/nginx/o/2015/11/11/4691147t1hb970.jpg)
С октября важнейшим предприятием химической промышленности Viru Keemia Grupp (VKG) руководит Ахти Асманн, весной оставивший пост председателя правления Eesti Raudtee после того, как выяснилось, что он использует топливную карточку предприятия в личных целях.
Из-за низких цен на нефть VKG впервые несет убытки, но в ближайшее время предприятие намерено сохранить все основные рабочие места, т.к. увольнения в целях экономии могут привести к закрытию предприятия.
Любопытно, что после того, как вы ушли из Eesti Raudtee и возглавили Viru Keemia Grupp, изменилась даже ваша манера поведения, вы выглядите более энергичным и решительным человеком.
Ничего не могу сказать по поводу собственного поведения. Что касается предприятий, в которых я работал раньше и теперь, то их объединяет тот факт, что они очень капиталоемкие, решения необходимо принимать с учетом долгосрочной перспективы. Поэтому они находятся в определенной зависимости от изменений окружающей среды.
Оба предприятия действуют в условиях падающего рынка.
Говоря VKG, следует помнить, что мы действуем на волатильном рынке: цена на нефть, индикатор продажи, колеблется. Мы не можем влиять на эти цены, но делаем попытки зафиксировать для себя цену на сланцевое масло в будущем, чтобы обеспечить стабильность денежного потока.
Сланцевая промышленность Эстонии – это четыре предприятия, но ее развитие определяют два: Eesti Energia и Viru Keemia Grupp.
Это сказывается не самым лучшим образом, поскольку, когда на политическом уровне говорят о поддержке сектора, критики всегда могут поинтересоваться, почему мы должны поддерживать два предприятия.
Недавно и в Eesti Energia, и в Viru Keemia Grupp сменились руководители высшего звена, деятельность которых сопровождалась бурными инвестициями и резкими публичными выступлениями. Как вы намерены поступать в новой ситуации?
То, что Viru Keemia Grupp делало до сих пор, вовсе не фантастика, а необходимость. Очень большой объем инвестиций был обусловлен в первую очередь экологическими требованиями, например, необходимостью построить сероулавливающие установки. Благодаря инвестициям мы вышли на уровень, когда контролируем все производство от начала до конца. Вовремя сделанные инвестиции помогают нам справляться с ситуацией, вызванной низкими ценами на нефть.
Вчера открылся третий завод Petroter по производству сланцевого масла. Теперь начнется новая эпоха без новых значительных инвестиций?
Проще всего ответить утвердительно, тем более что лишних средств для инвестиций нет. Фаза быстрого роста закончилась, и теперь основное внимание будет уделяться повышению эффективности. Вместе с тем без инвестиций невозможно увеличить доход, зато эффективность производства позволяет увеличивать доходность.
В последние годы оборот Viru Keemia Grupp рос. Какие экономические показатели будут в этом году?
Хотя 2015 год еще не закончился, уже можно сказать, что мы закончим его с минусом почти в семь миллионов евро. От прогноза, касающегося оборота, воздержусь. Мы не планируем новые значительные коммерческие направления и инвестиции. Большая часть средств, которые мы зарабатываем, идет на оплату банковских кредитов. Если амортизация нашего предприятия в год обходится примерно в 50-55 миллионов евро, то инвестиции составляют только половину этой суммы. Мы можем себе это позволить в краткосрочной перспективе, но в долгосрочной перспективе объем инвестиций должен быть таким же, как объем амортизации. Поскольку новые заводы Petroter построены совсем недавно, потребность в текущих инвестициях не столь значительна.
Что будет с зарплатами?
Сейчас мы не планируем больших сокращений. В 2014 году средняя зарплата-брутто работников концерна составляла 1390 евро. Из-за кризиса цен на нефть на мировом рынке нынешний год начался с сокращений работников, пришлось сократить рабочую неделю, урезать зарплаты. В начале второго квартала зарплаты вернули на уровень, который был до сокращений. Постараемся удержать зарплаты на нынешнем уровне.
Как вы полагаете, мэрия Кохтла-Ярве обеспокоена тем, что поступления подоходного налога снизились?
Конечно, это должно вызывать у нее беспокойство. На нашем предприятии работает немногим более 2100 человек. В сланцевом секторе необходимо учитывать три аспекта: природоохранный, экономический и социально-экономический. Если говорить о налоговой политике, то до сих пор нас рассматривали как источник, за счет которого можно пополнять госбюджет. Наглядным примером того, насколько недооценивают экономический и социально-экономический аспект, служит завод Nitrofert. После его закрытия почти 400 человек остались без работы. Это отрицательно отразилось и на государстве, и на регионе, и на потерявших работу людях и их семьях.
Как долго Viru Keemia Grupp сможет работать с убытком?
Если цена на нефть останется прежней, придется поднимать вопрос об изменении налоговой политики государства. Мы считаем, что часть наших налогов должна быть увязана с ценой на нефть. Так мы сможем пережить сложные времена, и в хорошие времена государство сможет больше заработать.
Когда пару лет назад промышленники предупреждали Министерство окружающей среды, что цена на нефть может резко упасть, над ними смеялись. Как государство понимает ситуацию сегодня?
Отношение государства к проблемам, которые волнуют сектор, меняется медленнее, чем хотелось бы. Природоохранным аспектам уделяется больше внимания, чем экономическим и социально-экономическим. Но, честно говоря, никто не мог предвидеть, что цена на нефть упадет настолько. Поэтому государственные налоговые системы должны стать более гибкими.
Госпрограмму использования сланца придется претворять за счет старых запасов?
При ее разработке исходили из цен, которые ушли в прошлое. Тот уровень цен создает иллюзию, что нет никаких проблем. Составленный государством график предусматривает повышение налога, что в краткосрочной перспективе приведет к свертыванию инвестиций, в долгосрочной перспективе – к упадку промышленной отрасли.
Какими все же могут быть инвестиционные шаги при хорошем сценарии?
Нынешняя макроэкономическая ситуация не позволяет брать на себя новые риски.