военную диктатуру, где опасно любое неосторожное слово.
Гудков считает, что зарубежные оппозиционеры за полгода войны помогли другим россиянам, не одобряющим действия России, почувствовать, что они не изгои и не сходят с ума.
/nginx/o/2022/09/28/14861855t1h9a97.jpg)
«Это очень важно для сохранения ощущения, что ты нормальный человек в стране, которая ведет чудовищную войну. И когда все вокруг говорят, что если ты не поддерживаешь все это, ты – предатель», – говорит Гудков.
Не менее важно и разоблачение пропаганды Путина. «Правдивая информация восстанавливает нормальность бытия и сознания», – размышляет Гудков. Правда, так как зарубежной аудитории все и так ясно, работа эта направлена опять же на остающихся за «железным занавесом».
Читайте на Rus.Postimees интервью с Геннадием Гудковым.
«Наш YouTube-канал «Популярная политика», который мы сделали после того, как в РФ зачистили независимые медиа, набирает по 12 миллионов уникальных зрителей каждый месяц, – рассказывает член команды Алексея Навального, сотрудник запрещенного в РФ Фонда борьбы с коррупцией Руслан Шаведдинов. – Мы говорим с огромной аудиторией, разоблачая пропаганду. Разоблачаем ложь, которая льется с экранов российского ТВ».
/nginx/o/2022/09/28/14861860t1h463d.jpg)
Гудков даже утверждает, что многим представителям российской оппозиции ясна исчерпанность мирных форм борьбы. Он говорит, что формируется активная оппозиция, которая «будет вести с Путиным вооруженную борьбу на полях битвы в Украине». Правда, пока таких людей не так много. Речь, по данным Гудкова, идет о тысячах (см. на Rus.Postimees интервью с экс-вице-президентом «Газпром-банка» Игорем Волобуевым, который воюет в Украине против РФ – прим. ред.).
Гудков убежден, что российская политическая оппозиция в других странах формирует лицо России. «Запад видит, что далеко не все в России – поклонники Путина и его великодержавных шовинистических понтов», – полагает Гудков.
«Я нахожусь в Болгарии. Влияем на парламент и правительство, чтобы они не боялись оказывать военную помощь Украине, – говорит Гудков о своем вкладе в борьбу. – Чтобы запретили трансляции на территории страны российских ТВ-каналов и не позволяли больше тех шабашей, которые чиновники РФ тут проводили ранее».
Не так давно команда Навального представила список из 6000 имен, причастных к войне. «Есть резолюция Европарламента к Европейскому совету в поддержку работы по этому списку, – утверждает Шаведдинов, осевший в Литве. – Есть рабочая группа сенаторов в США, которая занимается этими списками. Мы видим их настрой. Там заинтересованы, чтобы эти люди оказались под санкциями».
Читайте на Rus.Postimees интервью с Русланом Шаведдиновым.
Высказался насчет оппозиционного движения и Константин Боровой – политэмигрант, застрявший в Лос-Анджелесе. Он уверен, что деятельность блогера уже может считаться оппозиционной работой в изгнании. «Люди выступают, говорят, оценивают события. Внутри России сказать, что эта военная операция – преступление, значит получить срок. Ну а за границей это можно. Пока» (смеется).
/nginx/o/2022/09/28/14861862t1hf11a.jpg)
Кроме того, говорит Боровой, все эти полгода идет борьба. «Сейчас мы боремся за принципы, концепции, за понимание того, с чем мы боремся, – пояснил суть своей работы Боровой. – Сегодня есть та же ГБ в новых формах: ФСБ, ФСО, СВР, пропагандистские структуры плюс экспертные группы, которые создают фейки типа Навального или Соболь. С ними надо бороться».
Боровой говорит, что знает, кто финансировал политика, которого многие называют лидером оппозиции, а ныне узника. «Это Чемезов (друг Путина, глава госкорпорации «Ростех» – прим. ред.). Это Кремль, – сообщил Боровой. – В какой-то момент проект The New Times поддерживал мой приятель. Ему платили каждый месяц 40 000 евро за то, чтобы этот журнал был и раскручивал националиста Навального. Никакого ФБК тогда не было. Был националист из «русского марша» (Навальный участвовал в шествиях ультраправых в Москве – прим. ред.), который говорил о необходимости привлечения в оппозицию националистов и левых».
Помимо Константина Борового, в связях с ФСБ команду Навального обвиняет и беглый активист-журналист Александр Сотник. Он даже написал донос в МИД Литвы. «Пускай пишет дальше, – реагирует Шаведдинов. – Честно говоря, я таких людей считаю городскими сумасшедшими. Они вне зоны нашего внимания».
Читайте на Rus.Postimees интервью с Константином Боровым.
Есть мнение, что любые «разборки» доброжелателей России нивелируются тем, что они находятся вдали от родины и никак не могут влиять на происходящее там.
«Перемены в нашей стране не настанут по причине тех или иных действий российской оппозиции, оказавшейся в эмиграции, – уверен псковский лидер партии «Яблоко» Лев Шлосберг, который сам остается в России, несмотря на давление. – Оппозиция и эмиграция – это разные профессии, при всем моем сочувствии к эмигрантам. И я отношусь с уважением и пониманием к решению каждого человека определить свою судьбу, в том числе уехать из страны».
/nginx/o/2022/09/28/14861879t1h1465.jpg)
По мнению Шлосберга, оппозицией могут называться только политики, которые живут и работают в России. «Несут свои риски в России. Общаются и работают с жителями России, с избирателями», – поясняет он свою мысль.
Шаведдинов не соглашается. «Мы живем в век современных технологий. Сейчас ты можешь делать то, что нужно делать, даже в таких сложных обстоятельствах. Кто-то делает свою работу не в России, но это временная мера. Это вынужденная мера. Никто не планировал этого делать. Но люди, которые остаются на свободе, вне России приносят гораздо больше пользы, чем если бы они остались в России и оказались в тюрьмах», – говорит он.
Шлосберг настаивает, что политические перемены в России придут только тогда, когда изменится мнение десятков миллионов людей: «Это общественное мнение будет оказывать влияние на власть. Так происходят перемены. Будут ли они мирными или трагическими, мы не знаем. Но перемены придут изнутри страны. Невозможно быть в безопасности вне страны и учить людей, которые остаются в стране, как им быть, как им действовать, что им говорить, какие отношения выстраивать между собой. Это обучение свысока. Люди раздражаются на эти уроки и могут переносить свое раздражение и на политические ценности» – поясняет Шлосберг.
Петербургский историк Лев Лурье на просьбу вспомнить про успешность оппозиционной работы вне России сообщил, что лучше всех с этим справились большевики. «Самые удачливые – вожди большевиков, приехали и взяли власть», – заявил Лурье.
«На мой взгляд, у российской политической оппозиции за рубежом чрезвычайно высок уровень политического большевизма, – считает Шлосберг. – Это радикализм. Он неприемлем для демократии. Радикализм в политике, как правило, приносит кровавые плоды. Кроме того, у радикализма есть чрезвычайно пагубное свойство – готовность жертвовать жизнями других людей ради достижения политических целей. Это категорически неприемлемо», – резюмирует Шлосберг.
Историк Лурье согласился, что, например, диссиденты идеологически подготовили Перестройку. «Революцию или реформы проводят те, кто внутри. В тюрьме или на кухнях», – подвел черту Лурье.
:format(webp)/nginx/o/2023/11/07/15704510t1he5df.png)