Преданный публичной огласке скандал вокруг допинга, в ходе которого бывший тартуский врач Виталий Бернацкий заявил, что в течение нескольких лет снабжал легкоатлетов и лыжников допинговыми препаратами, кажется заходит в тупик, поскольку главный герой этой истории отказывается назвать имена спортсменов.
Эстонский олимпийский комитет (ЭОК) и целевое учреждение SA Eesti Antidoping, занимающееся борьбой с допингом, создают комиссию для расследования случившегося, однако Бернацкий и ей не намерен называть никаких имен.
«Зачем впутывать в эту историю спортсменов?» — объясняет он мотивы своего молчания, хотя при этом неоднократно подчеркивал, что для него имеет значение лишь воздействие на якобы занимавшегося посредничеством между врачом и спортсменом Маргуса Кюбара: «Хочу, чтобы нашей семье вернули взятое у нас имущество».
Среди лиц, общавшихся с Postimees, нашлось немного тех, кого интересуют финансовые разногласия Бернацкого с бывшим копьеметателем Кюбаром и его знакомыми, однако все хотели бы знать, кто же эти спортсмены, которые в 1995-2007 гг. доставали себе через врача допинговые препараты.
Что же нам известно об этом деле? По словам Бернацкого, в течение ряда лет он при посредничестве Кюбара, которого в ходе состоявшейся в среду беседы с Postimees назвал своим бывшим добрым другом, снабжал легкоатлетов и лыжников включенными в перечень допинговых препаратов гормонами роста и ЭПО (эритропоэтин, гликопептидный гормон).
Поскольку Бернацкий не имел права выписывать рецепты, он добывал для спортсменов запрещенные препараты, заказывая их в аптеках и сам оплачивая заказ. То есть его работа строилась на принципе т.н. фабрики по производству рецептов.
Если заявление Бернацкого соответствует действительности, с точки зрения соблюдения чистоты в мире спорта было бы крайне важно установить имена бесчестных спортсменов. Поскольку прокуратура, сославшись на истечение сроков давности, отказалась возбуждать уголовное дело, бремя установления истины оказалось возложено на ЭОК, а также на созданную SA Eesti Antidoping комиссию.
Комиссию возглавляет Кристьян Порт, еще в среду шла активная работа по привлечению в ее ряды новых членов. Президент ЭОК Нейнар Сели сообщил, что взвешивает возможность пригласить в ее состав некоего лица, имеющего опыт работы следователем. Он надеется, что такой человек сумеет убедить Бернацкого назвать имена.
Журналистка Eesti Päevaleht Кярт Анвельт утверждает, что ей известны имена нечестных спортсменов и с некоторыми из них она уже побеседовала, однако все эти люди отрицали использование допинга. Бернацкий подтвердил, что в ходе беседы с Анвельт назвал три имени, но не более того.
Предположим, что комиссия через Анвельт узнает эти имена, и бывших спортсменов пригласят на беседу. Но если они и там будут верны себе и станут все отрицать, то дело зайдет в тупик. Если только не объявится какой-нибудь «доброжелатель» из числа конкурентов, который что-то знает и помнит. Но рассчитывать на это не стоит.
Имена попавших под подозрения легкоатлетов известны и Postimees. Известны и своеобразные заявления по поводу того, что среди лыжников с этой допинговой историей никак не связаны Кристина Шмигун-Вяхи и Урмас Вяльбе. В отношении других ведущих лыжников Эстонии прошлых лет информация отсутствует.
Таким образом ключ к разгадке этой истории все-таки находится у Бернацкого. В среду Postimees имел с ним продолжительную беседу, еще раз подтвердившую, что этот человек ведет свою личную борьбу и вопрос чистоты эстонского спорта для него совсем неважен.
Виталий Бернацкий, вы уверены, что ведете борьбу для торжества справедливости в ваших же собственных глазах. Понимаете ли вы, что ведя речь о посредничестве при предоставлении спортсменам допинга, вы создали ситуацию, когда вся Эстония теперь ждет от вас имена спортсменов, получавших допинг?
Я желаю только того, чтобы моя дочь получила обратно принадлежащее ей имущество. Я не скажу ничего до тех пор, пока Маргуса Кюбара и его друзей не заставят вернуть имущество нашей семье.
Готовы ли после этого предать публичной огласке перед комиссией имена людей, получавших от вас допинговые препараты?
Я не желаю спортсменам зла. Какой в этом смысл? Поймите, я нигде не получил помощи — я сообщил о деятельности Маргуса Кюбара и в прокуратуру, но их это не заинтересовало. На одном из судебных заседаний я продемонстрировал в качестве доказательства пустые ампулы от допинговых препаратов, но и по этому поводу ничего не было сказано.
Некоторые имена все-таки прозвучали — речь шла о легкоатлетах и лыжниках. Имена скольких спортсменов вы сообщили журналистке из Päevaleht?
По ходу разговора я упомянул три имени. Это все.
Вы неоднократно утверждали, что подняли эту тему, поскольку хотите с ее помощью воздействовать на Маргуса Кюбара. Пока кажется, что никакого воздействия все-таки не последовало. У вас есть какой-то план, как продолжать вести это дело?
Я не знаю. Дождусь заседания суда по связанному с дочерью делу, которое должно состояться в марте. После этого уеду в Италию и попрошу политического убежища. А может быть, поеду туда еще раньше… если меня здесь до этого, конечно, не пристрелят. (Смеется).
Выдвинутые вами обвинения серьезны. Вы не опасаетесь мести со стороны определенных людей?
Мне уже 53 года. Я больше не видел другого выхода, кроме как рассказать об этом деле. На самом деле это была вовсе не моя собственная идея — один адвокат услышал об этой истории и спросил, не хочу ли я рассказать обо всем журналистам.
Мы погрязли в долгах. У моей жены долг по поручительству 89 000 евро, но взять таких денег негде. Сам я не работаю, жена тоже не работает. Кроме того, у нас несколько незавершенных судебных процессов. Одно дело против нашего собственного адвоката, который забрал себе наши деньги.
На что же вы сейчас живете?
Мне помогает сын. Еще я получаю пособие — 40 евро в месяц в связи с болезнью. Кроме того, я устроился на работу в фирму по уборке SOL. Нас отправили приводить в порядок расположенную в Выру воинскую часть, но меня не пустили за ворота, сказали, что я российский агент. Я не понял, за какие прегрешения — я даже ни разу не был в России.
Вы так же серьезно играете в покер. Вы смогли заработать игрой или наоборот потратились?
Если бы у меня были деньги, я мог бы играть на крупные суммы. Сейчас же я могу играть при ставках лишь в несколько евро, а так ничего не заработаешь. Уровень у меня приличный, я в первых рядах как на чемпионатах Эстонии, так и в Прибалтике.
В свое время вы, вероятно, хорошо зарабатывали — посредничество в распространении допинговых препаратов должно быть доходным делом.
Что это за бизнес… Кюбар был посредником, я получал за каждый визит 500 крон, это чуть больше 30 евро. Объемы были невелики, ведь в Эстонии не так много спортсменов такого уровня, чтобы предлагать им эти препараты. Когда требовалась помощь, обращались ко мне, я был единственным специалистом в Эстонии. Имена людей, которым я продавал эти препараты, я уж точно не назову.