Закон и язык

Эстонское общество долго и основательно обсуждало, каким образом повысить уровень владения эстонским языком у выпускников русскоязычных школ, и в конце концов было решено, что одних только уроков эстонского языка для этого недостаточно, необходимо ввести также и преподавание учебных предметов на эстонском языке.

В ходе начавшегося в 2007 году перехода на эстонский язык обучения при определении удельного веса учебных предметов, преподаваемых на эстонском и русском языках, учитывался оптимальный объем обучения на том и другом языке для того, чтобы обеспечить выпускникам хорошее владение эстонским языком и в то же время поддержать их национальную идентичность и владение родным языком.

Как это обычно и происходит в случае подобных дискуссий, вызванных эмоциями, а порой и политическими расчетами, правовой аспект вопроса либо полностью выпал из сферы внимания сторон, либо был сознательно подтасован.

Общественности были представлены некорректные юридические интерпретации перехода на эстонский язык обу­чения и сохранения русского языка обучения (в последний раз, например, 20 сентября в программе ETV «Vabariigi Kodanikud» («Граждане Республики») устами вице-мэра Таллинна Михаила Кылварта).

Правовые основы для языка обучения зафиксированы в статье 37 Конституции Эстонии, согласно которой каждый имеет право учиться на эстонском языке. Это право имеется у каждого, независимо от его национальности и родного языка. В следующем предложении сказано, что язык обучения в учебном заведении для национального меньшинства выбирает учебное заведение.

Национальное меньшинство здесь упоминается в значении владельца учебного заведения, так же, как владельцем учебного заведения может являться государство или местное самоуправление. Тем самым ошибочно полагать, что это положение дает конституционное основание для продолжения обучения на русском языке в муниципальных и государственных школах.

В Конституции под вышеупомянутыми учебными заведениями для национальных меньшинств понимаются учебные заведения, в которых языком обучения является язык национального меньшинства и которые учреждены на оснований статей 24 и 25 Закона о культурной автономии нацменьшинств, а также Закона о частной школе, а вовсе не государственные или муниципальные школы с русским языком обучения, где выбор языка обучения принадлежит государству.

Это положение отражено в части 3 статьи 21 Закона об основной школе и гимназии, согласно которой языком обучения в гимназии является эстонский язык. Такова общая норма, но при этом устанавливаются условия и порядок выбора какого-либо иного языка обучения.

В законе это сформулировано следующим образом: «В муниципальной гимназии или в ее отдельных классах языком преподавания может быть также другой язык. Разрешение о преподавании на другом языке или о двуязычном преподавании предоставляет правительство республики на основании ходатайства волостного или городского соб­рания.

Предложение о ходатайстве волостной или городской управе делает попечительский совет, исходя из плана развития школы».

Таким образом, у попечительского совета школы есть право обращаться к собранию местного само­управления с предложением об обращении к правительству республики за разрешением продолжать обучение в гимназии на ином языке. Правительство может предоставить разрешение, если оно обосновано.

Обоснования, представляемые попечительским советом, рассмат­риваются отдельно для каждой школы, исходя из программы развития школы, однако, несомненно, нежелание той или иной школы переходить на эстонский язык обучения, которое нередко пытаются обосновать всевозможными объективными обстоятельствами (так, в вышеупомянутой передаче прозвучало утверждение руководителя школы о том, что у них нет необходимых словарей), не может являться достаточной причиной для получения такого разрешения.

Иногда критики перехода на эстонский язык обучения ссылаются на директивы Европейского Союза или документы Совета Европы. Как известно, в Евросоюзе нет единой образовательной и языковой политики, и поэтому не существует ни одной директивы относительно выбора языка обучения.

Утверждают также, будто рамочная конвенция Совета Европы о защите национальных меньшинств обязывает Эстонию продолжать предоставление гимназического образования на русском языке. Но это все же не так.

Согласно части 2 статьи 9 статьи Закона об основной школе и гимназии, получение школьного образования является обязательным либо до получения основного образования, либо до достижения учащимся 17-летнего возраста.

Таким образом, в Эстонской Республике гимназическое образование не является обязательным, и документы международного права не устанавливают обязанность обеспечения обучения на языке нацменьшинства на школьной ступени, которая не является обязательной.

Рамочная конвенция этого и не требует. Вопросы образования рассматривает статья 14 рамочной конвенции, в которой обозначены нижеследующие требования.

«1. Стороны обязуются признавать за любым лицом, принадлежащим к национальному меньшинству, право изучать язык своего меньшинства.

2. В регионах со значительным или традиционным присутствием лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам, стороны, насколько это возможно и в рамках своих образовательных сис­тем, в случае достаточной потребности в этом стремятся обеспечить, чтобы лица, принадлежащие к этим меньшинствам, имели надлежащие возможности изучать язык своего меньшинства или получать образование на этом языке.

3. Положения части 2 настоящей статьи реализуются без ущерба для обучения государственному языку или преподавания на государственном языке».

Тем самым лица, принадлежащие к национальным меньшинствам, имеют право, в первую очередь, изучать свой язык как учебный предмет, а в рамках государственной системы образования и при наличии возможности — и другие предметы на своем родном языке.

И все же там не сказано, что государство обязано обеспечить преподавание всех учебных предметов на языке меньшинства, и уж никак не на той образовательной ступени, которая не является обязательной в государственной образовательной системе.

Важно также отметить, что изучение языка национального меньшинства как отдельного предмета или изучение других предметов на языке национального меньшинства не должно препятствовать обучению государственному языку или обучению на государственном языке.
Таковы действующие в Эстонии положения Конституции и международного права.

В разработанном в свое время под руководством верховного комиссара ОБСЕ Макса ван дер Стула документе «Гаагские рекомендации о правах нацио­нальных меньшинств на образование» прежде всего подчеркивается необходимость овладения государственным языком и уже затем отмечается самоорганизация и инициа­тива национальных меньшинств в отношении развития образования на родном языке:
«Право лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам, на сохранение своей самобытности может быть полностью реализовано только в том случае, если они получают должное знание родного языка во время образовательного процесса.

В то же время на лицах, принадлежащих к национальным меньшинствам, лежит ответственность интегрироваться в общество путем овладения государственным языком. В соответствии с международным правом лица, принадлежащие к национальным меньшинствам, также как и другие, имеют право создавать и поддерживать свои частные образовательные учреждения в соответствии с нацио­нальным законодательством.

Среди этих учреждений могут быть школы с образованием на языке нацио­нального меньшинства».
Как явствует из вышеприведенных законоположений, организация системы образования в Эстонии полностью соответствует международным нормам и рекомендациям, обеспечивая каждому возможность получения образования на эстонском языке и предоставляя всем, кто желает продолжить обучение на языке нацменьшинства, правовое основание для изучения своего языка, приобретения образования на своем языке и сохранения своей национальной принадлежности.