Почему учителя мужского пола стали большой редкостью в школах Эстонии? Преподаватель английского языка и латыни Маркус Хильдебрандт полагает, что нынешний низкий статус профессии учителя и феминизация школ являются наследием советских времен.
Наследие прошлого
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Мои ученики — и здесь, и в Германии, — не раз спрашивали меня, почему я захотел стать учителем. Это, конечно, история длинная, но, если я правильно помню, такое желание возникло у меня в предпоследнем классе гимназии.
Тогда я понял, что хотел бы и в будущем заниматься английским языком и латынью. При этом я был уверен, что у меня будет стабильное рабочее место и постоянный контакт с молодыми людьми.
Последним я начал сейчас особенно наслаждаться, поскольку, с одной стороны, у меня самого уже есть определенный жизненный опыт, который позволяет говорить с учениками о жизни. С другой стороны, я уже достаточно постарел для того, чтобы младшее поколение могло поделиться со мной тем, что происходит в их мире.
Важно и то, что у меня было немало примеров для подражания. И хотя сегодня я хочу поговорить о дефиците мужчин в школах Эстонии, позвольте мне сначала рассказать о значительном числе мужчин в школах Германии, поскольку это не только даст ответ на вопрос учеников, но еще и поможет понять то, что я скажу ниже по поводу школ в Эстонии.
Моим первым учителем в начальной школе был… мужчина. Он научил нас читать и считать. Хотя он был строг и мы его побаивались (и уважали), но сейчас я вспоминаю его только добрым словом. В пятом классе у нас сменился классный руководитель, им вновь стал мужчина. Он был классный — молодой, спортивный, очень интересно рассказывал нам о биологии и о тогдашней поп-музыке.
В седьмом классе мы перешли в гимназию, и у нас снова сменился классный руководитель — пришел доктор Кесе, который преподавал нам латынь и был опять-таки мужчиной. Он был, наверное, самым строгим учителем, но именно он стал тем самым человеком, который пробудил во мне интерес к древним языкам.
Учителей английского языка у меня было несколько, половина из них были женского пола, но именно господин Фёрстер был тем человеком, который привил мне интерес к языку.
Сам он несколько лет прожил в США, и его рассказы об этой стране были необычайно интересными. Благодаря ему я сам загорелся желанием отправиться в США, и я помню, как он был доволен, когда я прислал ему открытку из Техаса, где прожил полтора года.
Словом, половина, если не большинство обучавших меня учителей были представителями сильного пола. Убежден, что этот факт является лучшим ответом на вопрос, почему я стал учителем.
Теперь я перехожу к школам в Эстонии и должен предупредить читателя: во-первых, хотя далее будет приведено немало фактов, выводы будут исходить из предположений; во-вторых, мое мнение может оказаться не по душе некоторым людям, прежде всего политикам.
Если на моей бывшей родине и во многих других странах Западной Европы никого не удивляет, что мужчина работает в школе и даже преподает иностранные языки (что является здесь исключительно женским занятием), то в Эстонии с мужчиной должно быть что-то неладно, если он идет работать в школу.
Если во многих странах учитель — это уважаемая профессия, которая достойно оплачивается, то в Эстонии друзья и знакомые обеспокоены тем, как мы сводим концы с концами. Реакция в Германии: «Твой муж учитель?
Как здорово! Но почему ты тогда работаешь на полную ставку? Почему не хочешь остаться дома? Ты ведь можешь это себе позволить!» Реакция в Эстонии: «Что? Твой муж учитель? Почему он работает за такую ничтожную зарплату?
Неужели он не нашел ничего получше?»
Почему же учитель-мужчина является настолько редким явлением и почему его статус и оплата труда настолько низки? Осмелюсь заявить, что нынешний невысокий статус профессии учителя (как в общем, так и в финансовом смысле) и феминизация школ являются наследием советских времен.
Кто хочет узнать, какой была учительская зарплата в Эстонии до начала Второй мировой войны, может заглянуть на домашнюю страничку Министерства образования и почитать Закон об оплате труда преподавателей 1935 года.
Первый факт, который привлекает внимание, это зависимость зарплаты от типа школы, в которой работает учитель и ее места расположения. Если преподаватели гимназий, педагогиумов, учительского семинария и учителя средних школ не являющиеся (старшими учителями) получали 115-155 крон в зависимости от стажа (да, тогда зарплата увеличивалась вместе со стажем) и места расположения школы, то учитель начальной школы получал 93-100 крон в зависимости от места расположения.
Другой, гораздо более любопытный факт состоит в том, что до Второй мировой войны зарплата учителей была на одном уровне со средней зарплатой по стране. Например, квалифицированный рабочий получал в 1935 году примерно 60-80 крон, университетский профессор 150-200 крон, самый высокий оклад госслужащего составлял 340 крон.
Сколько же учителей мужского пола было до начала Второй мировой войны? Дорогие читатели, вас ожидает небольшой сюрприз! В 1935/1936 учебном году в начальных школах Эстонии работали 3858 учителей, из которых 1891 составляли мужчины (приблизительно 49%) и 1967 — женщины. В средних школах в том же году работали 1009 учителей, из них 611 (почти 61%) составляли мужчины и 398 — женщин.
Про минимальные ставки учителей говорили так часто, что я не стану упоминать об этом еще раз. Очевидно, что зарплата учителя намного меньше средней по стране, если он не берет дополнительную нагрузку. Очевидно также и то, что нагрузка учителей постоянно растет. Исследования (и мой опыт) говорят о том, что многие учителя вместо официальных 35 учебных часов в неделю работают по 50 и более часов.
По данным Министерства образования, в 2010/2011 учебном году в общеобразовательных школах работали 14 394 учителя, из них 2077 мужчин (14,4%) и 12 317 женщин (85,6%). Когда и почему так сильно снизилось число мужчин в школе? Когда и почему зарплата учителей оказалась ниже средней по стране?
Ответить на первую часть этих вопросов не составит, очевидно, труда. Если еще в 1940 году мужчины в школах составляли примерно 50-60% (в зависимости от типа школы), то в 1990-е годы их число в школах было ничтожно, сейчас — 14,4%. Следовательно, количество мужчин-учителей снизилось в годы советской власти. Аналогичный вывод, скорее всего, можно сделать и в отношении зарплаты.
Куда труднее найти ответ на вопрос, почему это случилось. Насколько мне известно, эти причины не исследовались, и я могу только строить предположения. Сам я вырос не в социалистической стране, но, к счастью, есть такие специалисты в области образования, как Ильмар Копсо, который обратил мое внимание на следующие обстоятельства.
Зарплата учителя, которая до 1940 года была достаточно солидной, в советское время не была совсем уж маленькой, но в полном соответствии с тогдашней идеологией труд представителей многих других специальностей, не требующих высокой квалификации, оплачивался лучше (как и сейчас).
С учительской зарплатой мужчина вряд ли мог быть кормильцем семьи. Кроме того, если до 1940 года учителям, как правило, компенсировали расходы на квартиру, то в советское время квартирный вопрос решался в пользу представителей других профессий.
Не стоит упускать из виду и еще один фактор, который трудно доказать, но который явно имел значение: отношение советской системы к интеллигенции. С идеологической точки зрения СССР был государством рабочих и крестьян.
Интеллигенция в этой системе хоть и занимала определенное место, но подчас явно мешала. Если творческая интеллигенция могла стать носителем идеологии, а техническая была связана с такими важными для идеологии сферами, как тяжелая и военная промышленность, то учителя занимали, вероятно, третье место.
Нельзя сказать, что они вообще не имели значения, ведь школа всегда отражает идеологию правящей системы, но, очевидно, отводившаяся им роль не предусматривала высокой зарплаты.
Автор этих строк отдает себе отчет в том, что наряду с фактами эта статья содержит и немало предположений. Возможно, будущие исследования помогут понять, что служилось с профессией и ролью учителя в советское время. Но одно очевидно: нынешняя ситуация, а именно крайне незначительная доля мужчин-учителей в школах, относительно низкая учительская зарплата, а также общее отношение к учителям, достались нам в наследство с советских времен.
Самое удивительное, что многие сегодняшние политики сохраняют советские структуры в системе образования. Я вообще не понимаю образовательную стратегию нынешнего правительства. Позволю себе напомнить слова об учителях, прозвучавшие в предвыборной программе Союза Отечества и Res Publica: «Наших детей и в будущем должны учить лучшие учителя. С этой целью к 2014 году мы повысим зарплату младшего педагога до уровня средней по Эстонии».
Партия реформ в своей программе отмечала следующее: «Результатом проводимой политики, направленной на поддержку выбора профессии и повышение престижа учительской профессии, учителями должны хотеть стать лучшие». Однако у обеих партий оказалась слишком короткая память, и в коалиционном договоре расплывчато записали: «Повысить престиж учительской профессии […], добиться, чтобы о профессии учителя мечтали лучшие выпускники университетов».
Честно говоря, я не понимаю, каким образом хотят добиться поставленных задач, когда правительство во главе с нынешним министром образования столь унизительно относятся к учителям.
Министр образования заявляет, что денег на повышение зарплат учителям нет и противопоставляет вопрос выживания школ и бесплатные обеды с ростом учительских зарплат. На самом деле это свидетельствует о неумении найти верные аргументы против повышения зарплат. Как утверждают разные источники, для того, чтобы повысить учителям зарплаты на 20%, необходимо около 35 миллионов евро.
В спрогнозированном на 2012 год бюджете это составит примерно 0,56%! Совершенно очевидно, что, если правительство захотело бы, то деньги нашлись. Но хочет ли оно, вот в чем вопрос.
Все эти годы мне приходилось слышать, что в наших школах должно быть больше учителей-мужчин, однако министр образования считает, что нет причин увеличивать число мужчин-учителей. Может, ему стоит поговорить на эту тему с родителями, учениками, директорами школ, школьными психологами, чтобы понять, насколько ошибочно и даже опасно такое мнение.
Я затронул тему, исходя из личного опыта, и думаю, что в заключение тоже не помешают примеры из собственной жизни. Я не верю, что наши школы нуждаются в учителях-мужчинах потому, что они будут лучше учить. С точки зрения обучения для меня не имеет большого значения, кто ведет урок — мужчина или женщина.
Но я думаю, что ученики должны осваивать разные ролевые модели, в том числе роль мужчины, что немаловажно и для мальчиков, и для девочек. В Эстонии, как это ни прискорбно, относительно много матерей-одиночек.
Такая же судьба досталась и моей матери, и хотя ее отец — мой дед в какой-то мере заменил мне отца, я убежден, что представление о том, каким должен быть мужчина, я получил благодаря именно тому, что в моей школе было много учителей-мужчин. И очень жаль, что сегодня в Эстонии такое встретишь нечасто.