Остро: рыба гниет с головы, а упадок Таллинна начинается со Старого города

Фото: Kaupo Kalda

«В Эстонии много замечательных мест, которые могут посещать как местные жители, так и иностранцы. Однако самый большой и величественный средневековый объект – Старый город – постепенно начинает, образно говоря, уходить в тень», – пишет член правления Pindi Kinnisvara Пеэп Сооман.

Относительно Старого города в Википедии можно найти следующие сентенции: «Особая ценность Старого города состоит, прежде всего, в сохранившейся до наших дней средневековой среде и структуре, которая на сегодняшний день уже исчезла в других столицах Северной Европы». И еще: «Таллинн представляет собой один из наиболее сохранившихся и целостных средневековых городов Европы, являясь подлинной жемчужиной эстонской архитектуры».

Однако с годами вся эта восхитительная архитектура и столь знакомые для многих шум и суета Старого города как-то незаметно, но последовательно превратились в чужие для местных жителей понятия. Если исключить шумно гуляющую по выходным в районе «треугольника опасности» молодежь, то все меньше остается тех, кто попадает в Старый город спонтанно или почти случайно, поскольку там «всегда что-нибудь происходит».

Однако сегодня, к сожалению, это уже не так. В Теллискиви происходит. В Ноблесснере происходит. В Ротерманни происходит. Даже на Центральном рынке происходит больше интересного, если внимательно посмотреть.

С одной стороны, в этом же нет ничего плохого, если в самом центре города, среди тишины и спокойствия где-нибудь на заднем дворе возникает пульсирующая жизнь, привилегиями которой могут наслаждаться лишь платежеспособные избранные, состоятельные владельцы недвижимости и доставляемые в город круизными лайнерами туристы с селфи-палками.

С другой стороны, неимоверно большой Старый город все же не является просто обычным жилым районом, участвовать в развитии духовной жизни которого имела бы право лишь горстка его жителей и какой-нибудь предприниматель с горячим сердцем, приведший в порядок пару домов...

Независимо от того, возведен ли дом из бетона, камня или бруса, идея всегда одна: жизнь в здание, комплекс задний или в более широком плане – в городское пространство могут вдохнуть только люди, а не бессловесный строительный материал.

В данном случае круг участников мог и должен был бы стать значительно более широким, поскольку речь идет о национальной гордости всей Эстонии. Включение Старого города в 1997 году в список Всемирного наследия ЮНЕСКО возлагает на всех нас также и моральную обязанность поддерживать в Старом городе привлекательную и активную среду, в которую хочется окунуться, в которой хочется оставаться и из которой всегда возвращаются, став немного умнее.

Когда 25 лет назад представители ЮНЕСКО, то есть учреждения Организации Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры, вносили Старый город в список Всемирного наследия, то едва ли они имели в виду только продолжающиеся всего три дня в году Дни Старого города, эпизодические кампании скидок в ресторанах и случайные концерты, проходящие под церковными сводами.

Я, конечно же, не предлагаю бесконтрольно прилагать усилия во имя того, чтобы по Старому городу бегали карлики в шапках средневековых шутов, а хулиганов усмиряли, забрасывая их помидорами, или из каждого угла доносилась быстро надоедающие звуки старинного фиделя. Нет, не надо устраивать балаган или  содержать открытый круглосуточно тематический парк.

Я имею в виду, что таллиннский Старый город как флагман культурного наследия Эстонии мог бы иметь достойную и постоянную программу, в рамках которой в результате совместной деятельности жителей, предпринимателей, местного самоуправления и деятелей образования, науки и культуры возникло бы что-то такое, что вновь и вновь привлекало бы людей в Старый город, поскольку там всегда будет происходить что-то интересное, необычное и познавательное.

Если оставить на минуту ЮНЕСКО в стороне, то Старый город – это самое городское пространство из наших городских пространств. Ошибочно считать, что недвижимость как отдельная единица и городское пространство как целое не были бы тесно связаны между собой.

Даже ёжику понятно, что за активной жизнью вышеупомянутых районов Теллискиви, Ноблесснера и Ротерманна как раз и стоят передовые девелоперы с современным мышлением, непосредственно заинтересованные в том, чтобы район стал интересным и привлекал как можно больше людей. В Старом городе такая группа заинтересованных людей отсутствует, поскольку там ничего нельзя пристраивать.

Возникает, скорее, обратный эффект – жители монолитного Старого города (и Департамент охраны памятников старины) заинтересованы в том, чтобы как можно больше сохранять стабильность среды, законсервировать ее, и это вызывает принципиальное сопротивление всему новому и интересному.

С точки зрения городского развития в нынешнем эклектическом развитии (спаде) Старого города проигравших, к сожалению, значительно больше. Если рыба начинает гнить с головы, то развитие города начинается с его центра.

Если нынешняя, еще больше усугубившаяся во время пандемии тенденция продолжится, то однажды мы обнаружим, что рынки, музыка, театры, культурные программы, мастер-классы, музеи и, наконец, все заведения качественного общественного питания переместились в торговые центры столицы, расположенные в окрестностях Старого города или даже в других частях города. И, в конце концов, от некогда «подлинной жемчужины архитектуры» и «сохранившейся до наших дней средневековой атмосферы» останется лишь жилой район с неуклонно стареющими зданиями, не очень доступный и постепенно теряющий своих жителей. В нем могут остаться лишь общающиеся в своем узком кругу вышедшие на пенсию представители высшего общества вперемежку с туристами, поскольку остальным людям там просто нечего делать.