Президент: в 2016 году я стану свободным человеком

Тоомас Хендрик Ильвес. Фото: Mihkel Maripuu / Postimees

Президент Эстонии Тоомас Хендрик Ильвес убежден, что не вернется в политику по истечению его президентского срока. «Я абсолютно в этом уверен», - подтвердил он в среду, принимая журналистов газеты Sakala. Postimees частично публикует интервью с президентом. Полную версию читайте в газете Sakala.

Как вы считаете, стала ли острее риторика между партиями на политических выборах в Эстонии?

После 23 лет свободного существования страны я ожидал, что политическая риторика станет цивилизованнее. Но что поделать, предвыборные речи, зависят по большому счету от того, какие темы партии решают поднять перед выборами. Если посмотреть на последние рассуждения, я не вижу там проблем, которые сам считаю важными. Например, вечный налоговый вопрос. Это, конечно, очень интересно, но я хотел бы больше услышать о том, что мы должны исправить в налоговой системе. Другими словами, следует обсуждать не то, что нужно сделать, а как.

Насколько хорошо наши политики справляются с организацией госбезопасности?

Этим делом наши политики занимаются уже много лет очень успешно. Я поддерживаю то, что мы ответственно подходим к членству в НАТО, честно отдавая свои два процента. Некоторые страны, которые тратят гораздо меньше нас, но создают много шума в вопросах безопасности и внешней политики и выглядят весьма смешно по сравнению с нами.

Эстония, к счастью, правильно себя ведет, постепенно поднимая уровень расходов на оборону. Если посмотреть на то, какое оружие мы можем сейчас приобрести, можно сказать, что мы действительно молодцы. Поэтому я считаю, что в вопросах безопасности правительство ведет правильную политику. Однако, что касается полиции, спасателей и погранохраны, то там есть повод для беспокойства.

Вы поддерживаете реформу Департамента полиции и погранохраны, в ходе которой пограничники станут самостоятельной структурой?

Я слышал на этот счет много разных мнений. Но я знаю, что одной из основных причин проблемы являются низкие заработные платы в этих сферах.

Как вы оцениваете эстонскую политическую культуру по сравнению с нашими западными партнерами?

Я удивляюсь тому, как политики на востоке и на западе говорят непродуманные вещи. В отношении стран Скандинавии, например, используются не очень цивилизованные термины. Если сравнивать нас с теми странами, которые вступили в ЕС в 2004 и 2007 годах, то наша политическая культура находится на очень высоком уровне.

Когда вы уверились в том, что Юрген Лиги должен покинуть пост министра финансов из-за конфликта с Евгением Осиновским?

Здесь не я решал, уходить ему или нет. Но я сделал акцент на том, что это было серьезным оскорблением, то что он написал про Осиновского. Я как либерал с маленькой буквы, но фундаментальный либерал, постоянно подчеркиваю то, что люди могут и должны высказывать точку зрения относительно действий других людей, но критика не должна касаться тех критериев, которых не может изменить человек, например расу, национальность, происхождение, пол и сексуальную ориентацию. Это большая этическая и интеллектуальная ошибка.

Здесь нельзя не упомянуть общественную дискуссию, возникшую по поводу закона о сожительстве. Какой урок, по-вашему, получила Эстония?

Я не знаю, можно ли это назвать уроком, если мы в течении двадцати лет били себя в грудь и говорили о принадлежности к Европе, и при этом наблюдали совсем не европейский подход некоторых людей к обсуждению этого закона.

Меня беспокоит то, что люди не понимают значение демократии, которое не укладывается только в рамки голосования большинства, но и учитывает права людей. На востоке Украины, люди организуют судебные процессы, где случайные жители решают кого застрелить, а кого нет. Говорят, что это демократия, так как голосует большинство. Это не вписывается в демократические нормы европейских ценностей.

Как вы относитесь к разговорам о том,  что политика в Эстонии стала «бройлерной». Что говорить, если два ключевых министра, премьер и министр обороны, являются политиками которых можно назвать «искусственно выращенными». Вектор на профессиональность это проблема для страны или добродетель?

Скорее неизбежность. Люди могли бы оставить свою провинциальность — во всей Европе есть люди, которые в какой-то мере занимались партийной работой. Например в Скандинавии министрами становятся люди, которые начали свою политическую карьеру в 17-18 лет. Политика становится профессией и нечему тут удивляться.

До конца президентского срока вам осталось 2 года.

Один год, 10 месяцев и 15 дней.

В Европе есть примеры того, как главы государств, после окончания срока, начинают активно заниматься политикой. Можно ли от вас ожидать того же самого?

Нет. Я абсолютно уверен. Я не хочу.

Тогда логично будет спросить, чем вы собираетесь заняться? Не станете же вы простым хуторянином?

Прежде всего, 11 октября 2016 года я стану свободным человеком.