В новостных лентах одновременно появились два сообщения. С одной стороны, местный житель увидел в магазине фляжку с советским гербом и возмутился увиденным. Хорошо бы запретить!
Николай Караев: cоветское – значит какое?
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
С другой, легендарный Джордж Лукас сказал в интервью, что у его советских коллег всегда было больше свободы, чем у любого американского режиссера, разве что надо было осторожно критиковать власть. И ведь прав Лукас, как ни крути.
Оба инфоповода вызвали обильные дискуссии. Как в старом и очень смешном советском мультике: «Мы вам расскажем сказку “Пиф-паф”. Охотник и заяц: кто прав, кто не прав?» Должны ли мы хаять все советское и гнушаться им вплоть до запрета символики – или, наоборот, твердить «советское – значит отличное!», невзирая на (еще один советский мем) «отдельные недостатки»?
Как по мне – нет, не должны ни то, ни это. Должны мы избегать простого, наивного, черно-белого взгляда на историю. И это, скажу я вам, чертовски сложно.
Помнится, когда в рамках литфестиваля HeadRead наш президент беседовал с британским драматургом сэром Томом Стоппардом, последний поразил Тоомаса Хендрика Ильвеса в самую селезенку вопросом: отчего же в советское время наблюдался невиданный расцвет культуры? Ильвес, понятно, ушел от ответа. Немудрено: что ему знать про СССР-то? Что характерно, в области искусства КНДР и Третий рейх дали такие же скромные плоды, как и РФ с ЭР после 1991 года. Парадокс, но в том же эстонском кино пропаганды меньше не стало, просто теперь это другая пропаганда.
Хорошо бы уяснить наконец, что период советской оккупации – сложная штука. Тут и сталинские депортации, и массовое строительство (советские сооружения ведь эксплуатируются до сих пор), и охота на диссидентов, и развитие промышленности, и немало хорошего в области культуры. Да что там: почти все наши политики старше пятидесяти обязаны СССР карьерой – начинали они в партийных органах, которые потом принялись клеймить с чисто советским энтузиазмом а-ля журнал «Крокодил».
Страшно сказать, но кое в чем оккупация была гуманнее независимости. Никто насильственно не переводил эстонские школы на русский язык, например. Об этом все знают – и почти все молчат, и молодежь в результате думает про Союз черт знает что.
И, да, я готов согласиться с тем, что очень плохой чертой СССР была черно-белая идеология, порождавшая мифы об идеологических противниках. Но нам-то зачем повторять советские ошибки? Мы вроде другие – или нет?