Эксперты: South Stream — часть большой игры

Эвелин Калдоя
Copy
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Рабочие на состоявшейся в начале декабря в Анапе церемонии закладки краеугольного камня строительства South Stream.
Рабочие на состоявшейся в начале декабря в Анапе церемонии закладки краеугольного камня строительства South Stream. Фото: AP/Scanpix

Несмотря на то, что Кремль пытается произвести такое впечатление, будто начавшееся около двух недель назад строительство газопровода South Stream («Южный поток») положит конец поискам Евросоюза альтернативных энергетических путей, некоторые  обстоятельства, тем не менее, могут спутать правила энергорынка здешнего региона весьма невыгодным для России образом, считают американские аналитики.



Как сказал глава находящегося в Таллинне Международного центра оборонных исследований и эксперт по вопросам безопасности Мэтью Брайза, ощущение было такое, будто начало строительства South Stream аннулировало поддерживаемый ЕС и США проект трубопровода Nabucco — именно такое впечатление и хотел произвести Кремль.

Кажется сомнительным предприятием
«Мне кажется, что Россия хочет заставить всех думать, будто начало строительства South Stream повлияет на стретегию ЕС, хотя на самом деле не повлияет», — сказал он Postimees.
По словам Брайзы, на самом деле начало строительства South Stream вовсе не является ударом по намерению ЕС построить собственный энергетический южный коридор.

«Сам по себе план Европы заключается не в Nabucco как таковом, а в строительстве южного коридора — то есть, разных трубопроводов, одним из которых может стать Nabucco. При этом Nabucco может и не оказаться избранным, могут построить какой-то совершенно другой трубопровод», — сказал он.  

Сам же газопровод South Stream, как сказал Брайза, с экономической стороны кажется сомнительным предприятием. «Нет ни четкой оценки того, во сколько обойдется его строительство, ни конкретного заключенного договора.

Нет подтверждения и тому, что в коммерческом плане этот проект жизнеспособен, — пояснил он свое мнение. — Я бы сказал, что в связи с ним тот же газ обойдется Европе дороже, чем если поставлять его через южный коридор ЕС».

По словам Брайзы, нельзя всерьез воспринимать и разговоры о том, что если Европа будет противиться, Россия может начать продавать газ какому-нибудь другому клиенту — например на Восток.

«Владимир Путин и «Газпром» хотели бы, чтобы Европа думала, что если ЕС продолжит борьбу за свои экономические интересы и рыночную цену, то Россия обратится в сторону Китая. Это блеф», — сказал он.

Директор варшавского представительства Фонда Маршалла Эндрю Михта предположил, что трубопровод, который теперь в определенной степени связан с престижем Путина, обязательно будет построен, и что, невзирая на все обратные утверждения, Европейская Комиссия опоздала с препятствованием этому процессу.

Тем не менее, Михта считает также, что начало строительства South Stream — это, скорее, политическое заявление, а не рациональный способ снабжения Южной Европы газом.

«Это, скорее, геополитическое событие, чем что-либо другое», — отметил он, характеризуя церемонию закладки краеугольного камня, которая прошла при участии президента Владимира Путина 7 декабря, у Черного моря в Анапе.

  По словам Михта, для России заключение с западноевропейскими клиентами договоров о поставке природного газа является экзистенционально важной целью, которой, однако, угрожает развитие технологий — сланцевый газ и LNG-терминалы, через которые европейцы в скором времени смогут получать дешевую энергию из Северной Америки.

Интерес проявляют многие страны
«Думаю, что это часть большой и очень важной игры, — заметил он. — С точки зрения российского государства возможность заключить с европейскими клиентами договоры о поставке энергии означает, что в перспективе Россия будет иметь финансирование, начиная с администрации и модернизации армии и заканчивая поддержкой политических систем близких России и прочее».

По мнению Михта, россияне ожидают схватки на энергетическом рынке, которая с точки зрения государственных доходов будет многое значить для страны. Он обратил внимание на идущие в Конгрессе США дискуссии по поводу сланцевого газа, а также на то, что в Польше в ближайшие годы будет построен порт с LNG-терминалом.

«Это почти гонки на время, — сравнил Михта. — Во-первых, вопрос в том, смогут ли россияне создать инфраструктуру, с помощью которой в будущем они смогут обеспечить конвенциональные договоры по поставке газа или в Центральной Европе возникнет новая ценовая ситуация, одной из причин которой станет приход на европейский рынок намного более дешевого североамериканского газа. Во-вторых, смогут ли поляки поставлять свой сланцевый газ».

Как отметил Михта, интерес к добыче сланцевого газа — газа, скапливающегося в порах глинистых сланцев, — проявляют многие страны, например Украина, в обход которой Россия пытается проложить South Stream.

Михта советует брать пример с США, где благодаря технологической революции правила игры в энергетическом секторе были быстро пересмотрены.

«Помнится, как несколько лет назад мы разрабатывали модели, согласно которым США всегда будут страной, импортирующей энергию, и этому сопутствует деиндустриализация, — привел он пример. — Теперь мы предвидим возвращение производства просто потому, что цены на энергоносители упали столь значительно, что дают Америке огромное конкурентное преимущество».

South Stream

«Южный поток»

• Газопровод, который пройдет из России по дну Черного моря в Южную Европу.

• Строительство подводной части должно начаться в 2014 году, первые поставки газа из России на Запад запланирована на 2015 год.

• Пайщиками газопровода протяженностью 2380 километра являются Газпром (Россия, 50%), ENI (Италия, 20%), EDF (Франция, 15%) и Wintershall (Германия, 15%).

Комментарии
Copy

Ключевые слова

Наверх