Прочитал «Хартию 12». Детский лепет. На 12 апостолов демократии подписанты не тянут никак. Одни призывы. Но пойду подписантам навстречу (в терминах депутата Яны Тоом – «обниму эстонца»), и покажу, как нужно делать то, к чему они призывают. Попутно попробую развеять некоторые заблуждения, пишет русский омбудсмен Сергей Середенко.
1. «Эстонская демократия разрушается на наших глазах». Я счастлив. И буду радоваться до тех пор, пока не найдете слова, позволяющие отличать «демократию Эстонии» от «эстонской демократии». Проблему создали вы – вам и решать.
2. «Гражданское общество должно для осуществления своей воли и оказания давления созвать альтернативный институт, в котором преобладали бы представители гражданского общества». Любезные подписанты, или «демократия», или «гражданское общество» - выбирайте. Потому как вместе никак не получается. Демократия – это власть народа, народный суверенитет, а гражданское общество – в лучшем случае инструмент влияния народа на власть, в худшем – просто дихотомия. Власть – не власть.
3. «Партии должны представлять интересы общества, а не группы». Размечтались. Партии - потому и «партии» (англ. – «часть»), что представляют интересы не всего общества, а части его, сиречь группы. А еще почитайте свои эстонские законы – у вас вообще государственная власть и местное самоуправление осуществляются в частных интересах. Как это следует из законов, я уже приводил – не буду повторяться.
4. «Находящиеся у власти должны отвечать за свои поступки. Общество должно призывать их к ответственности. Ответственности требуют нормы демократии и правового государства». Много раз убеждался в том, что понимания «ответственности» в эстонском обществе нет. Между тем ответственность – это «обязанность претерпевать неблагоприятные последствия своих действий». Понятное и инструментальное определение. Ответственность власти – что это? Государственный суд несколько раз совершал ошибку, приписывая, например, «политическую ответственность» партиям.
Между тем «политическая ответственность» - вполне себе понятная штука, имеющая непосредственное отношение к принципу разделения властей. Политическую ответственность несут не партии, а органы представительной власти в случае, если принятые ими нормативные акты отменяются судом, как правило, высшим. Почему этот тип ответственности называется «политической», не знаю, но могу высказать догадку, что парламенты наказываются за то, что принимают вместо законного политическое решение.
В Эстонии путь к политической ответственности Рийгикогу самим Рийгикогу заблокирован практически намертво. Человек не может обратиться в коллегию по конституционному надзору Государственного суда сам, для этого ему, по принятому Рийгикогу же закону, нужен посредник – суд, канцлер юстиции, собрание местного самоуправления. На праздновании 70-летия института канцлера юстиции бывший председатель Государственного суда Уно Лыхмус цинично заявил, что законы в Эстонии становятся все лучше и лучше, так как количество дел по конституционному надзору – все меньше и меньше. Вроде как не дурак, а значит – подлец, так как заявлять такое – значит врать.
Итого: для появления «политической ответственности» надо расчистить дорогу конституционному надзору. Первое правило бизнеса – убрать посредников. Штук 300 заявлений от себя лично – обещаю.
Другой тип ответственности власти – материальная. Компенсация морального вреда тем, кого власть неправомерно обидела. Рийгикогу же принял особый закон о своей (без)ответственности, и административные суды призваны эту безответственность охранять. NB! Объективно административные судьи должны избираться народом. Приведу только два аргумента в пользу этой необходимости. Первый: как административный судья может рассматривать дело против государства, если он назначен государством и получает от него зарплату? Второй: как решения в деле, например, «Середенко против Эстонской Республики» могут выноситься… «именем Эстонской Республики», т.е. именем ответчика? О каком равенстве сторон тут может идти речь? Решения административных судов должны выноситься «именем закона».
5. «Необходим новый общественный договор». Серьезно? Тогда для начала ликвидируйте Рюйтелевский Фонд общественного договора, а то непонятно, за что там люди деньги получают. Именно так: сначала (сами) ликвидируйте свою старую хрень, потом поговорим о новой.
6. «У граждан должны быть более широкие возможности для изъявления своей политической воли, нежели очередные выборы, необходимо создать инструмент народной инициативы». Проблемы? А что, забыли, откуда у них ноги растут? Тогда спросите Лауристин, она должна помнить, как мило, по-домашнему Юри Адамс объяснял Ассамблее Конституции следующее: «Почему права народной инициативы вообще нет в этом проекте. По всей видимости, это не нужно, так как в конституции устанавливается, (…) что правом инициирования законопроектов обладает каждый член Рийгикогу. Я бы сказал так, что я не представляю, чтобы в обществе в будущем могла возникнуть настолько серьёзная проблема, чтобы оно (общество – С.С.) не смогло найти из имеющихся избранных членов Рийгикогу по меньшей мере одного, который поднял бы её в виде законопроекта. Следовательно, этого совершенно достаточно для того, чтобы отказаться от права народной инициативы».
Что, граждане «бунтующая эстонская элита», родственники в Рийгикогу закончились?
7. Судя по глубине политической мысли в «хартии», приведенного выше вам вполне достаточно. Сами же заложили формат «один текст – одна мысль». А тут – явный перебор…
P.S. Среди «элитных» подписантов хартии знаю от силы половину. Другую половину – не знаю. Наверняка – писатели.