Кроме того что работники Мустамяэской больницы должны платить за право оставить машину у места работы, с них начали требовать предоставить такую информацию о себе, которая для того, чтобы запарковаться, совершенно не нужна.
Работники PERH воюют с парковочной фирмой
14 февраля 2014, 13:03
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Мустамяэская больница в Таллинне, или как ее официально называют Северо-Эстонская региональная больница (PERH), была первой в Эстонии, которая сделала парковки вокруг здания платными. Сегодня оставить машину ни тут, ни у здания Детской больницы, расположенной рядом, просто так не получится. За все нужно платить, а оператор – фирма Citypark Eesti OÜ, – который на основе договора следит за порядком, исполняет свои обязанности ответственно. Они не будут входить в положение отца, который несет на руках в травмопункт кричащего от боли ребенка и поэтому не поместил часы на лобовое стекло и не оплатил парковку сразу. Парковаться можно только за деньги, и это не обсуждается (исключение составляет лишь площадка у отделения неотложной помощи PERH).
Плати за то, что приехал на работу
Когда новый порядок был введен, речь шла только о пациентах больницы и поликлиники, а также о тех, кто навещал своих родных, находящихся тут на лечении. Около года, как рассказали «ДД» сами медики, работники учреждения спокойно ставили свои машины на внутренней, закрытой площадке.
По словам обратившейся в редакцию медицинской сестры Ирины, всем автомобилистам были выданы карточки, которые нужно было класть под лобовое стекло. Этого хватало, чтобы доказать оператору парковки, что человек имеет право здесь стоять. Неприятные инциденты все равно происходили, поскольку люди о карточках иногда забывали. Вспоминается история хирурга, который получил извещение о штрафе: он забыл положить карточку, поскольку спешил на срочную операцию и мысли его были заняты предстоящим спасением человеческой жизни.
А позже требование оплатить парковку распространили и на работников больницы.
Впрочем, в век холодного соответствия букве закона, а не человеколюбия, все это можно понять. Да и тарифы для персонала установили гуманные: 12,50 евро в месяц, если хочешь парковать машину рядом с больницей, и 7,50, если готов гулять от еще одной парковки, расположенной через дорогу. «Мы как-то смирились с этим. Ну, приходится платить за то, что приезжаешь на работу. Я живу в Маарду, поэтому общественный транспорт в Таллинне для меня не бесплатный, и на машине выходит дешевле и удобнее. Но недавно мы получили письма от Citypark, которые переполнили чашу терпения», – говорит Ирина.
По словам медсестры, парковщик потребовал предоставить ему личные данные владельца машины: имя, номер машины, телефон, домашний адрес. Наша собеседница продолжает: «Правила все время ужесточаются, но улучшений это не несет. Постоянно возникает ситуация, когда оставить машину просто негде. Площадки маленькие, всем места не хватает. Приходится крутиться, рискуя опоздать на работу. Теперь они хотят еще и наши данные. Мы-то понимаем, что это нужно для того, чтобы иметь возможность взимать с нас штрафы через судебных исполнителей. Но почему мы должны кому-то давать информацию о себе? Мы же не отдаем третьим лицам данные о пациентах, в том числе и о самих работниках Citypark?»
Возмущение медицинской сестры понятно и логично. Несколько лет назад частные парковочные фирмы оказались бессильными перед теми, кто получил, но не оплатил штраф. Государственный суд постановил, что информацию о данных владельца машины государственные базы данных не могут предоставлять частным предприятиям без согласия самого человека. Это личные данные. Узнать, чья машина стоит на стоянке, парковщики теперь не могут. А значит, не могут и обратиться к судебному исполнителю или в фирму-инкассо, поскольку неясно, с кого нужно требовать неоплаченный штраф. Ситуация меняется только тогда, когда человек сам обращается в парковочные фирмы и, представляясь и называя свои контактные данные, чтобы выяснить, к примеру, причину штрафа, как бы берет на себя ответственность за нарушение, а значит, и за наказание.
Нас эта история заинтересовала еще и потому, что, по словам Ирины, за несогласие передать свои данные парковщику работникам обещаны санкции: запрет парковаться по льготным ценам. А это уже вымогательство какое-то. Для чего все это нужно и почему больница на своей территории допускает несправедливость по отношению к своим работникам, мы решили узнать, обратившись как к руководству PERH, так и в Citypark.
Информацию собирают для себя
Для начала с нами связался член правления парковочной фирмы Маргус Ристи и поинтересовался, в чем заключается общественный интерес к данной теме, почему вопросом занялась газета? Он объяснил, что подобные правила действуют на всех парковках, а водитель, оставляя машину на частной стоянке, как бы заключает договор с парковщиком, который хочет знать, кто является второй стороной этого договора. На наше возражение, мол, на частных парковках, как правило, имя водителя и его телефон с домашним адресом не спрашивают, Ристи добавил, что парковка у больницы особенная. И пообещал ответить письменно.
Ответ оказался интересным. Для начала там были перечислены пункты Закона о защите личных данных, где говорится, что личными данными, в том числе касающимися частной жизни, являются данные о вероисповедании, мировоззрении, расе, здоровье и политических убеждениях. А также информация, касающаяся расследования уголовных дел и других правонарушений. Citypark хочет знать только имя, номер машины и телефон человека, который паркуется на данных площадках у больницы, а значит, к личным данным относится только имя владельца машины.
Ристи объяснил, что у фирмы есть договор с больницей, в котором указано, как предоставляемые данные можно использовать. И нужны они для того, чтобы контролирующие парковку работники Citypark всегда могли узнать: имеет ли машина право тут стоять, оплатил ли ее владелец счет за месяц, а также, чтобы с ним можно было связаться, если водитель поставил автомобиль так, что он мешает другим, или из-за него невозможно наводить порядок на площадке, например, убирать снег.
Руководитель службы охраны и логистики Северо-Эстонской региональной больницы Андрес Харак объяснил ситуацию чуть более подробно. «В 2009 году региональная больница была вынуждена принципиально изменить порядок парковки вокруг своего здания, поскольку возможностью бесплатно парковать свои машины пользовались жители и работники близрасположенных домов и учреждений, а персоналу больницы и пациентам часто не хватало парковочных мест», – сказал он.
По словам Харака, летом того же года PERH отдала свои парковки в аренду OÜ Citypark, чтобы предприятие использовало их в качестве платных стоянок для работников и пациентов больницы.
С этого времени услуга платной парковки стала доступной как для работников больницы, так и для пациентов. Тут же больница обеспечила своих работников возможностью парковаться по льготным ценам. Харак уточнил, что сегодня в PERH трудятся 3600 человек, 1300 из них имеют право оставлять свои машины у больницы. Но поскольку работа в учреждении посменная, то ежедневно услугой пользуется около 400 человек. Представитель больницы уточнил, что за обслуживание стоянок и организацию парковки на них учреждению все равно нужно было бы платить: снег придется убирать, и это справедливо, что платят сами автомобилисты, а не больница из своего бюджета или другие работники из собственного кармана.
Отвечая на вопрос, почему Citypark требует теперь еще и личные данные у работников больницы, ведь у них и так есть подтверждение права на парковку – карточки, Харак сказал: «Региональная больница не разрешала Citypark спрашивать личные данные у персонала. Сейчас в PERH проходит опрос среди работников, которые хотят парковаться рядом с больницей, согласны ли они передать свои данные Citypark. С его согласия у человека спрашивают имя, личный код, номер машины и телефон. Домашний адрес никто не спрашивает».
А личный код для чего? Оказывается, его передавать Citypark больница не собирается, он нужен, чтобы отличить одного человека от другого: «Среди 3600 работников есть однофамильцы, и мы хотим избежать ошибок».
«Citypark обязан по договору с больницей собирать личные данные только для исполнения договора, – подчеркнул руководитель службы безопасности. – Он не может использовать их в иных целях или для иных процессов. Ему запрещено передавать данные третьим лицам, опубликовывать их, кроме случаев, предусмотренных законом. Так что в этой истории нет ничего, законам противоречащего».
Мы обратились в PERH с просьбой уточнить: что означают случаи, предусмотренные законами, и относится ли это к судебным исполнителям. По словам руководителя пресс-службы больницы Инги Лилль, прежде всего в виду имеются запросы правоохранительных органов, которым может потребоваться уточняющая информация для собственных расследований. Это относится и к судебному исполнителю, который работает с решениями суда, а суд – это государственный орган.
«У нас нет цели как-то ограничить свободу наших работников. Все значительно проще. Они уже один раз заполняли два заявления о желании иметь льготную парковку. Первое оформлялось в электронном виде на сайте парковочной фирмы, и люди сами писали свое имя, номер машины и телефон. Второе касалось желания работника либо платить за парковку самостоятельно, либо чтобы эту сумму удерживали из зарплаты. Каждому выдавалась карточка, на которой указывался номер машины.
Сейчас Citypark переходит на новую систему контроля. Карточек уже не будет. Проверять право на парковку станут просто по номеру машины. Именно для этого нужно представить данные. А полное обновление необходимо для того, чтобы учесть новых работников, которые тоже имеют право парковаться, и отсечь тех, кто у нас больше не работает, а значит, не может оставлять машину на внутренней, закрытой парковке по льготным ценам».