Одни отбирают деньги законно, а другие... так, как могут

На финансовую диету сели далеко не все. Фото: Scanpix/Postimees

Что бы сейчас ни произошло, все воспринимается сквозь призму парламентских выборов. Вот и очередной сеанс разоблачения МуПо со стороны доблестной эстонской КаПо тоже вызвал у некоторых неудовольствие: как же, несомненно, за поимкой нечистого на руку чиновника стоит все та же вечная цель – подорвать репутацию Центристской партии.

Надо сказать, те, кто комментировал этот очередной скандал в прессе, немало такому восприятию поспособствовали. Вот, например, бывший полицейский, а ныне простой социал-демократ Андрес Анвельт на Vikerraadio заявил, что МуПо – весьма проблемная организация, поскольку она не функционирует как полиция и является откровенно партийной. Недаром и оппозиционные таллиннские фракции IRL и реформистов заявили о том, что намерены сделать все, чтобы Муниципальная полиция была распущена.

А в Tallinna Postimees сочли нужным заметить, что по весьма символичному совпадению новость об отставке главы Муниципальной полиции Каймо Ярвика попала в СМИ на следующий день после того, как начался судебный процесс по делу другого высокопоставленного городского чиновника Иво Парбуса, который, как все помнят, тоже связан с Центристской партией.

Самое забавное, что политический расклад перед выборами все эти публикации никак не изменят – хотя бы потому, что большая часть избирателей не возбуждается при слове «коррупция» и воспринимает ее как нечто изначально присущее любой власти. Недаром медиамагнат Ханс Луйк, отвечая на запрос журналиста Äripäev, о чем тот говорил с Эдгаром Сависааром, сказал, что эстонские СМИ никак не смогут повлиять на решение центристских избирателей, и лидер центристов об этом прекрасно знает.

Портал Delfi может опубликовать хоть двадцать передовиц под названием «Таллинн воняет», констатируя в них, что «значительное число таллиннских городских чиновников находится под судом по подозрению во взяточничестве». Проблема в том, что чистота политических риз – вовсе не то, что ценится избирателем. «Он сукин сын, зато наш», а из всех остальных зол коррупция, с точки зрения электората, бывает наименьшим. Тем более что все остальные партии для русского избирателя на одно (не самое приятное) лицо.

В Postimees удивляются: IRL и Партия реформ не могут объяснить, как же так случилось, что они почти одновременно вышли на предвыборную финишную прямую с почти одинаковыми лозунгами: «Твоя верная победа!» и «Ты можешь быть уверен!». Впрочем, избиратели могли бы предложить партиям лозунги получше: «Мы вам не верим!», «Вам мы верим еще меньше!», «Вам мы хотели бы верить, но…», «Придется сделать вид, что мы вам верим» и т.д. В Eesti Päevaleht, кстати, заметили, что по сравнению с прошлыми парламентскими выборами нынешние лозунги ничего толком не говорят: «Партии даже больше не лгут».

Они нам не лгут, а мы и не обманываемся. На Delfi один из авторов утверждает, что «народ зоологически ненавидит своих правителей». Возможно, не только их. Неустроенный народ вообще склонен ненавидеть и не доверять. Postimees недавно опубликовала данные опроса Turu-uuringute AS, согласно которым треть населения считает эстонских судей коррумпированными. Скажите кто-нибудь уже по секрету исследовательской фирме, что коррумпированными они считают всех – от рядового репортера до премьер-министра. И очередной сеанс разоблачения взяточника никакой роли тут не играет. С точки зрения потенциального избирателя, сидящие на Тоомпеа «чистюли» ничуть не лучше: просто одни отбирают у нас деньги законно, а другие... так, как могут.

Кризис, кризис… Лучше скажите, на что жить!

На экономическом портале Е24 на прошлой неделе была опубликована презабавная подборка мнений эстонских экономистов о кризисе. По словам макроаналитика Swedbank Марис Лаури, Эстонию постигло аж два экономических кризиса (связанный с бумом недвижимости и мировым финансовым крахом), оба из которых на сегодняшний день позади.

Эксперт Андрес Аррак утверждает, что кризис в Эстонии кончился еще в последнем квартале 2009 года. Ведущий сотрудник Института конъюнктуры Лев Куум поведал, что признаки окончания кризиса могут быть разными, но в принципе он прошел. А светоч эстонской экономики министр финансов Юрген Лиги объявил, что хоть кризис и прошел, но обещал вернуться, если мы не… (далее читай предвыборную программу реформистов).

Зато профессор макроэкономики из Тартуского университета Рауль Эаметс всем столь уверенно оперирующим этим понятием заметил, что единого определения того, что вообще такое «экономический кризис», не существует, поэтому установить его начало и конец весьма проблематично. Пациент, одним словом, опять скорее мертв, чем жив, и хочет знать, не когда кончится кризис, а когда прибавят зарплату и снизят цены – если уж с дефиницией кризиса оказалось так непросто…

Наименее оптимистичным оказался эксперт Фонда развития Хейдо Витсур, предположивший, что пройдут еще годы, прежде чем кризис в Эстонии будет преодолен. Вероятно, нечто подобное ощущали и его простые сограждане, сосредоточенно медитировавшие на кошельки с евромелочью, новые ценники и цифры на собственных банковских счетах, которые в отличие от цен вверх почему-то не ползут. Что же касается цен, то регулировать их тоже никто не собирается. Красноречиво и бесстыдно об этом свидетельствует, например, мнение дочери Сийма Калласа, свежеиспеченной реформистки Кайи Каллас, опубликованное на Delfi.

«У государства, естественно, есть моральная роль помогать гражданам и обеспечивать справедливое общество, но у лишней регуляции есть свои опасности, которые следует учитывать. Если, например, цены на товары растут, то в этом обвиняют предпринимателей, и нарастает давление, чтобы государство как-то призвало фирмы к порядку…» Сделать это, по ее мнению, нельзя, т.к. это вмешательство государства в частное предпринимательство неизбежно увеличит административный аппарат и приведет к бюрократизации бизнеса.

«Применение регуляций и споры с административным аппаратом не принесут новой экономической ценности, речь идет лишь о перераспределении», – полагает автор. Вот насчет перераспределения хотелось бы поподробнее. Не то чтобы у богатых все отобрать и поделить поровну, но так и тянет поинтересоваться, какую такую «моральную роль» в последнее время играло государство по отношению к своим наименее обеспеченным гражданам? И нельзя ли все-таки между «взять все и раздать бедным» и «отнять все у бедных, пусть богатые вытягивают экономику» найти какую-то золотую середину?

Ярмо Вирмавирта в Postimees заметил, что эстонская экономическая диета (пошедшая столь на пользу внешнеполитической фигуре страны) оказалась возможна лишь потому, что в стране нет ни европейских профсоюзов, ни оппозиции, да и вообще «советского в политической культуре здесь больше, чем можно было бы поверить». Того самого советского, которому так свойственно было и вмешательство в экономику в том числе, и от которого удобно устроившиеся сограждане из высших эшелонов упорно открещиваются. При таком подходе только и остается, что гадать, когда же кончится личный финансовый кризис каждого, и подобно авторам заметки в Eesti Päevaleht надеяться на то, что когда-нибудь мы из этой ямы все-таки выберемся.