Учитель из Германии стал лидером в Эстонии

Новый лидер общественного мнения: учитель немецкого языка и латыни гимназии Хуго Треффнера немец Маркус Хилдебрандт надеется, что его выступления в СМИ все-таки заставят эстонское правительство задуматься о том, что предпринять для спасения школьного образования. Фото: Маргус Ансу

Двенадцатый год работает преподавателем в Эстонии Маркус Хилдебрандт, приехавший на родину жены из Германии. О том, как он стал лидером общественного мнения, выступая за повышение престижа труда педагогов, рассказывает Прийт Пуллеритс.

У малыша, отправившегося в первый класс десять лет назад, фраза «Дядя Маркус будет ходить в школу вместе с тобой» вызвала замешательство.

Нет, он не думал, что дядя Маркус, будучи на 25 лет старше его, усядется с ним за одну парту. Он понял, что имела в виду мама — при­ехавший из Германии дядя Маркус будет школьным учителем, но не был готов отнестись к этому серьезно. «Ведь мужчины не бывают учителями!» — возразил мальчик.

И все-таки, как оказалось, бывают — 42-летний Маркус Хилдебрандт, который сегодня преподает английский язык и латынь в гимназии Хуго Треффнера, работает преподавателем в Эстонии уже двенадцатый год.

Более того, минувшей осенью он стал одним из поборников повышения престижа профессии педагогов в Эстонии, не получающих достойную оплату за свой труд.

Опубликованные в Postimees под рубрикой «Мнение» убедительные, основанные на фактах и идущие от самого сердца высказывания о скудной оплате учительского труда в Эстонии и о самоотверженной переработке педагогов превратили его в одного из лидеров общест­венного мнения в области образования.

В Эстонии из-за жены
Хотя в Эстонии имеются и другие иностранцы, не скрывающие от общественности своих суждений — например, темнокожий британец Абдул Турей и представитель американских эстонцев Велло Викеркаар — для выходца из других краев, особенно из большой страны, соучастие в публичных дебатах небольшого народа является отнюдь не самой простой задачей.
Поэтому Хилдебрандт испытывал сомнения по поводу того, стоит ли ему выступать со своим мнением.

«Но ведь я живу здесь, плачу налоги, могу принимать участие в муниципальных выборах, — перечисляет он на чистом эстонском языке аргументы «за». — Неужели, если ты не эстонец, то должен со всем соглашаться и молчать? Так ведь нельзя сказать…»

И осенью, когда тема нищенской учительской зарплаты обрела особую актуальность, он впервые решился выска­заться.

Интерес к Эстонии у Хилдебрандта появился еще 14 лет назад, когда он вступил в брак с повстречавшейся ему в Гёттингене студенткой из Эстонии Айри, которая изучала там филологию.

После того как он прошел в Бонне в течение шести недель интенсивный курс эстонского языка и ознакомился с эстонской прессой, у него возникли идеи относительно того, что можно было бы исправить в системе образовании Эстонии.

Он даже направил по электронной почте письмо тогдашнему министру образования Тынису Лукасу, в котором выразил удивление, что учителей пытаются привлечь на работу таким унизительным пряником, как предложение служебной квартиры. Пришел ли от Тыниса Лукаса ответ, он теперь уже точно не помнит.

Через два года после свадьбы у Хилдебрандта при поддержке правительства Германии появилась возможность отправиться в Эстонию, чтобы представлять здесь немецкую культуру и преподавать немецкий язык.

Он ухватился за эту возможность, потому что решил, что сможет лучше познакомиться со страной, откуда родом его жена. Шесть лет он преподавал в Тарту в гимназии Раатусе и один год в гимназии Кивилинна. Потом договор с правительством Германии подошел к концу.

И хотя Маркус Хилдебрандт получил из Германии несколько заманчивых предложений о работе, он решил ради того, чтобы укрепить у сына эстонские корни, остаться в Эстонии — ведь он видел немало смешанных эстонско-немецких семей, в которых дети считали себя только немцами.

Нерадужные перспективы
Решение остаться здесь не смогло поколебать даже то, что, работая педагогом в Германии, он зарабатывал бы в пять-шесть раз больше.

«На учительскую зарплату в Германии можно прекрасно содержать семью, — отмечает он. — Здесь это тоже не совсем исключено, но оказывается достаточно затруднительным».

Когда осенью прошлого года в школу пошел сын Хилдебрандта — в то время Хилдебрандт был уже четвертый год на зарплате отнюдь не правительства Германии, а гимназии Хуго Треффнера — он пришел к пониманию, что пора бы более решительно вступить в дискуссию по поводу образования в Эстонии.

«Я хочу быть уверен, что когда мой сын пойдет в 10-й класс, у него будут такие же хорошие учителя, как сейчас», — объясняет Хилдебрандт. Однако если зарплаты учителей в Эстонии не вырастут и их труд не станет более уважаемым обществом, перспективы школьного образования кажутся ему не слишком радужными.

Примерно два года назад Маркус Хилдебрандт сумел выразить свою озабоченность незавидной долей учителей на приеме у вновь занявшего кресло министра Лукаса. Когда Лукаса на этом посту сменил Яак Аавиксоо, Хилдебрандт попытался изложить свои соображения и ему, однако до сих пор так и не получил ответа.

В начале нынешнего учебного года в СМИ появилась ошибочная статистика, согласно которой учитель в Эстонии зарабатывает как минимум приличную среднюю зарплату. Однако из виду было упущено, что это достигается за счет огромных переработок учителей.

Взялся за перо
И Хилдебрандт взялся за перо. «Соль Земли — перерабатывает и недополучает» — так была озаглавлена его первая написанная по-эстонски статья, опубликованная в Postimees.
Учитель эстонского языка гимназии Треффнера просмотрел текст, прежде чем отправить его в редакцию.

Его единственным комментарием было: «Очень хорошая статья. Пиши еще!»
И Хилдебрандт, действительно, писал. Прямым текстом и совершенно бесстрашно, хотя в Эстонии более привычно терпеливое молчание учительства.
Многие выражали ему признание и благодарность. Но кое-кто и недовольно советовал: «Маркус, если тебе здесь не нравится, уезжай!»

Но Хилдебрандт не собирается уезжать, во всяком случае, в ближайшее время.
И совсем не потому, что он надеется, будто сможет существенно улучшить положение учителей в Эстонии, хотя все же и надеется, что, может быть, политики однажды задумаются о том, что бесконечно притеснять учителей невозможно.

«Увы, нынешний государственный бюджет отнюдь не свидетельствует, что они к нам прислушались», — признается Хилдебрандт.

В гимназии Треффнера Маркуса Хилдебрандта ценят. Директор этой школы Отт Оявеэр слышал, что учащиеся считают его уроки многоплановыми и интересными. Однако сам Хилдебрандт пока не знает, сколько времени он еще сможет продержаться в Эстонии, работая учителем.

«Это почти как экономическое самоубийство», — констатирует он.

Наблюдения

Маркус Хилдебрандт об образовании в Эстонии
• Нигде в мире у учителей нет нормированного рабочего времени, но если учителя с этим соглашаются, то и другая сторона в лице государства должна ценить их нелегкий труд, поскольку учителя выполняют функцию государства — готовят следующее поколение.

• Кажется, что в школах в Эстонии дается много информации, что само по себе неплохо — ведь если не знаешь фактов, не можешь и аргументировать. Но факты отнюдь не единственное, что есть в мире.

• В Эстонии не обучают в должной мере ответственности и долгу: например, во время контрольной работы часто автоматически задаются вопросы о том, когда состоится переписывание, что говорит о недостаточной подготовке учащихся.

• Электронное обучение и электронные пособия обогащают школьную жизнь, но Эстонии присущ слишком большой восторг в связи с этим: все, что является электронным — замечательно, содействует инновации и повышает качество. Отнюдь! Нередко для чиновников форма оказывается важнее содержания и нередко инвестиции в вещи превышают инвестиции в людей.

• Министр образования должен был бы выторговать для своих подчиненных, то есть учителей, более внушительную часть госбюджета, а не говорить, что прибавки к зарплате не будет. Он работает вместе с нами или против нас? Я не думаю, что пос­ле забастовки у учителей появятся какие-то лишние центы в кармане, но полагаю, что забастовка оправдана как демонстрация нашего несогласия с нынешним положением.