Алтосаар: в начале 1990-х было важно не позволить Ида-Вирумаа пойти по пути Приднестровья, сейчас таких угроз нет

• Как и 30 лет назад, очень многие люди в Ида-Вирумаа живут вне эстонского инфополя, и это проблема
• Нарвский референдум был очень опасной затеей, и правительству было важно действовать решительно
• На посту спецпредставителя правительства в Ида-Вирумаа преуспеет только эмпатичный человек

На этой неделе стало известно, что участниками коалиционных переговоров достигнута договоренность о создании должности спецпредставителя правительства Эстонии в Ида-Вирумаа. О том, каких целей можно достичь таким решением, в еженедельной передачи Rus.Postimees «На кухне» порассуждал журналист Postimees Аймар Алтосаар, в 1992 году занимавший пост советника правительства в Ида-Вируском уезде.

- В ходе переговоров о создании коалиционного правительства, которые ведут Партия реформ, «Ээсти 200» и социал-демократы, была достигнута договоренность назначить спецпредставителя правительства в Ида-Вирумаа, который будет заниматься проблемами этого региона. Многие люди вспомнили в связи с этим, что в апреле 1992 года специальным решением была создана правительственная комиссия по делам Нарвы. Есть ли хоть что-то общее между той ситуацией и нынешней?

- Если сравнивать эти ситуации, можно сказать, что сейчас в Нарве и вообще в Ида-Вирумаа не наблюдается никаких признаков сепаратистских настроений. Во всех тех городах северо-востока Эстонии, где подавляющее большинство населения составляют русскоязычные люди, мы не видим ничего такого, чего мы боялись в том же 1992 году. Конечно, нельзя поручиться за каждого человека, но на общем уровне такой опасности сейчас нет.

Сейчас очевидно, что люди в Нарве, Кохтла-Ярве, Силламяэ - это эстонские люди. У них нет плана отсоединения от Эстонии. Но если мы хотим найти что-то общее у этих двух периодов, то должны признать, что и в период 1991-1993 гг., и в последние несколько лет информационное поле людей в Ида-Вирумаа отличалось от инфополя людей в других регионах Эстонии.

В Нарве, Силламяэ и даже в столице Эстонии, в Таллинне, есть немало людей, которые совсем не привыкли читать эстонские СМИ и у которых есть, так сказать, особое представление о мире. Было бы очень полезным добиться того, чтобы все-таки все люди в Эстонии жили в одном информационном поле. Назовем его эстонским.

Но справедливости ради надо сказать, что вне эстонского инфополя старается жить и определенная часть эстонцев, так что нельзя думать, что это такая уж ясная и понятная проблема. Нельзя автоматически засчитывать русскоязычных жителей за живущих вне эстонского инфополя, и нельзя автоматически засчитывать эстонцев за живущих именно в нем. Так четко эта граница вовсе не проходит. Картина куда сложнее.

Именно поэтому подход к этой проблеме не может быть таким же, каким он был, например, в 1992 году. Я очень надеюсь, что новое правительство сейчас найдет правильный ключ к ее решению.

- Хорошо ли вы помните, в каких условиях состоялось давным-давно ваше назначение в состав правительственной комиссии по делам Нарвы, как протекали ваши ежедневные рабочие будни, насколько это был сложный вызов? Было ли ощущение, что это не просто работа, но и историческая миссия, которую кто-то должен выполнять…

- Конечно, было ощущение, что нужно сделать что-то очень важное, и в то же время - что-то очень необычное. На самом деле, я получил приглашение стать правительственным советником по Ида-Вирумаа в качестве социолога. Я был социологом, проводил множество исследований общественного мнения. Писал много статей на темы социологии. В общем, я считал, что правительству тоже очень важно иметь социологическую компетенцию.

Я думал, что именно для этого меня и взяли на такую работу. Но уже на второй или третий рабочий день на посту советника поступила информация, что в Ида-Вирумаа начинаются забастовки. Будут забастовки на предприятиях в Силламяэ, на электростанциях. Это звучало довольно страшно. Может быть, сам Тийт Вяхи, или, возможно, его помощник Пеэтер Яковлев сказал тогда, что кто-то должен ехать в Ида-Вирумаа, и спросил, кто поедет.

Я до того момента никогда толком не бывал в Ида-Вирумаа. Все мое знакомство с регионом сводилось к тому, что я иногда ездил на автобусе из Таллинна в Ленинград и выходил ночью в Нарве покурить на местном автобусном вокзале. И тут забастовки, и все такое! Но я подумал, что раз уж я имею чин советника правительства в Ида-Вирумаа, то, наверное, именно мое дело туда поехать. Я повел себя, так сказать, как «смелый заяц», и сказал Яковлеву, что готов ехать.

Это было начало апреля 1992 года. Я жил тогда в многоквартирном доме в Мустамяэ, и в 7 часов утра за мной заехала черная «Волга». Правительственная, как было принято тогда говорить. И на этой «Волге» мы поехали в Силламяэ. И потом в Нарву. И можно сказать, что я как поехал тогда туда, так там и остался.

Конечно, я не очень представлял, что меня ждет. Но я очень быстро там понял одну вещь: если говорить с людьми лицом к лицу, то все проблемы можно разрешить. В общем, я стал тем человеком, кто слушает и простых людей в Ида-Вирумаа, и людей в местных органах власти этого региона, и мне все это очень понравилось.

Через пару недель после моей первой поездки туда, тоже в апреле 1992 года, была создана правительственная комиссия по делам Нарвы. Меня назначили секретарем этой комиссии, а ее председателем стал Рийво Синиярв. Синиярв стал в регионе своего рода официальным лицом правительства, а я действовал как бы в его команде. Но именно моей задачей было постоянно ездить в Ида-Вирумаа.

Я приезжал туда каждую неделю. Мне даже выделили рабочий кабинет в мэрии Нарвы. Он был прямо напротив кабинета мэра.

Про 1992 и 1993 год можно сказать, что это было именно то время, когда в Ида-Вирумаа были созданы эстонские государственные институты. Я очень рад, что я был в то время в команде Тийта Вяхи, а чуть позднее - в команде Марта Лаара. И мне кажется, что именно благодаря тому, что мы в то время очень активно общались с местными людьми в Нарве и в других городах северо-востока, нам удалось преуспеть в своей работе, разобраться со многими проблемами.

Думаю, наша работа очень помогала и нарвитянам. И людям в других городах Ида-Вирумаа, которые не очень понимали, где они все-таки живут. Ведь Силламяэ долгое время был городом, в который нельзя было попасть без спецпропуска. Я оказался в Силламяэ впервые в 1992 году, и это был словно какой-то совсем другой мир. Но и для жителей этого города ситуация была тоже непривычной, ведь они вдруг оказались в совершенно новом для себя политическом пространстве.

Следующую региональную комиссию создал уже Март Лаар, и эта комиссия была уже комиссией по делам всего Ида-Вируского уезда. Я тоже стал в ней секретарем, а председателем был назначен министр окружающей среды Андрес Таранд…

- В то время он представлял партию «Умеренных»…

- Да, точно! Именно так они назывались до того, как стать социал-демократами. Наша комиссия была очень хорошей командой. В ней была, например, и Лагле Парек в качестве министра внутренних дел. Но все-таки именно я был в этой команде самым активным элементом.

Конечно, очень сложным моментом было принятие Закона об иностранцах в мае-июне 1993 года. Новая реальность приходила в жизнь людей, так сказать, внезапно. Именно в тот момент очень многие люди впервые осознали, что в Эстонии есть граждане и неграждане.

Да, среди правопреемных граждан было немало и русскоязычных людей, кроме того, было довольно много русскоязычных, которые получали право на гражданство благодаря тому, что поддержали деятельность Комитета граждан Эстонии. Но, тем не менее, очень большому количеству русскоязычных жителей Эстонии пришлось регистрировать себя как иностранцев. Естественно, на чисто психологическом уровне это не так уж легко воспринималось этими людьми.

Мне кажется, что у нас хорошо получалось тогда смягчать и эту проблему, однако в мэриях Нарвы и Силламяэ нашлись отдельные чиновники, которые стали затевать референдум о статусе северо-востока. Наверное, в его тему они хотели вынести не совсем уж прям отделение от Эстонии, а что-то вроде получения северо-востоком особой автономии, но мы очень хорошо понимали, к чему на самом деле ведут такие разговоры, потому что мы уже видели, что происходит с Приднестровьем, видели, что от Грузии уже откусили куски территории.

Для нас же такой сценарий никак не подходил. И правительство сосредоточило огромное количество усилий на том, чтобы ничего такого не допустить. Моя же главная задача свелась в тот момент к тому, чтобы организовать обмен информацией между крупнейшими городами Ида-Вирумаа и эстонскими министерствами.

Мы стали тогда устраивать своего рода министерские десанты в Ида-Вирумаа. Конечно, чиновников министерств для этих поездок специально обучала еще и Госканцелярия, но, в общем, мы организовали постоянные выезды работников министерств в Нарву. Также мы создали правительственную газету для региона, в которой на хорошем русском языке объясняли местным жителям, какие у них появляются права и возможности.

Думаю, эти меры успокаивали людей. Спустя несколько лет мне приходилось оказываться в некоторых учреждениях в Нарве и замечать, что кое-где до сих пор на видных местах лежат номера этой газеты. Вероятно, она сыграла в тот момент очень важную роль.

Мы очень много общались не только с руководителями местных предприятий или с чиновниками управ, но и с простыми людьми. А также, например, с профсоюзами. Скажем, очень большим моим союзником был профсоюз завода «Балтиец». С помощью профсоюза мы сменили на заводе директора. Там был директором очень промосковский человек, по фамилии Четвергов, но мы нашли возможности создать новый совет предприятия, и этот совет нанял на работу директором Владимира Назаренко.

Назаренко был важной частью эдакой спецоперации, которую я провел вместе с профсоюзом «Балтийца». В итоге Назаренко десятилетиями показывал себя как очень эффективный гендиректор. Тогда было возможно проводить такие операции, я и думаю, что они нам удавались.

Очень важную роль сыграл Олег Клушин, гендиректор «Кренгольмской мануфактуры». Клушин был очень большим союзником правительства Эстонии. На этом предприятии работало 12 000 человек. С учетом членов семей этих людей можно сказать, что с этим предприятием было тесно связано еще больше народу. Огромная заслуга Клушина состоит в том, что никто на его предприятии не стал вступать в «Интердвижение», никто не поднимал тему забастовок.

Клушин делал так, чтобы Нарва оставалась спокойной. Надеюсь, что Клушин получил за это какую-то почетную награду от эстонского правительства. Я считаю, что он просто один из настоящих героев того времени.

Но были, конечно, и другие руководители, которые тоже повели себя очень ответственно, которые поняли, что жизнь меняется, и что Ида-Вирумаа вместе с Эстонией движется в сторону европейского пространства, в силу чего нет смысла ностальгировать по Советскому Союзу или смотреть в сторону России.

В этой же связи можно вспомнить Александра Брокка, возглавлявшего Нарвский завод хромовых кож, того же Назаренко, возглавлявшего завод «Балтиец». И другие руководители крупных предприятий тоже сыграли очень важную роль. Крупные хозяйственники становились большими союзниками эстонского правительства.

- Первой реакцией мэра Нарвы Катри Райк на новость о решении создать пост спецпредставителя правительства в Ида-Вирумаа были слова о том, что она испытывает очень смешанные чувства. С одной стороны, приятно, что на регион обращено внимание, с другой, возникает ощущение, что специальный представитель мог потребоваться только специальному региону. У населения Ида-Вирумаа какая реакция на решение создаваемой коалиции будет доминирующей, благосклонная или враждебная?

- Я надеюсь, что создаваемую коалицию к такому решению подтолкнули позитивные намерения. Но если новое правительство действительно захочет сделать что-то очень полезное для Ида-Вирумаа, ему нужно активно подключать к своим планам и проектам местных руководителей. Мэра Нарвы Катри Райк, глав администраций Кохтла-Ярве, Силламяэ, Йыхви. Это руководители, которые заработали авторитет в этих регионах, и которые тоже заинтересованы в том, чтобы контакты местных властей с правительством стали бы теснее.

У этих людей есть важные планы, есть богатый опыт. Если правительство по-настоящему поможет этим руководителям с реализацией этих планов, тогда введение должности спецспредставителя можно будет оценить как удачный шаг.

Если же правительство придет сейчас в регион примерно так, как мы приходили туда 30 лет назад, то толку не будет, потому что сейчас ситуация совершенно иная. Тогда мы просто вынуждены были идти к Олегу Клушину, потому что он имел влияние и мог нам помочь. Сейчас же правительство не должно идти к директорам предприятий, оно должно идти в мэрии. Например, в Нарве именно Катри Райк очень хорошо знает, что нужно сделать в городе и в какой помощи Нарва нуждается.

- Насколько сильной должна быть личная связь спецпредставителя правительства в Ида-Вирумаа? Должен ли быть он местным жителем, или человеком, который, быть может, родился в этом регионе и успел в нем заработать авторитет общественной деятельностью или другой работой? Или же правительство вообще не должно об этом думать, и должно искать профессионала высшего уровня, а не того, кто будет нравится жителям и чиновникам уезда?

- Я думаю, что очень много зависит от личности конкретного человека. Мне кажется, что для работы на такой должности человеку нужен успешный опыт общественной деятельности, политической деятельнсти, а также немалая доля эмпатии. Без эмпатии в такой работе успеха не добиться. Ну, наверное, наряду с общественным и политическим, может быть полезен и бюрократический опыт, потому что нужно же знать, как ведутся и оформляются дела.

При этом мне не кажется таким уж важным, будет ли этот человек из Ида-Вирумаа, будет ли он из Таллинна, будет ли он из какого-нибудь другого эстонского региона. Существеннее наличие личной мотивации и объем предоставленных ему полномочий. И также очень важно, чтобы он умел правильно выстраивать общение, быть хорошим собеседником для руководителей местных органов власти. Он должен быть для них самым хорошим консультантом и даже другом.

Смотрите запись полной версии беседы!