В Таллинне стартовал международный языковой проект Via Light (Language for Integration and Global Human Tolerance), который курирует Генеральная дирекция Евросоюза по поддержке двуязычия. Одним из языков в данной комбинации является русский. Для изучения, а не споров о нем, пишет Владимир Фридлянд в "МК-Эстонии".
Эстонию в этом проекте представляют детский сад «Лийкури» и Таллиннский университет. И этим все сказано. Путь от детсада до окончания университета охватывает весь учебный процесс, который должен пройти русскоязычный ребенок для получения образования на русском и эстонском языках. Дистанция может быть и чуть короче, но учить эстонский нужно будет все равно. И на этом пути главную роль играют педагоги, поэтому проект нацелен на повышение их квалификации.
Ситуация и мотивация
В Германии дети мигрантов и репатриантов из бывших советских республик готовятся к учебе в школе на намецком языке. Там везде смешанные классы, где вместе с немцами учатся русские, турки, поляки и дети других народов. Не забывают и о родном языке при поддержке местных властей. Эта система выстраивалась несколько лет с помощью общественных организаций. Появились там и частные немецко-русские школы.
Однако в Эстонии и Германии не только разные мотивации (одна из них общая — «язык прокормит»), но и ситуация.
В Германии живут мигранты, а в нашей стране ее граждане и постоянные жители (граждане третьих стран и лица без определенного гражданства, но уже не в первом поколении). Поэтому в Германии никто не удивляется, что учиться нужно на немецком языке. Кроме того доля русскоязычного населения в Эстонии значительно больше. Но в обеих странах создаются условия для изучения детьми государственного языка. И участие Эстонии в вышеназванном проекте — признание успехов на этом поприще и родителей с их детьми, и педагогов, и государства в целом.
В Берлине этим давно занимается Общество русскоязычных родителей и педагогов «Митра». Главная задача — подготовить дошкольников к учебе в немецкой школе. Тем же занимаются и в Финляндии. И везде, как посетовали представители этих стран, не хватает педагогов-носителей государственного языка. В Германии, например, действует жесткое правило, что предмет на немецком или русском языке может преподавать только немец или русскоязычный. А знание немецкого языка после окончания школы должно быть идеальным. И как после такого известия не обернуться на накаляющуюся обстановку в борьбе за судьбу русской школы в Эстонии.
Общеизвестно, что преподавать на эстонском языке часть предметов некому (да и сам эстонский язык тоже требует больше часов, соответственно – и педагогов). И преподающих на русском языке не густо (новых специально никто не готовит). Одним словом, не хватает и носителей, и «смесителей». Кому решать эту проблему? Министерству образования. Политики уже признали, что решать надо было давно. Но для этого необходимо спрятать подальше все постороннее и включить мозги. И объявить мораторий на все политические игры вокруг школы.
Вместо этого нужна команда из ученых, педагогов, представителей школьных попечительских советов, самоуправлений, общественных организаций, депутатов парламента и чиновников. Пора обратить внимание и на состояние школьной педагогики, растворившейся в Тартуском и Таллиннском университетах. А самого института нет.
Предложения об альтернативах в виде частных русских школ тоже нужно отложить в сторону. Сначала необходимо навести порядок в действующих гимназиях. А также помнить о том, что обучение на русском языке в основной школе (1-9 классы) никто не отменял. Как никто не отменял и уроки эстонского языка, которые нельзя проводить по остаточному принципу.
Переводчик учился во дворе
Как все происходило в жизни раньше и происходит сейчас? Своим опытом и мнением с «МК-Эстонией» поделилась Марина Тервонен, которая училась в русской школе, сама пишет книги и стихи на русском языке и переводит произведения коллег с эстонского языка на русский. А в конце 1980-х придумала курс эстонского для малышей, который сама же претворяла в жизнь в течение года.
«Я росла в Таллинне еще в то «доисторическое время», когда дети разных национальностей играли друг с другом в одном дворе, и свой первый эстонский язык выучила до школьного возраста. Я свободно говорила на эстонском языке со своими товарищами по играм. Причем, как я его учила, не помню.
На основе своего более чем 20-летнего опыта переводов я могу совершенно четко сказать: для того, чтобы понимать не только то, что человек говорит, но и то, что он имеет в виду, язык должен изучаться в общении. У нас же, к сожалению, процесс обучения языкам чрезвычайно политизирован.
Отсюда и проблемы с мотивацией. Язык должен изучаться не просто в нейтральной психологически, а в дружелюбной обстановке. Если же это не соблюдается, и это в условиях ХХI века, в Европейском союзе, то это просто неприлично. Дети не должны становиться заложниками игр, в которые играют взрослые.
Взаимоотношения между людьми тоже должны строиться по новому принципу. Главное — это сотрудничество. И наша общественная практика давно подсказывает, что чинить нужно крышу, а не заниматься постоянно ремонтом в доме, когда сверху ежедневно течет.
У меня был придуманный мною курс эстонского языка для дошкольников и учеников начальных классов – занятия в классе, где к изучению эстонского должны были приступить только в следующем году. Главным результатом стало то, что, когда на следующий год к детям пришла молодая школьная учительница-эстонка, они с радостью демонстрировали ей все, что знали. Она была просто потрясена, так как до этого не очень представляла, как вообще
сможет работать в русской школе. Все должно быть легко, все должно быть весело. Этот процесс должен доставлять человеку радость и давать все новую и новую информацию. Сейчас время творческое. Значит креативность должна быть во всем», - уверена Марина Тервонен.
* * *
Будем надеяться, что вопрос с русской школой тоже выйдет из ступора. А европейцы будут изучать и наш опыт, как это уже происходит с детскими садами в рамках нового проекта Евросоюза.