Ленин дал отменное определение революционной ситуации из трех пунктов: верхи не могут управлять по-старому; низы не хотят по-старому жить; повышается активность масс, подталкиваемых как обстановкой, так и самими верхами. Когда в апреле 2007 года противостояние властей и значительной части населения по поводу Бронзового солдата достигло апогея, я отлично понимал, почему нужно быть «со своим народом там, где мой народ, к несчастью, был».
Реформистские верхи поляризовали электорат, возбуждая националистическую муть, чтобы эстонцы голосовали за них, а не за Сависаара. Низы, то есть мы, возмутились тем, как именно власть добивается своей гнусной цели. Активность людей повысилась, и не только в форме беспорядков (на что и рассчитывала власть), но и в более естественной: накануне второй «бронзовой ночи» мы ехали в центр столицы, чтобы стоять рядом, чтобы посмотреть, до каких пределов может дойти власть, и чтобы защитить нашу память.
Это был взаправдашний конфликт народа с властями. Протест был стихийным, но имел под собой все основания. Безусловно, он был бы менее заметным, если бы действия реформистов не венчали политику разделения общества на «титульных» и «тибл». Это был протест против попрания наших прав. В том числе – права на историческую память, которая отличается от официально декларируемой.
Определение Ленина хорошо подходит и Майдану, и Крыму, и Восточной Украине вообще. Вклад в тамошние события иностранных спецслужб (американских, российских, да хоть африканских), если он и есть, без народного возмущения ничего не решил бы. Главное – конфликт, кризис, некий тупик, из которого надо выбираться.
В Эстонии кризиса как такового нет. И даже если бы он был – если бы, скажем, русские сильнее возмущались эстонизацией гимназий, – странно вместо борьбы с этим уродливым явлением стоять с лозунгами «Россия-Мать, не бросай своих сыновей! Вставай, страна огромная! Остановим бандеро-фашистских недобитков и майданутую нечисть!» (цитирую ответственного за митинг «Русские – мы вместе!» Юрия Журавлева).
За что митинговать – за мигалки российских чиновников? За думских миллионеров? За безнравственные «новости» Дмитрия Киселева? Этот Киселев, как по мне, по сути такой же, как Март Хельме и прочие национал-ястребы. «Хороши» тут обе стороны, и, мне кажется, важно не примкнуть ни к одной. Участвовать в невнятных политических игрищах я не хочу. Без меня.