Если Ратас отвергнет сотрудничество с реформистами, он станет в политике отрицательной величиной

Вячеслав Иванов. Фото: архив автора

В одной из недавних публикаций, посвященных итогам выборов, я высказал идею, которую, честно говоря, сам считал не более чем стебом. Но сработал принцип «Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью». Так иногда бывает…

Речь шла о том, что, если бы мне представилась возможность начать переговоры о формировании правящей коалиции от лица партии-победительницы, то я, ради того, чтобы не подпустить к столу ультраправых, с ходу предложил бы потенциальному партнеру – лидеру партии, занявшей второе место в выборном марафоне, – пост премьер-министра. Повторяю: высказывая эту идею, я ни на миг не сомневался, что она – не более чем мое стремление выдать желаемое за действительное. И вот – поди ж ты!..

Выпадающее звено

Многие аналитики из числа наиболее здравомыслящих считают, что сегодня эстонское (не в этническом, а социально-политическом смысле) общество оказалось перед очень сложным выбором: не между хорошим и плохим вариантами развития событий, а между плохим и очень плохим. Даже ну о-о-очень плохим!

До начала текущего месяца эксперты, пытаясь прогнозировать обозримое будущее на политическом пространстве Эстонии и предугадать расклад карт на его «зеленом сукне», сходились во мнении, что союз между Партией реформ и центристами – с любой их очередностью в списке фаворитов – не является для нашей страны наиболее желательным при решении стоящих перед ней вопросов экономического, социального и политико-идеологического характера. Дескать, в прошлом уже были попытки сформировать такую коалицию, но ни к чему хорошему они не привели.

Имеется в виду опыт коалиции двух крупнейших партий в Рийгикогу (январь 2002 – март 2003 годов), которая, впрочем, хоть и была недолговечной и не очень стабильной, однако полностью провальной ее тоже считать неверно. К тому же в практике последних десятилетий были периоды, и достаточно продолжительные, продуктивного партнерства реформистов и центристов на уровне самоуправлений – в Тарту, Йыгевамаа и ряде других муниципалитетов. А, кроме того, обе эти партии входят в Альянс либералов и демократов за Европу, где сотрудничают вполне успешно. Так что на этом фоне Рийгикогу – своего рода выпадающее звено.

Вероятность союза центристов с EKRE (а реформисты такой вариант отмели сразу же, так что он не принимался в расчет вовсе) аналитиками если и не исключалась полностью, то рассматривалась как крайне малая величина, из того же ряда, что и палка, стреляющая раз в год. Большинство экспертов ставили подобное развитие сценария на самое последнее место – после прокрутки всех остальных комбинаций, которые только возможны при наличии пяти парламентских партий.

Сегодняшние действия Юри Ратаса подтверждают: тенденция, при которой реализуются самые мрачные прогнозы, имеет нахальство укрепляться…

Сегодня мы действительно оказались в ситуации, при которой безоговорочно позитивный исход коалиционных переговоров невозможен по определению. В любом пасьянсе, кроме тандема «реформисты – центристы», партия EKRE будет играть роль джокера. Чем это чревато – объяснять лишний раз, думаю, нет смысла.

Так что наилучшим здесь следует считать наименее плохой. И хотя альянс ПР и ЦПЭ, действительно, не идеален, но, во-первых, идеальных альянсов в политике (да и вообще по жизни) не бывает, а во-вторых, все остальные – еще хуже.

Поражение – всегда сирота

Помимо всех прочих грехов, Центристской партии сегодня предъявляется еще и такой. По мнению аналитиков, Эстония, особенно в последний год при правительстве во главе с Юри Ратасом, жила не по средствам: в то время, как экономика выросла на 3,9%, правительство сумело увести бюджет в минус на 0,5%.

Упрек, что и говорить, справедливый. Однако так ли плохо правление во главе с Ратасом по сравнению с тем, как правили его предшественники (между прочим, почти вдесятеро дольше)? Дефицит госбюджета не был чем-то из ряда вон выходящим и при правительстве Андруса Ансипа, конец присутствия которого в Доме Стенбока был ознаменован серьезными стагнационными процессами в экономике. Я уже не говорю о набившем оскомину, но от этого не утратившем своего негативного влияния переносе Бронзового солдата. Воздействие этого акта устрашения – как на экономику, так и на морально-психологическое состояние в обществе, и понесенные в результате финансовые и идеологические издержки мы ощущаем до сих пор, и будем ощущать еще долгие десятилетия.

На самом деле эхо этого трагического события во многом определило рост популярности и конечного триумфа Народной консервативной партии. Постепенно накапливавшиеся в обществе ультраправые настроения, получившие мощный стимул весной 2007 года, привели к радикализации значительной части электората. Это произошло не вдруг, но нынешней весной количественные изменения перешли, наконец, в качественные.

Таким образом, категорический отказ реформистов иметь дело с EKRE, среди прочего, на мой взгляд, является еще и попыткой хотя бы частично исправить допущенную ошибку, загнать в бутылку джинна, которого они сами же и выпустили. Лидеры и активисты партии Эстония 200 могут спать спокойно: секрет успеха народных консерваторов – вовсе не в проигрыше их партии-неофита. Скорее уж наоборот.

При этом отнюдь не стоит переоценивать этот самый успех. На самом деле триумф EKRE, прочно зафиксировавшийся в массовом сознании, в избыточной степени является плодом мощной и предельно агрессивной пиар-кампании, проводимой обоими Хельме. Если же обратиться к цифровым итогам выборов, то мы убедимся, что голоса ста тысяч избирателей, проголосовавших за их партию, которыми лидеры размахивают как хоругвями, – это только одна пятая всего электората. То есть четверо (!) из пяти, пришедших к избирательным урнам, проголосовали против EKRE.

Имея веры хоть на горчичное зерно…

После очередного жеста доброй воли со стороны Каи Каллас в канцелярии ЦПЭ выразили сомнения в искренности прозвучавшего из ее уст гипотетически возможного предложения. Юри Ратас и многие его единомышленники встали в позу Станиславского, любившего, как известно, восклицать: «Не верю!».

У меня в этой связи вопрос. Неужели при этом нынешний премьер-министр верит, что в случае успеха его коалиционных переговоров с нынешними «собеседниками» он сумеет удержаться на своем посту больше, чем полгода? И то – при самом благоприятном для него развитии событий.

Вообще-то вера – категория, скорее, религиозная. То есть дело глубоко интимное. Заглянуть в душу человеку, убеждающему всех в своей вере или безверии – занятие, во-первых, неприличное, а во-вторых, бесполезное: все равно выяснить степень его искренности невозможно.

А главное: если он сейчас окончательно отвергнет вариант сотрудничества с реформистами, то его значение как политика следует признать величиной даже не нулевой, а отрицательной. Причем в обоих смыслах этого слова.

…Характерным для нескольких последних дней, кроме драматично заковыристых переговоров о создании «тройственного союза», стал еще один фактор, который, безусловно, является по времени чистейшей воды совпадением, но уж каким-то почти навязчиво символическим.

Я говорю про рассылку через э-почту почти миллиону жителей (а это совпадает с количеством избирателей) Эстонии памятки от МВД республики, содержащей вопрос: «Есть ли у вас дома достаточно еды, спичек, батареек, лекарств и других предметов первой необходимости, чтобы пережить недельный кризис?» и рекомендации по формированию такого запаса. На фоне обещания лидеров EKRE «бросить спичку в бочку с порохом» памятка, согласитесь, выглядит вполне зловеще.

Остается лишь надеяться, что само МВД к кризисным ситуациям готово. Не сглазить бы!..