Тармо Мянд: с прицелом на выборы Лаар разыграл распад коалиции

Тармо Мянд из Народного союза утверждает, что на коалиционных переговорах Партия реформ вела себя корректно, тогда как IRL плел тонкую паутину интриг. Фото: Тоомас Хуйк

Тармо Мянд, представлявший на переговорах Народный союз, который под проклятия IRL, в конце концов, сам отказался от власти, сказал, что IRL разыграл с партнерами предвыборную тактическую игру.

Как вы объясните поведение Союза Отечества и Res Publica (IRL) во время переговоров?

Теперь я считаю, что это был тактический ход IRL: быть перед выборами в цент­ре внимания с лозунгом о сбалансированности бюджета и знать, что они не заинтересованы в возникновении этой коалиции.

Для нас остается не совсем понятной написанный в тоскующем тоне призыв к коалиционным переговорам, под которым рядом с подписью премьер-министра Андруса Ансипа стоит подпись Марта Лаара и который дал основания для искренности.

Сегодня мы уже знаем, как один из них выразил свое истинное отношение к Народному союзу. Мы провели тяжелые переговоры и сумели договориться по поводу своих позиций, чтобы не уменьшать пенсии и сельскохозяйственные дотации.

Помимо этого увеличились бы доходы самоуправлений. Нетронутыми остались дотации общественного транспорта, которые поначалу планировалось урезать на 26 миллионов крон, а в следующем году — сократить на 20 процентов.

Вы согласны поддерживать решения правительства меньшинства, если в ответ на это в Рийгикогу будет учтена какая-нибудь из ваших позиций?

Готовность поддержать правительство меньшинства у нас есть, но это всегда является вопросом переговоров. Сначала они должны договориться между собой.

Возможно, сейчас это и есть ключевой вопрос — смогут ли они договориться?

Когда решение одного вопроса затянулось, я сказал всем: «Я как депутат оппозиции понимаю, почему вы в Рийгикогу не хотите говорить с нами. Соглашения между вами рождаются с таким трудом, что на нас у вас просто не хватает сил».

Все соглашения, поступавшие из правительства в Рийгикогу, были такими хрупкими, что, кажется, правительство все время висело на волоске. В феврале, во время составления первого дополнительного бюджета, их пути разошлись, и все начали заниматься выборами. А вчерашний (позавчерашний. — Ред.) день принес Эстонии самое плохое решение — правительство меньшинства в период кризиса.

Задача сбалансирования бюджета может оказаться для них крепким орешком?

Наверняка, если они продолжат в том же духе. Меня мало что удивляет в этой жизни, а эти переговоры удивили.

Самая большая ложь, приписанная нам, появилась в понедельник в Päevaleht. Там сообщалось, что ведущие переговоры представители Народного союза заключили тайное соглашение, согласно которому будет проведено десятипроцентное сокращение в социальной сфере, то есть снизятся пенсии и семейные пособия, и будет уменьшен не облагаемый налогом минимум. Трудно представить себе большую ложь.

Нет дыма без огня.

А кто требовал этого во время переговоров?

Председатель IRL Март Лаар требовал этого на встречах вновь и вновь, причем Партия реформ заявляла, что, мол, мы уже договорились об этом с Народным союзом и мы этого делать не станем.

Вам жаль, что все усилия оказались напрасными?

Я видел в этом возможность для Народного союза. Решение нашего правления в этом смысле было государственным, мы не хлопали, как IRL, дверями и не отказывались от дальнейшего сотрудничества. Мы и сегодня заявляем, что пока государство переживает кризис, мы сотрудничаем со всеми. «Зеленые» с самого начала стремились в правительство, и IRL поддерживал их в этом. Думаю, что на самом деле изначально существовало намерение оставить в Эстонии правительство меньшинства.

В чьих интересах?
Партия реформ вела себя корректно и принимала все оговоренные позиции. Однако одна сторона каждый день хотела начинать движение с новых позиций и отступала от прежних договоренностей. Это показывало, что единой воли коалиции на самом деле не существовало. Невежливо было сеять вражду по отношению к одной партии. Это все равно, что нарушить договор до его заключения. Своеобразный эксперимент в политике Эстонии.

Какая доля личного разочарования по поводу окончания переговоров была
в решении правления

Народного союза? Например, со стороны Виллу Рейльяна?

Я бы не стал привносить личные обиды в наши дела. Все вели себя с учетом своих убеждений и интересов.

Каковы ваши убеждения в вопросе налогов?

Перед переговорами у Народного союза не было ни одного предложения по повышению налогов. Акцизы вместе с дополнительным бюджетом передал прежний министр финансов, и к тому моменту мы уже договорились по поводу повышения налога с оборота. Это налог, который сразу даст доход, он сохранился и во время наших переговоров.

Повышение подоходного налога — тяжелая тема для Партии реформ, но она окончательно не похоронена — дало бы прибыль в следующем году. Повышение налога с оборота сильнее ударит по низкооплачиваемым работникам, однако повышение страхового взноса по безработице и подоходного налога для частного лица стало бы чрезмерной ношей для всех. Однако один господин за столом очень настойчиво требовал повышения подоходного налога для частного лица.

Март Лаар?
Да, но об этом переговоры не велись. С идеей повышения налогов идти на переговоры нельзя, так как у переговоров должны быть цели. А когда они установлены, тогда нужно думать, как заработать деньги для их реализации. На нынешних переговорах невозможно решать все вещи со 100-миллионной точностью, поскольку никто не знает, что принесет следующий год. Решения нужно корректировать в соответствии с потребностями.

Что будет с правительством меньшинства?

Думаю, что до осени особых альтернатив правительству меньшинства не по­явится. Это мое личное мнение. Однако сейчас государство нуждается в сильном правительстве, а самый сильный союз может появиться в сотрудничестве Партии реформ и Центристской партии. Нравится это кому-то или нет.

Как они между собой смогут договориться, это отдельный вопрос, в данный момент обе партии полностью исключают друг друга. Но в политике нельзя застревать в прошлом и сжигать мосты.